Надо понимать, что термины “российские войска”, “русские военные” и “вооюющие россияне” – помимо однокоренных слов не содержат в себе ничего общего.
Россияне (во всей своей многонациональности), уезжающие добровольцами в разные точки планеты – это отдельные самостоятельные личности, которые никаким образом не относятся к русской армии, так как отстаивают чьи-либо интересы по собственным убеждениям, а не по приказу.Не называете же вы всех туристов – эмигрантами? Так и здесь не нужно подменять определения.
Российские войска – это наша армия. Которая официально действует на территории России, и в случае вооруженных конфликтов будет защищать спокойствие и жизнь страны. Часть войск, в нашем случае – авиация, может быть отправлена на помощь другой стране по ее просьбе. Что мы и сделали в Сирии.Ну, и русские военные – это этническая составляющая армии. Не может быть отделена от армии, потому что вместе с другими этносами составляет полноценное и разнообразное российское общество.
Российский востоковед Евгений Сатановский не сдерживается в высказываниях:
“Шамиль Басаев был российский гражданин, Доку Умаров тоже был российский гражданин. Российские граждане вообще то разные. Есть российские граждане — террористы, бандиты, исламисты.
Потому что если все те, кто туда приедет — в Сирию или в Ирак — там и останутся (поскольку добрую часть их перебьют), ну, так они в России терактами заниматься не будут”.
Итак, после того, как мы, наконец, определились с терминами, вернемся к не такому далекому 2011 году. Война в Сирии на тот момент уже шла, противостояния между сирийской армией, повстанцами и отдельными формированиями набирали обороты, поток беженцев рос, но российское общество, да и мировое, в целом, тоже, находились вдалеке от этих событий. Тогда мы не знали ни про ИГ, еще не начались массовые вербоыки в ряды террористов. Или мы просто ничего про них не знали?
Дорофеев, Караулова, Погорелова – всего три широко известных примера. Эти молодые люди попались на уловки террористов, как и молодежь из других стран мира. Тысячи людей уезжают “воевать за Аллаха”, но никто никогда не видел тех, кто воевал и вернулся.
Но всё это появилось уже после расширения финансирования ИГ, после его популяризации, после того, как про Сирию заговорили со всех телевизоров мира. Да, сейчас действительно по соц. сетям проводится серьезная работа, ищут как девушек для так называемого “секс-джихада”, так и молодых парней, которые ожидают прочувствовать “романтику джихада”.
Но мы не просто так возвращались к 2011, к моменту, когда ИГ и вербовка не были таким распрострененным явлением. Тогда войной в Сирии интересовались исключительно российские мусульмане.
Именно в 2011 году начали фиксироваться факты отъездов ваххабитов из Северного Кавказа и Поволжья в Сирию. Одним из главных поставщиков человеческих ресурсов стал Татарстан.
Если мы обратимся к материалам доклада востоковеда Раиса Сулейманова, то сможем отследить несколько инетерсных закономерностей. Именно у мусульман Татарстана наиболее положительные отзывы вызвало поражение российской армии в Первой чеченской компании.
“После образования фактически независимой Ичкерии в нее начали ездить не только националисты (наиболее хрестоматийно известный — это визит одного из лидеров Татарского общественного центра Рафиса Кашапова, где он не жалеет славословий при личных встречах в адрес Аслана Масхадова и Шамиля Басаева), но и ваххабиты. Группа исламистов из Набережных Челнов во главе с Айратом Вахитовым и Иреком Хамидуллиным решила совершить “хиджру” в Ичкерию, где стали охотно внедряться шариатские порядки”, – пишет Сулейманов.
Сначала визитеры воспринимались как “засланные казачки” из ФСБ, однако верность и преданность делу открыли в них истинное стремление к джихаду.
После окончания Второй чеченской компании нужно было искать иную “территорию ислама”.
Небольшое отступление:
“Те мусульмане, которые не разделяют идеи “такфиризма”, обвиняются в неверии, и в отношении них допустимы любые действия. В российских реалиях ваххабиты-“акфиристы” уезжают на некоторое время в какую-нибудь мусульманскую стран, там живут, получают боевой и идеологический опыт, а потом возвращаются на родину на территорию “Дар-аль-харб” (“территория войны”), чтобы там развернуть “джихад”.
Начало большого “джихада” в Сирии в 2011 году привело к тому, что теперь радикал-исламисты из Татарстана предпочитали ездить в эту страну за “опытом” вместо прежних Чечни и Афганистана.
Против Башара Асада стали воевать не только дезертиры, объединившиеся в Сирийскую свободную армию, но и целый международный ваххабитский интернационал, который пополнялся выходцами и из России. По оценкам верховного муфтия Сирии, в 2012—2013 гогдах в рядах боевиков против законного правительства этой страны воевало до 2 тысяч россиян, из которых порядка 1700 было кавказцев, остальные приходились на регионы Поволжья и Сибири. Сейчас эта цифра, разумеется, больше. По предварительным оценкам до 2 тысяч человек в год могут уезжать на территорию Сирии.
————————————–
Вот, что мы находим в статье “Комсомольской правды” аж за 2013 год:
“Стало известно, что 6 и 7 мая в провинции Алеппо татарский отряд понес большие потери, погибло 60% личного состава. Кроме того, в провинции Дамаск, в поселке Хараста, при попытке освободить этот населенный пункт была полностью убита еще одна татарская группа.
В анонимном сообщении на странице популярной соцсети, исламисты-сепаратисты обращаются к жителям Татарстана, умоляя о помощи. Срочно нужны ребята-мусульмане для ведения боевых действий. Причем не абы кто, а физически подготовленные мужчины до 40 лет”.
Эксперты отмечают, что на территории Татарстана не только множество вербовщиков, заинтересованных в отправке людей в Сирию, но и тех, кто действует по приказам более опытных “коллег”.
А вот еще в 2010 году жителям татарстанской столицы активно рекламировали “Исламский мир”.
В комментариях под этой записью длинное, не очень корректное обсуждение. Но уже тогда ощущается резкая критика навязывания исламских традиций. Еще в 2010 году жители Татарстана говорят о том, что в регионе множество религий, но никто не занимается активной пропагандой.
Видимо, с годами “активисты” стали действовать более осторожно. И все-таки, указанные здесь цифры – далеко не предел. Сколько на самом деле россиян воюет в Сирии, на чьей стороне, какая агитация проводится на российской территории и самое главное – готовят ли “джихадисты” теракты в России – так и остается загадкой.
И, самое главное, еще раз подчеркну. Никто из тех, кто был завербован и уехал, не возвращался. Подумайте об этом.
