Еще светло и видно, как волна за волной налетают утки. Попарно, звеньями и эскадрильями. Осенью, в октябре, не имеет значения, селезни это или самки, — все летят вперемешку. Первая порция «шестерки» выплевывается из ствола моего соседа, и утка, закувыркавшись, шумно плюхается в воду. У меня на мушке ее напарник. Снаряд выбивает из невезунчика несколько перьев, и зеленоголовый шлепается о землю за моей спиной.
Второй выстрел — и еще одна утка пропеллером валится в метровую полосу камыша. Мой помощник едва успевает передать заряженное ружье и принять от меня переломленное. Это тот случай, когда могли бы пригодиться стрелковые перчатки, чтобы впопыхах не обжечься о раскаленные стволы. Тают пачки патронов. А утки летят, летят… Каждая следующая волна показывается над деревьями с интервалом 30–40 секунд. Когда я пропускаю парочку уток, прорвавшихся через кордон, пожилой итальянец задорно мне подмигивает. Пройдя над головой на бреющем полете, птицы садятся на воду. Здесь их единственное спасение: стрельба разрешена только влет, и утки, похоже, об этом прекрасно знают. Во всяком случае опытные, едва появившись над макушками деревьев, совершают виляющий противозенитный маневр и вертикально ныряют в озеро. Если встать на носочки и взглянуть поверх защитных металлических щитов, установленных перед камышом на уровне глаз, то можно увидеть большущую стаю нервно голосящих уток, сбившихся в кучу посреди озера…
И вот уже раскаляются не только стволы, но и замок на нижней стороне цевья. Картонный ящик почти пустой. Сколько времени прошло — полчаса, час, два? — никто не заметил. Но звучит рог, дающий команду немедленно закончить стрельбу, и ружья зачехляются, охотники карабкаются на бруствер. Начинается сбор добычи с участием лабрадоров. А гости между тем подходят к раскидистому каштану, где их ждет большой круглый стол с аперитивом и легкими закусками. Костерок в любовно сложенном из валунов очаге почти не дымит. Что это? Сон в стиле «особенностей национальной охоты»? Мечта исстрадавшегося в офисных дебрях охотника? Но лучше оставить в стороне смешанные чувства и согласиться, что стоит плюнуть на всё и хотя бы раз в жизни побывать на действительно королевской охоте.
Итальянец — это вам не чопорный немецкий пограничник, обеспокоенный непрерывной миграцией в «нерезиновую» Германию. И не дотошный педантичный латыш. И даже не представитель экзотического Лаоса или Бутана, с которым можно договориться, чтобы не портил своим штампом чистую страницу в загранпаспорте, а поставил его где-нибудь с краю. Итальянец, небрежно глянув на пятилетнюю шенгенскую визу, ничтоже сумняшеся просто шлепает штамп прямо в новый разворот и… Бонджорно, синьор! Вы в Италии! (Возможно, тем, кто ездит мало и кому не приходится менять паспорт по причине преждевременно использованных страниц, этого не понять). Милан расположен вблизи северной границы, отсюда рукой подать до Швейцарии. Турин, Логано — всё рядом. И, конечно, маленькая уютная Павия с компактным, но в то же время богатым охотничьим магазинчиком Beolchini Armeria. Но… Швейцарские (и даже немецкие) цены в магазинах вовсе не радуют бюргеров, поэтому они практикуют «шопиться» в более дешевой Италии. Естественно, по возвращении граждан гвардейцы следят, чтобы они не везли из ЕС, даже транзитом, более килограмма мяса, не заплатив импортного сбора в швейцарскую казну. К счастью, ограничение не касается мяса дичи. Но на очередь при проезде границы мы все же наткнулись. Мы — это я и мой брат Максим, который решил сделать мне подарок на день рождения — показать одно местечко возле Тычино. Ведь знал, что никакие золотые россыпи так не порадуют старого охотника, как возможность поохотиться в новой стране и новом месте. Сначала нас было двое. Но постепенно команда обросла компаньонами, среди которых пятеро были соотечественниками, а двое — местными фанатами охоты по перу. Возле местечка Гави для нас забронировали охотничью ферму G&G Hunting Services, принадлежащую Giorgio и Graziella Paraporti. Сюда любят захаживать и высокие политики, и состоятельные бизнесмены, и лица, приближенные к коронованным особам, — дичи хватает на всех…
День первый встречает нас дружелюбным солнцем, богато сервированным столом в уютной кают-компании, улыбчивыми горничными. Бонджорно, синьора! Грациэ! Сегодня предстоит ходовая охота. На первом этаже уже выложено прокатное оружие — двуствольное и полуавтоматическое, 12-го и 20-го калибров, в основном производства «Бенелли» и «Перацци». Со второй попытки выбираю себе пару, подходящую по длине ложи моему росту, и на чехол тут же навешивают бирку с моим именем. Чехлы и сумки с патронами загружают в кузов одного из Landrover Defender. В кузов другого ставят клетки с собаками. Охотники, чей маршрут начинается с верхних участков, размещаются на пассажирских сиденьях. Нас высадят на горе, откуда мы спустимся своим ходом. Остальные в сопровождении егерей выдвинутся из охотничьего домика пешим порядком. Впрочем, назвать охотничьим домиком старинное, оборудованное современными коммуникациями здание, больше похожее на замок, ну никак нельзя. Здесь все помещения, включая кают-компанию, напоминают трофейные комнаты, и даже вход украшен рогами оленей и косуль. Медальоны с кабаньими клыками, с рогами и кейпами добытых животных вокруг огромного камина, чучела птиц и зверей, шкуры на полу, картины на охотничью тематику и даже светильники на стенах и вышивка на диванных подушках — всё соответствует стилю и предназначению. Просто охотничий рай!..
Европейская традиция — торжественная выкладка добытой за день дичи. Рестораторы будут довольны.
Однако ходовая охота не дает ожидаемых результатов. Собаки, нечто среднее между курцхааром и терьером, по всей видимости, были натасканы на шумовой подъем дичи. Доставшийся мне кобель мог пройти в десяти сантиметрах от затаившегося в траве фазана, не среагировав, а на обратном пути поднять его, едва не наступив. Нескольких птиц подняли косули, которых спугнул пес. Зато наш поход позволил бегло осмотреть охотхозяйство. Помимо винограда, здесь выращивают кукурузу для всей фауны без исключения. Для кабанов подвешены большие емкости, оборудованные солнечными батареями, чтобы питать таймеры, управляющие регулярной подачей корма на площадку. Для фазанов — специальные клетки с посудиной, подсыпающей зерно по мере его склевывания. И конечно, повсюду стоят вышки для отстрела копытных. Управляющий имением поведал нам, что маленьких фазанят, которых закупают во Франции, они расселяют по строго обдуманному плану. Конечно, есть здесь и куницы, и лисы, но подавляющее большинство молодняка приспосабливается к диким условиям…
Да, итог нашей первой итальянской прогулки был малоутешительным (три добытых петуха у меня, от «ничего» до двух — у остальных товарищей), а вот шикарно накрытый стол с винами и закусками порадовал. Да и во второй половине дня мы наконец отвели душу на утиной охоте. Утки здесь находятся в полувольном содержании.
По всей видимости, на озере, оборудованном позициями для стрельбы, их кормят, после чего перегоняют на другое озеро или даже в поле, откуда в случае охоты выпускают небольшими партиями от двух до шести особей. Других водоемов в округе нет, поэтому уткам ничего не остается, как спешить назад, к себе домой. Думаю, о безопасном пикировании на воду птица способна позаботиться (особенно если это вторая в ее жизни охота). А у тех, кто плохо соображает и идет на круг перед посадкой, незавидная участь… В результате, около тысячи лапчатокрылых удостоились чести участвовать в выкладке по завершении первого дня охоты…
Утро встречает нас моросящим дождиком и туманом. Бонджорно! Только этого нам не хватает! Запланирована загонная охота на фазанов, которая должна стать кульминацией всего заезда. Но в тумане птица летает неохотно, поэтому лишний час ждем, чтобы развиднелось. И итальянское небо смилостивилось над нами. Быстро разбегаемся по машинам и вперед.
За нами — большущий прицеп с лабрадорами. У каждого свой номер, доставшийся после розыгрыша, который ему предстоит занимать на стрелковой линии в четырех запланированных позициях. Расстановка с интервалом 50–60 метров по заранее расставленным и пронумерованным колышкам. Хозяева с лабрадорами находятся позади линии стрелков. Я с заряжающим стою на позиции, ружье переломлено на сгибе руки.
Рог трубит, возвещая о начале охоты. Первые птицы поднимаются почти сразу, когда загонщиков с собаками еще не слышно: они прочесывают лес перед нами. И тут собачьи навыки проявляются во всем блеске. Собаки выгоняют всех и, периодически возвращаясь, вытаптывают даже тех хитрых, что отлетают не в сторону стрелков, а назад в загон. Идет почти непрекращающийся лет — и откуда столько набралось? Вроде неподалеку проходили вчера пешком, но поднимать удавалось лишь единицы. Правда, дальше опушки по краю луговины собака не углублялась. Может быть, так и было задумано? То что их не выталкивают, как вчера уток, а честно выдавливают из чащи, очевидно по голосам и шуму перемещений.
Рог трубит отбой. Разряжаемся, собираем гильзы и спешим к машинам для перехода на новую позицию. И так еще три раза. С энтузиазмом. Лабрадоры собирают добычу вокруг нас, на открытом пространстве, и находят подранков в кустах…
Но все рано или поздно кончается. Завтра отъезд, расставание с новыми друзьями, грусть. А пока традиционная выкладка рядами. Я насчитываю 26 рядов по 40 красивых птиц в каждом, и еще одну в последнем. Итого 1041 птица. Неплохо на девятерых! Хорошо, что хозяйство не обязывает забирать дичь с собой, здесь все распределяют по ресторанам, оставляя часть для следующей группы охотников. Решив с формальностями, переходим к праздничному ужину. Вот и все. Ариведерчи!
Очередная охота окончилась. Да здравствует охота!
Источник: ohotniki.ru
