Произошедшие в Париже теракты поразили не столько многочисленностью жертв, сколько масштабностью, точностью и координацией действий террористов. Организация серии единовременных терактов в разных частях Парижа демонстрирует одновременно боевые возможности террористов и слабость французского государства, спецслужбы которого оказались не способны узнать о готовящейся грандиозной акции террора и предотвратить её. Поэтому теракты в Париже являются точкой невозврата не только для Франции, но и для всего ЕС, неотъемлемой частью которого является Пятая республика: если Европа не хочет погибнуть от нового нашествия варваров, ей придется пересмотреть свои подходы к международной безопасности.
Произошедшие в столице Франции расстрелы и взрывы были демонстративным вызовом не только Франции и парижанам – они были вызовом европейской культуре повседневности, европейскому образу жизни. Пространством террора стала современная городская инфраструктура: театр, стадион, уличные террасы кафе и ресторанов. Объекты террора – горожане, решившие выйти из дома вечером пятницы. Всем им взявшее на себя ответственность за теракты Исламское государство послало недвусмысленный сигнал: мы против вашего образа жизни, мы не позволим вам безбоязненно ходить по театрам и кафе, мы заставим вас сидеть дома и бояться.
И этот замысел террористов – выбить общество из привычного ему ритма жизни – уже работает. Во Франции введен режим чрезвычайного положения, закрыты места публичных собраний, прервано действие шенгенского соглашения и введен контроль на границах. До отмены транспортного сообщения в стране дело не дошло, но то, что французским руководством обсуждалась сама возможность отменить железнодорожное и авиасообщение по всей стране, уже характерно.
Франция – это крупнейшая страна Европейского союза и одна из двух ключевых стран для европейской интеграции. Поэтому случившийся в ней кризис затрагивает все страны ЕС. Теракты в Париже сразу же связали с кризисом беженцев, эти явления не связаны друг с другом прямо, но являются звеньями одной цепи. Руководствуясь данным выводом, Польша уже отказалась принимать беженцев, а премьер-министр Финляндии Юха Сипиля заявил, что финские власти готовы отменить действие шенгена вслед за французами и вернуть контроль на границах.
И хотя председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер поспешил заявить, что теракты в Париже не приведут к отмене Шенгенского соглашения, понятно, что в этом вопросе всё зависит не от Еврокомиссии и не от Юнкера: еще несколько серий террористических атак ИГ, подобных парижской, и другого выхода у Европы, кроме как отмена свободного перемещения по ЕС, не останется.
Разрастающийся хаос на Ближнем Востоке, уже приведший к новому Великому переселению народов, возникновению террористического Исламского государства и террору в Европе, дошел до той стадии, когда он ставит под сомнение существование привычного европейцам образа жизни и самого ЕС в его нынешнем виде.
Если после парижских терактов оставить всё по-старому, то следующая такая кровавая серия может повториться в любой другой европейской столице. В Лондоне, Берлине, Вильнюсе, Варшаве – где угодно. Ведь открытые границы – свобода передвижения – главное завоевание европейской интеграции.
Логический выход из ситуации – нужно закрыть границы и отменить шенгенскую зону. Но как к такому выходу отнесутся те же страны Прибалтики, для которых официально главным приобретением от европейской интеграции является свобода перемещения по Европе (что на практическом уровне означает возможность свободно «свалить» из Прибалтики в эту самую Европу)? Для этих стран даже возможное ужесточение миграционного законодательства Великобритании (не говоря уже о выходе Соединенного королевства из Евросоюза) представляется угрозой социально-экономической стабильности. А если свои границы закроют все страны ЕС? Для Латвии, Литвы и Эстонии, которым удается поддерживать свое существование за счет структурных фондов ЕС и эмиграции населения, это будет катастрофа.
Другой вариант выхода из кризиса – уничтожение Исламского государства в среде его возникновения и разрастания с последующим восстановлением государственности Сирии и Ирака, прекращением потока беженцев и политикой реэмиграции из Евросоюза эмиссаров ИГ и других исламистских террористических организаций. Этот путь – долгий и трудный, однако он оставляет Европе шанс сохраниться в своем нынешнем виде.
Главное, что должна сделать Европа для того, чтобы пройти по этому пути, это в корне пересмотреть свои подходы к международной безопасности.
До сих пор незыблемым правилом считается, что безопасность Европе гарантирует НАТО и Соединенные Штаты Америки как крупнейшая и наиболее мощная в военном плане страна, входящая в эту организацию. Однако именно США положили начало нынешнему ужасу в Европе, когда по совершенно надуманному предлогу вторглись в 2003 году в Ирак. Как раз диктатор Саддам Хусейн, железной рукой подавлявший любую религиозную оппозицию своему режиму, был надежным гарантом стабильности на Ближнем Востоке. Но американцы Хусейна повесили, Ирак оккупировали, иракскую нефть экспроприировали, иракцам взамен дали «демократию» и вывели из Ирака войска, после чего вместо демократии в стране ожидаемо началась гражданская война.
Если против разрушения Ирака Франция и другие страны «старой Европы» еще возражали, то в разрушении Сирии они с подачи американцев приняли деятельное участие. Начавшуюся там в 2011 году гражданскую войну они провозгласили борьбой за свободу и вместо того, чтобы попытаться усадить конфликтующие стороны за стол переговоров, начали поставлять оружие одной из сторон. В результате появился ИГИЛ, оснащенный лучшим западным вооружением.
Теракты в Париже в этом отношении – точка невозврата: либо европейцы осознают самоубийственность своей политики на Ближнем Востоке и начнут ее менять, либо эта политика в самом деле станет для них самоубийством.
Для смены политики необходимо прежде всего исходить из понимания специфики того региона, в дела которого намерена вмешаться Европа. «Наиболее важно осознать, что вмешательство Запада в дела других цивилизаций является, вероятно, единственным источником нестабильности и потенциального глобального конфликта в полицивилизационном мире», – писал о феномене идеалистической внешней политики Запада классик американской политической науки Самюэль Хантингтон. Применительно к ближневосточной ситуации это означает, что если Европа действительно намерена извне урегулировать региональный кризис, то она должна забыть о своих абстрактных идеалах демократии, свободы слова и прочего, которые в условиях Леванта, Курдистана и иных составляющих ближневосточного клубка не могут обернуться ничем, кроме расширения хаоса. Соответственно, необходимо прекратить поддерживать гражданскую войну поисками «умеренной демократической оппозиции»: в местных условиях за этим лейблом все равно будут скрываться исламисты, по степени цивилизованности недалеко ушедшие от ИГ.
Кроме того, для стабилизации ситуации нужно работать не только с официальным союзником – США, но и со всеми влиятельными внешними игроками в регионе, независимо от того, какие у европейцев отношения с этими игроками. Может Россия повлиять на ситуацию в Сирии – с ней надо работать. Может Иран – с Ираном надо работать. Может Китай – надо работать и с Китаем.
Разумеется, последнее предложение придется сильно не по душе адептам западного доминирования в мире. В Восточной Европе, например, или на Украине могут сильно возмутиться: как это «просвещенная Европа» будет иметь дело с Россией, которая является «таким же злом, как ИГИЛ»? Но тут уж придется выбирать – либо/либо. Либо проблема с Сирией, беженцами, терроризмом и Исламским государством решается, либо страны ЕС идут на поводу у фантазеров из Восточной Европы, но тогда отменяют Шенгенское соглашение, вводят пограничный контроль, а спецслужбы контролируют передвижения каждого иностранца, так что прибалтам и украинцам на заработки уже будет не поехать.
Еще вариант – шенген не закрывают, границы не открывают, проблему Сирии не решают, и новые теракты происходят в театрах и кафе Вильнюса, Таллина и Риги. Или это – малая цена за то, Россия по-прежнему будет изолированной от Европы и у последней с ней не будет никакого стратегического сотрудничества?
Александр Носович
Источник: rubaltic.ru
