У либеральных телекритиков принято среди всего теленачальства выделять одну персону и говорить об этой персоне не то чтобы с придыханием (мы же не холуи какие, а независимые телекритики), но с подчеркнутым уважением, в отличие от прочего пропагандистского люда.
Прежде чем перейти к персоне, пару слов о нашем небольшом цехе, о телекритиках. Мы, либеральные телекритики (а телекритики все поголовно завзятые либералы, иначе никак), – народ весьма ранимый и со сложной душевной организацией. Вы посудите сами: круглые сутки всматриваться вот в это вот всё, а потом еще вновь это пропускать через себя в процессе написания текста. И как после этого человек должен себя воспринимать? Какая у него, позвольте спросить, должна быть Я-концепция?
Те, кто далек от медицины, часто шутят над гинекологами и проктологами: мол, каково их восприятие мира после восьмичасового трудового дня. Я уже не говорю о специалистах, восемь часов в день исследующих анализы кала. Но ведь тот же проктолог, размышляя за бокалом виски над своим уникальным местом во Вселенной, наверняка убеждает себя, что предмет его профессиональных наблюдений столь же неисчерпаем вглубь, как и предмет наблюдений того же астронома, и что в этой его специфической проктологической Вселенной также есть звезды, главное, суметь их увидеть.
Наш брат, либеральный телекритик, подобно проктологу, заглядывая в людское нутро с черного хода, пытается, тем не менее выровнять баланс негатива и позитива, увидеть и в этом нутре нечто прекрасное. Это непросто с учетом фактуры, но мы, телекритики, народ стойкий и находчивый, умеем находить прекрасное в чем угодно, хоть в российском телевизоре.
И вот эта прекрасная теленачальственная персона среди сонма чинуш, приспособленцев и прочих негодяев обнаружена, неоднократно описана и предъявлена публике. Это Константин Львович Эрнст, руководитель Первого канала российского телевидения. В большой телевизионной тройке: Первый канал, ВГТРК, НТВ, и, соответственно, в большой тройке руководителей: Эрнст, Добродеев, Кулистиков, — Константин Эрнст первый среди равных.
Причем признано, что он первый не только по статусу, но и по менеджерскому, продюсерскому и творческому потенциалу. Эдакий матадор среди деревенских пастухов. Отзываться со сдержанным одобрением об Эрнсте считается хорошим тоном не только среди прокремлевских экспертов, но и среди людей, причастных к оппозиции, или, по крайней мере, не принадлежащих к кремлевскому хору.
— Встроен в систему, но талантлив как творческая личность и бизнесмен. (Борис Немцов).
— Телевидение — это мир, в котором ценится индивидуальность, любопытство, быстрая реакция и чувство реальности. И Эрнст здесь как нельзя более на месте. (Марат Гельман).
— Тяга к богеме объединена в нем со структурным мышлением и аккуратностью, к которым он был приучен биологией и отцом. (Анатолий Лысенко).
Михаил Касьянов и Владимир Кара-Мурза младший не включили Эрнста в «список Немцова», куда попали наряду с «киселевыми-соловьевыми» также руководители ВГТРК и НТВ. Почему? В чем причина того, что Константин Эрнст в глазах демократической общественности стоит как бы в стороне от всей этой пропагандистской своры, является якобы несколько менее ответственным за превращение российской популяции в агрессивно-послушное большинство нового типа? Оправдана ли такая избирательная позиция?
Можно спорить, какой генератор ненависти мощнее: «Политика» Петра Толстого с Гордоном плюс «Воскресное время» с Ирадой Зейналовой или тандем «Вестей недели» Киселева плюс «Воскресный вечер» Соловьева. Но по уровню генерирующего ненависть вранья в новостях Первый канал, видимо, лидер.
История о распятом младенце – это шедевр Первого. Издевательские объяснения Ирады Зейналовой, что, мол, данного мальчика, возможно, и не распяли, но других-то точно убили и искалечили. А женщина-то была, и рассказ был, так что какие к нам претензии? Вот этот ад, он, в конечном счете, от Эрнста. Это ведь его канал.
Показ сюжета об очередях на украинско-польской границе, которые были выданы за очереди на границе Украины с Россией для того, чтобы подтвердить ложь о сотнях тысяч беженцах, –это тоже продукция фабрики лжи, возглавляемой Эрнстом.
Когда Ирада Зейналова показала таблицу, якобы с сайта украинского ЦИКа, из которой следовало, что на выборах в Украине победил Ярош, набрав 37,13%, а Порошенко получил лишь 29,63%, – это тоже было в империи Эрнста. Трудно сказать, какое количество зрителей Первого до сих пор убеждены, что Ярош, если и не президент Украины, то один из лидеров предвыборной гонки, что по замыслу фальшивопоказчиков должно убедить россиян в популярности национализма в Украине.
В интервью «Медузе» в связи с 20-летием убийства Листьева, Константин Эрнст сказал, что согласился стать руководителем Первого канала «потому, что козлы не должны победить, это несправедливо». Сказано смачно. Осталось только выяснить, кто тут козлы. Попробуем это узнать у самого Эрнста.
Константин Эрнст не выносит разговора о ценностях, принципах и прочих глупостях. Если при нем такое упомянут, переходит сразу на брань. Корреспондент «Медузы» Роман Супер спрашивает: «Листьев умер, потому что не хотел поступиться своими принципами в профессии. Нынешние теленачальники, на мой взгляд, готовы пожертвовать любыми идеалами – даже не ради выживания, а ради сытого конформистского существования. Вы согласны с такой интерпретацией этой истории?
— На дурацкий вопрос – дурацкий ответ: нет.
«Медуза» в лице Романа Супера упорствует:
— По-моему, вопрос уместен. Листьев для меня – детская несбывшаяся утопия, самая значимая фигура поворотного момента истории российских медиа: когда решалось, как оно все сложится – телевидение ради людей, или люди ради телевидения. После смерти Влада Листьева стало понятно, что второй вариант победил. С этим вы тоже не согласны?
— Я не намерен вступать в спор с вашими абстрактно-идеалистическими представлениями о реальности. Как говорил Станислав Ежи Лец, в действительности все не так, как на самом деле.
Крайнее раздражение Эрнста при любом упоминании того, что телевидение должно быть «для людей», вполне понятно. И тому есть два обстоятельства. Первое, что телевидение должно быть не для каких-то там «абстрактно-идеалистических людей», а для одного отдельно взятого человека, а именно для Константина Львовича Эрнста. Оно должно его кормить и обеспечивать. Для этого придумана талантливая схема (помните, он же талантливый бизнесмен): абсолютное большинство программ Первый канал закупает у телекомпании «Красный квадрат», которой руководит и до недавнего времени полностью владела жена Эрнста, Лариса Синельщикова. Правда, в начале прошлого года вспыхнул конфликт между Эрнстом и владельцем контрольного пакета акций Первого канала, Юрием Ковальчуком, который возмутился, что большая часть доходов от принадлежащего ему канала уходит в эту черную дыру под названием «Красный квадрат», поскольку продукцию Ларисы Синельщиковой ее супруг закупает по каким-то совершенно запредельным ценам.
Эрнст друг Путина. Ковальчук тоже друг Путина. Чтобы не заставлять Путина выбирать между двумя друзьями, Эрнст велел жене продать контрольный пакет акций «Красного квадрата» еще более близкому другу Путина, Ротенбергу. Благодаря этой замечательной операции Эрнст смог оставить свою жену на кассе Первого канала и тем самым сохранить Первый канал страны в качестве своего маленького внутрисемейного бизнеса.
Есть и вторая, главная причина, по которой при упоминании слов «принципы», «мораль», «ответственность» Константин Эрнст приходит в сильное раздражение. Это та причина, по которой монолог Жванецкого: «Телевидение – это не для умных, дед», — вырезали из эфира ТЭФИ-2015. Поскольку Жванецкий катком своей иронии прошелся, прежде всего, по Эрнсту как главному идеологу современной модели российского телевидения. И на окаменевшем лице Эрнста во время этого монолога было написано, что ирония Жванецкого нашла адресата.
Вот как эту модель описывает сам Эрнст: «Мы частными случаями не занимаемся, мы оружие массового поражения. На канале я не оперирую своими «хотелками». Я мотивирован ощущением целесообразности и делаю это не для того, чтобы реализовывать свои эстетические и художественные пристрастия. Для этого есть другие, более скромные способы. Людям необходима общая информация, общие раздражители, общие поводы для радости, общие темы для обсуждения, общие объекты, как для ненависти, так и для любви». Конец цитаты.
Что вам еще не ясно с господином Эрнстом? Есть он, «эстетические и художественные пристрастия» которого бесконечно далеки от того, что делается на вверенном ему Первом канале. А есть быдломасса, которая будет обсуждать вместе с Еленой Малышевой пуканье при оргазме, а вместе с Андреем Малаховым спор внезапно отыскавшихся «детей» только что убитого Немцова по поводу наследства убитого. Общая информация: «чё там у хохлов?». Общий объект для радости, понятное дело, – Крым-то наш! Общих объектов для ненависти целых три: США, Украина и «пятая колонна». Ну а общий объект для любви даже и называть не стоит: вон он, не вылезая из телевизора, подвиги совершает, один другого чудесней: одной рукой амфору древнюю со дна моря достает, другой – истребителем управляет, а третьим, что у него там еще есть — грозит супостатам, чтобы неповадно было на Русь святую покушаться.
Помните, в интервью «Медузе» Эрнст сказал, что возглавил канал, «потому, что козлы не должны победить, это несправедливо». А я еще обещал выяснить, кто же эти козлы. Так вот, «козлами» эстетичнейший и талантливейший Константин Львович Эрнст считает нас с вами, дорогие россияне. Все население России, кроме себя самого и очень узкого круга своих родных и близких. Мы для него те самые «козлы, которые не должны победить».
Превращение Первого канала в оружие массового поражения и одновременно превращение этого оружия в свой персональный семейный бизнес и есть главная суть явления под названием Константин Эрнст. Его отличие от тех, кого демократическая общественность считает преступниками и откровенными людоедами, от того же Аркадия Мамонтова, Андрея Караулова, от тех же Дмитрия Киселева с Владимиром Соловьевым, во-первых, в размере – Эрнст людоед на порядок более крупного калибра, чем все вышеперечисленные, а во-вторых, в несколько более человекообразной оболочке. Он сам лично не призывает превратить полмира в радиоактивный пепел, не обзывает никого фашистами. Он занят сугубо творческой работой, он художник и продюсер.
Среди нацистских преступников тоже далеко не все убивали с помощью танков, автоматов и авиабомб. Были коллеги Эрнста, как повешенный по приговору Нюрнбергского трибунала Юлиус Штрейхер. Но Эрнст совершенно не похож на грубую скотину Штрейхера. Он гораздо больше похож на другого нацисткого преступника, которого называли «Ангелом смерти».
Немногие уцелевшие узники Освенцима с содроганием вспоминали улыбку и мягкие манеры «генетика» Йозефа Менгеле, который так же, как Эрнст, воспринимал людей как материал для своих экспериментов. Так же, как Эрнст, ставил опыты. Только Эрнст экспериментирует над умами, а Менгеле экспериментировал над телами. Он выполнял наказ фюрера: увеличить рождаемость немецкой нации и получить правильных арийцев: здоровых, голубоглазых и светловолосых. Для этого он «работал» над изменением цвета глаз и решал иные проблемы выведения правильной человеческой породы. Бракованный материал шел в печь.
Жертвами Менгеле стали десятки тысяч людей. Цель Эрнста, по его словам, «формирование умной нации». Жертвами «оружия массового поражения», созданного Эрнстом, стали миллионы людей, их умы и души. Но не только. Трудно сказать, сколько российских мужчин под воздействием лжи о распятых младенцах отправились убивать и умирать в «ДНР» и «ЛНР». Так что на руках Эрнста не только ответственность за искалеченные души миллионов, но и реальная кровь.
Так получилось, что нацистский преступник Йозеф Менгеле смог избежать ответственности и умер, не дождавшись правосудия. Есть надежда, что Константин Эрнст со своим правосудием все-таки повстречается. Игорь Яковенко.
Игорь Яковенко
Источник: lebed.com
