Нефтяная идиллия, в которой почти полвека живет Россия, обменивая “черное золото” на валюту, технологии и потребительский стиль жизни, близится к финалу.
Возможности увеличивать добычу нефти в стране практически исчерпаны: к началу 2020-х нефтяная промышленность РФ выйдет на пик, после чего объемы производства начнут снижаться, прогнозирует Международное энергетическое агентство в докладе Oil 2018.
С рекорда за 29 лет, поставленного в прошлом году, – 11,2 млн баррелей в сутки – Россия может подняться лишь до 11,74 млн баррелей к 2021 году, считает МЭА. К 2023-му (горизонт прогноза агентства) добыча упадет до 11,57 млн баррелей.
По данным российского Минприроды, почти все нефтяные запасы уже включены в добычу: нераспределенный фонд недр по нефти составляет лишь 6%. При этом открытие новых месторождений в 2017 году компенсировало лишь 11% извлеченных на поверхность баррелей, сообщил в январе глава ведомства Сергей Донской.
Горизонт прогноза МЭА – 2023-й год, но после этого срока ситуация в нефтяной промышленности России может только ухудшиться, указывает партнер RusEnergy Михаил Крутихин: средний размер открытых за последние два года месторождений – 1,7 млн тонн. Это крохи: в один только Китай Россия ежемесячно поставляет в 3,5 раза больше.
“Специалисты из Государственной комиссии по запасам полезных ископаемых на условиях анонимности утверждают, что провозглашенные правительством планы поддержания нефтедобычи на уровне более 525 млн тонн в год вплоть до 2035 года не основаны на реальном положении дел в отрасли. По их мнению, после 2020 года добыча российской нефти начнет снижаться быстрыми темпами – до 10% ежегодно”, – рассказывает Крутихин.
С такой скоростью к 2035 году объемы рухнут вдвое – с 11 до 6 млн баррелей в день. В таком объеме нефть потребляет сама Россия, а значит возможности экспортировать сырье за рубеж практически не останется.
Проблема в том, что 70% запасов – это трудноизвлекаемая нефть, ее себестоимость от 70 долларов на суше до 150 долларов за баррель в Арктике, к тому же нужны технологии, доступ к которым перекрыт санкциями Запада, напоминает Крутихин.
Российские компании испытывают “нехватку технологий и инвестиций для следующего поколения проектов”, говорится в докладе МЭА. Ситуацию, по мнению агентства, могло бы исправить снижение налогов для нефтяников. Но такой сценарий практически исключен, если учесть, что федеральный бюджет наполняется нефтегазовыми доходами на 45%.
Россия добывает 10% всей нефти в мире, а на науку и инновации тратит лишь 1% от мировых инвестиций, указывает замдиректора “Центра развития” ВШЭ Валерий Миронов.
Доля принципиально новых разработок у российских добывающих предприятия с 30% в 2011 году рухнула до нуля в 2016-м. Коэффициент извлечения нефти (КИН) для разрабатываемых РФ месторождений около 25%, тогда как у лидеров в мире – 45%, приводит примеры Миронов.
Риски обвала нефтедобычи – один главных “черных лебедей” для российской экономики на ближайшие года: он лишит страну критически необходимых валютных доходов, говорит директор программы “Экономическая политика” Московского Центра Карнеги Андрей Мовчан.
Продажа нефти, по данным ЦБ, дает 26% всей поступающей в страну валюты; в целом нефтегазовый экспорт – 60%. Федеральный бюджет обеспечен нефтью на 40% напрямую, а если учесть все косвенные эффекты (например, импорт товаров на нефтяные деньги), – то на 84%, подсчитал он.
“Как это происходит, мы можем видеть на примере Венесуэлы, которая потеряла почти две трети возможной добычи за десять лет и уже закупает нефть за рубежом”, – предупреждает Мовчан.
