Чему научились российские компании за два года жизни под санкциями? Когда Запад повернется лицом к России и начнет «разморозку» отношений? В каких отраслях промышленности Украина нам больше не конкурент? И почему для иностранных производителей так важен СПИК? На эти и другие вопросы корреспондента ФБА «Экономика сегодня» отвечает Александр Шохин, президент Российского союза промышленников и предпринимателей.
Президент РСПП Александр Шохин
– Александр Николаевич, какое влияние оказали на промышленность России международные санкции?
– Если говорить о цифрах, то в 2015 г. спад ВВП составил 3,7%, промышленного производства – на 3,4%, внешнеторговый оборот уменьшился на 33%. Но, конечно, на экономическую динамику влияют не только санкции.
Среди ключевых событий, повлиявших на экономику в 2015 г., компании-члены РСПП поставили продление санкций лишь на третье место после падения курса рубля и цен на нефть. Хотя нельзя забывать, что в 2014 году санкции занимали первое место. В марте текущего года, согласно данным ежемесячного антикризисного опроса РСПП, доля компаний, которые говорят о негативном влиянии на них санкций со стороны Запада, снизилась до 7,4 %. На мой взгляд, такие результаты закономерны и свидетельствуют о том, что экономика так или иначе адаптировалась, компании постепенно привыкают к работе в условиях санкций.
– Значит, не так страшен черт, как его малюют?
– Не совсем. Действительно, наибольший позитивный эффект могли ощутить на себе сельское хозяйство, защищенное продуктовым эмбарго, трубная промышленность, потерявшая конкурента в виде украинских экспортеров труб, и частично – нефтегазовое машиностроение. Но механизм негативного воздействия глубже и шире, поскольку связан с доступностью кредитных ресурсов и в целом финансирования, оттоком капитала, открытостью экономики.
– Какие инструменты инвестиционной господдержки сейчас наиболее востребованы предприятиями?
– По данным нескольких опросов РСПП, субсидии по кредитам на пополнение оборотных средств и финансирование текущей деятельности в 2015 г. стали для предприятий наиболее востребованным инструментом поддержки по сравнению с другими. И это неудивительно в условиях, когда стоимость кредитных средств превышает 15% годовых. К сожалению, в 2016 г. средства на эти субсидии в федеральном бюджете не предусмотрены.
– На какие отрасли промышленности направлены субсидии 2015 года?
– Предприятиями отдельных отраслей широко используются отраслевые субсидии на уплату процентов по кредитам. Это, например, легкая и текстильная промышленность, химический и лесопромышленный комплекс, автомобилестроение, транспортное машиностроение, авиастроение, станкоинструментальная промышленность.
– А как еще поддерживается промышленность в период санкций?
– Эффективным инструментом поддержки проектов в сфере импортозамещения стал Фонд развития промышленности. Фондом за прошлый год было одобрено льготных займов на 24,6 млрд. руб. Поддержано 74 проекта, из них 22 – в машиностроении, 15 – в медицинской и фармацевтической промышленности, 10 – в сфере металлургии и металлообработки, 7 – в химической промышленности. Также поддержку получили проекты по производству энергетического и радиоэлектронного оборудования (по 7 проектов в каждой отрасли), и проекты в легкой и лесной промышленности.
Также инструментом снижения стоимости привлечения инвестиционных кредитов через механизм госгарантий и рефинансирования для крупных проектов (стоимостью свыше 1 млрд. руб.) в 2015 г. стал механизм проектного финансирования (в соответствии с постановлением правительства РФ от 11.10.2014 № 1044). Сейчас обсуждается возможность его переформатирования в более доступный и прозрачный инструмент.
– Расскажите подробнее о новом Фонде развития промышленности. Каковы требования для получения поддержки? Чем и кому он помогает?
– Фонд развития промышленности – один из самых открытых институтов развития. Он предоставляет займы на срок 5-7 лет под ставку 5% годовых. За счет средств Фонда могут быть профинансированы проекты в обрабатывающих отраслях, направленные на внедрение современных технологий, создание новых продуктов или организацию импортозамещающих производств.
Обязательным условием предоставления займа Фонда является наличие обеспечения и софинансирование проекта из собственных средств инициатора проекта или заемных средств в размере не менее половины стоимости проекта.
В рамках стандартной программы Фонда осуществляется поддержка средних проектов (стоимостью от 100 млн. руб.), а максимальная сумма займа составляет 300 млн. руб. Для более крупных проектов предусмотрена специальная программа поддержки консорциумов предприятий и инжиниринговых компаний, в рамках которой можно получить до 500 млн. руб.
Также с 2016 г. действует программа ФРП по поддержке создания серийных производств станкоинструментальной продукции и программа «Лизинговые проекты», по которой финансируется от 10 до 50% первоначального взноса по договору лизинга промышленного оборудования.
– Что мы можем импортозаместить, а что и пытаться не стоит?
– Правительством РФ утверждены и реализуются программы импортозамещения в 20 отраслях промышленности по более чем 1500 товарных позиций, и эффективность совместной работы власти и бизнеса по их реализации покажет время. В терминах сокращения доли импорта пока наиболее значимые результаты демонстрирует машиностроение, в том числе транспортное, сельскохозяйственное и др., и фармацевтическая промышленность.
– Есть какие-то преграды для импортозамещения на данном этапе?
– На самом деле, есть, причем сейчас все упирается не только и не столько в финансирование, господдержку, ограничения на закупки продукции иностранного производства, сколько в бизнес-коммуникации, координацию усилий по организации производства промышленного сырья и комплектующих нужного качества, открытость российских компаний к внедрению новых стандартов работы, доверие к проводимой политике.
– Не приведет ли политика импортозамещения к закрытости страны?
– Такие риски всегда существуют, когда вводятся ограничения для конкуренции и когда ручное бюрократическое управление пытается заместить рынок. Однако в ситуации, когда зеркальные меры действуют у наших конкурентов, как раз бездействие является искажением конкуренции.
– Западные инвесторы по-прежнему заинтересованы в российском рынке?
– Разумеется, санкции не могли не сказаться на инвестиционной привлекательности страны и это отражают цифры оттока капитала, уход из России ряда крупных иностранных компаний или продажа долей в бизнесе, заморозка совместных проектов. Но смотрите, ушли-то далеко не все иностранные инвесторы. На данный момент можно констатировать постепенное восстановление «замороженных» контактов, сотрудничества и инвестиционной активности.
– Каким образом можно «задержать» на территории России западных инвесторов?
– Этому должен способствовать новый инструмент – специальный инвестиционный контракт (СПИК), который позволяет инвесторам (как иностранным, так и российским) зафиксировать на срок реализации инвестиционного проекта все условия работы – налоговые, административные, регуляторные. Кроме того, он гарантирует получение статуса российского продукта, что дает доступ к господдержке и участию в закупках. Последнее очень важно для иностранных компаний, локализующих производство в России, таких как Mazda, Klaas, DMG MORI и более десятка других компаний, уже подавших заявки в Минпромторг России на заключение СПИК. Ряд соглашений уже готовится к подписанию, однако законопроект, фиксирующий обязательства государства по представлению налоговых льгот участникам СПИК, пока не принят.
– Разъясните подробнее, что представляет собой СПИК?
– СПИК – это соглашение, где государство и бизнес выступают в качестве партнеров, поэтому эффективность данного инструмента будет зависеть от качества исполнения своих обязательств каждой из сторон, что в конечном итоге будет работать на благо экономики и общества.
– Интересно. А как сегодня оцениваются предпринимательские условия для открытия нового бизнеса в России?
– Каждый год мы проводим опрос представителей бизнеса о состоянии делового климата в России. В нём принимают участие преимущественно крупные промышленные компании из всех регионов страны. В исследовании обязательно присутствует вопрос о высоте административных барьеров, которые приходится преодолевать новым компаниям, — насколько легко начать бизнес с нуля в том или ином регионе. В 2015 году более половины организаций — 54,3% — негативно оценили перспективы компаний, желающих начать работу в регионе присутствия респондентов, и лишь четверть респондентов считает, что создать новый бизнес — легко.
– В чем же компании видят сложность?
– Процедура создания новой компании в регионе с момента сдачи документов на государственную регистрацию до получения всех документов, необходимых для начала деятельности, занимает по опросу РСПП от 16 до 27 дней. В 2014 году организациям требовалось на 11 дней больше, чтобы завершить все регистрационные процедуры, причем временные затраты на открытие бизнеса устойчиво снижаются с 2011 года. И это видим не только мы. Согласно оценкам Всемирного банка, представленным в докладе Doing Business-2016, Россия по индикатору «начало нового бизнеса» опустилась на 7 позиций ниже, чем в рейтинге за прошлый год, — на 41 место. При этом из всех стран БРИКС мы получили самые высокие оценки по началу нового бизнеса, как, впрочем, и по уровню защищённости контрактных прав и по регистрации прав собственности.
