Владимир Викторович Волк — эксперт Центра научной политической мысли и идеологии
За последние пару лет международная обстановка, похоже, окончательно похоронила надежды людей на верховенство международного права. Или хотя бы на его серьёзное влияние на ту или иную проблему. Тем циничнее звучат заявления российского руководства, часто взывающего к нормам этого права, при этом трактующего его либо по своему усмотрению в зависимости от конъюнктуры, либо для проформы, но что ещё страшнее — во вред самому пониманию права.
Премьер-Министр РФ Дмитрий Медведев на днях сделал заявление, что санкции против России подрывают авторитет ВТО. Если учесть, что у российской элиты сегодня хлопот должно быть поболее, чем бдеть за авторитетом Всемирной торговой организации, то заявление совершенно бесполезное. А если брать во внимание, что с самого начала введения антироссийских западных санкций даже далёким от политики людям стало ясно, что ВТО стала заложником геостратегии, то страдать о торговой организации и её престиже просто потеряло какой-либо смысл.
В июне 2014 года Медведев, выступая на Международном юридическом форуме в Санкт-Петербурге, уже заявлял, что Россия намерена оспорить во Всемирной торговой организации (ВТО) введенные США санкции против России. «Мы понимаем, что это будет непросто, так как США обладают в ВТО и доктринальным, и практическим авторитетом, это государство является лидером по возбуждению торговых споров в ВТО», — заявил тогда глава российского правительства. При этом он отметил, что «односторонние политически мотивированные санкции не являются легитимными с точки зрения классического международного права, они не основаны на международном праве, не соответствуют публичному порядку».
Прежде всего, подчеркнул он, такие санкции «игнорируют установленный в уставе ООН механизм применения принудительных мер». Ну что тогда с российскими антитурецкими санкциями сегодня? Российская власть, как мы знаем, отвечает ответными санкциями и против ряда западных стран. Помните, как отреагировали на них американцы, не прошло и полгода? США, не мудрствуя лукаво, попросту обвинили Россию в нарушении правил ВТО, чем в очередной раз показали бесполезность пускания мыльных пузырей против их гегемонии. Дружба с американцами возможна только на их условиях, и вся мировая история доказала, что по-иному не бывает. Если, конечно, вы не имеете желания вести самостоятельную, а не колониальную политику своей страны.
Позиция Вашингтона прямолинейна и проста: использование Москвой «неоправданных ответных торговых мер против многих из ее соседей, а также против США», нарушает ключевой принцип открытой торговли, базирующийся на верховенстве права и поддерживающий существование ВТО. При этом американцы констатируют, что членство РФ в ВТО помогло им лучше понять российское законодательство и позволило привлекать Москву к ответственности за нарушение правил организации. Вот такое оно, нынешнее международное право. Соблюдай, не соблюдай, а требование заглядывать в рот США не отменяется. Как они решат — так и будет.
Вообще Всемирная торговая организация создана в 1995 году с целью либерализации международной торговли и регулирования торгово-политических отношений государств-членов. Организация была построена на мифе о широких возможностях для развивающихся экономик, хотя на деле призвана для того, чтобы предотвратить индустриализацию в бедных странах в пользу богатых. Вопреки слогану «ВТО уничтожает бедность» («WTO eliminate the poverty») бедность в странах, которые вошли в ВТО, выросла. В августе 2012 в ВТО вступила Россия. Как убеждала пропаганда, страну ждала «колоссальная выгода» от вступления. Но все, что обещали ученики и идейные последователи российских либеральных предводителей и прочих «рыночных фундаменталистов» обернулось фикцией — никаких позитивных последствий ни для населения, ни для промышленности ВТО не вызвало.
Государство, вступившее в ВТО, уже не сможет, как суверенное государство, просто изменить свою политику. Отказаться от обязательств перед ВТО по либерализации или изменить условия можно только через три года после вступления в силу этих договоров. И только после выплаты компенсаций торговым партнерам, понесшим убытки. Если, например, какое-то государство захочет снова национализировать приватизированную систему здравоохранения, то оно столкнется с судебным процессом в ВТО и огромными штрафными санкциями. Но главное — Всемирная торговая организация совершенно не контролируется ООН. Это значит, что экологическую безопасность, трудовое право, лоббирование интересов крупных транснациональных корпораций и другие важные факторы эта организация не принимает во внимание.
Не правда ли — удивительное по своей однобокости «международное право»? Но нельзя, уличая в двойных стандартах Запад, не замечать, что такое же жонглирование нормами права допускают и руководители России. Министр иностранных дел РФ Сергей Лавров неоднократно ставил в неловкое положение своими заявлениями не только западных партнёров, но и самих россиян. Например, не успели ещё остыть чернила на решениях европейских парламентов о поддержке антироссийских санкций, по их мнению, за противоречащую международным нормам аннексию Крыма, как Лавров решил, что «международное право» дает России возможность размещать на территории Крыма ядерное оружие.
Ещё более парадоксальной стала серия заявлений по ситуации в Новороссии. С одной стороны, Кремль, не признав результаты референдума в ДНР и ЛНР, заявил об «уважении к результатам референдума в Донбассе и к волеизъявлению жителей Донецкой и Луганской областей». То есть официальная Москва назвала референдум законным волеизъявлением, и исходила из того, что «практическая реализация итогов референдумов пройдёт цивилизованным путём, без каких-либо рецидивов насилия, через диалог между представителями Киева, Донецка и Луганска».
Но что произошло с другой стороны? Устами Сергея Лаврова 146-миллионная страна заявляет, что: «На всех уровнях, устами президента России, в других форматах говорим, что мы — за то, чтобы они стали частью Украины».
Сергей Лавров: «Там они ведут речь ровно о том статусе, который предусмотрен минскими договоренностями: республики будут частью Украины и дальше пройдет конституционная реформа, чтобы этот статус закрепить на постоянной основе. Там расшифровано, что такое децентрализация». Лавров уточнил, что это в Минске писали лично канцлер Германии Ангела Меркель и президент Франции Франсуа Олланд. В интервью информационному агентству «Интерфакс» российский министр высказал утверждение, что «Москва является единственной силой, выступающей за сохранение Донбасса в составе Украины при урегулировании кризиса». Но при чём здесь минские договорённости, Меркель, Олланд, да и сам Лавров, когда речь идёт о волеизъявлении двух регионов численностью населения как у вполне состоявшейся европейской страны — более шести миллионов человек?
Как можно ставить приоритет невыполняемых минских договорённостей, прозванных в народе олигархическим сговором, выше волеизъявления народа? На Совете по правам человека РФ 14 октября 2014 года Президент РФ Владимир Путин сказал: «…события на Украине, мы сейчас постоянно следим за этим. Эти события обнажили полномасштабный кризис и международного права». Но не российские ли чиновники сами его отменили в соответствии с конъюнктурой? Кто дал им право фактически запретить применение русским народом Донбасса п.2 ст.1 Устава ООН о самоопределении? Таким образом, законная борьба граждан за свои права была представлена перед правозащитниками мира как преступная, а нацистские незаконные вооружённые формирования, экономические, финансовые, продуктовые, энергетические блокады, созданные вне рамок украинской Конституции, были оправданы, убийства мирных людей — узаконены. О каком международном праве и «договорённостях» можно говорить, когда высшие должностные лица РФ даже не пытались воспользоваться всей его полнотой?
Достаточно вспомнить, что правосубъектность борющихся наций, как и правосубъектность государств, носит объективный характер, то есть существует независимо от чьей-либо воли. Современное международное право подтверждает и гарантирует право народов на самоопределение, включая право на свободный выбор и развитие своего социально-политического статуса. Однако это право было попрано принципами территориальной целостности Украины, которая к моменту конфликта в Донбассе уже была нарушена переходом Крыма под юрисдикцию России. С одной стороны МИД РФ ратует за целостность Украины, с другой оправдывает «Крымскую весну», считает её едва ли не внутренним делом России, а с третьей — лишает права на самоопределения русских людей Донбасса, заталкивая их через минский протокол в состав Украины, вопреки их воле и мнению.
В своём последнем послании Федеральному собранию Президент РФ Владимир Путин констатировал: «Каждый народ имеет неотъемлемое, суверенное право на собственный путь развития, на выбор союзников, формы политической организации общества, построения экономики и обеспечения своей безопасности. Россия всегда относится к этому и будет относиться с уважением». Президент подчеркнул, что Россия «осудила государственный переворот, силовой захват власти в Киеве и не поддержала насилие, убийства, кровавые события в Одессе, когда людей сжигали заживо. Как можно поддерживать последовавшие затем попытки с помощью вооружённых сил подавить людей на юго-востоке, несогласных с этим беспределом? Повторю, как можно это поддержать? Причём под лицемерные разговоры о защите международного права и прав человека. Это просто чистый цинизм», — заявил Путин.
На праздник Покрова в 2014 году Владимир Путин сказал: «Эти события (на Украине) обнажили полномасштабный кризис базовых норм Всеобщей декларации прав человека, и Конвенции о предупреждении геноцида и наказании за него. В массовом порядке нарушаются статьи 3, 4, 5, 7, 11 Всеобщей декларации прав человека ООН 1948 года, статья 3 Конвенции о предупреждении преступлений геноцида и наказании за него от 9 декабря 1948 года».
Но сделала ли российская власть хотя бы один шаг в пользу официального признания республик, чем пресекла бы или хотя бы ограничила военные поползновения карательных войск Украины? Государства обладают международной правосубъектностью в силу самого факта своего существования. Они могут пользоваться (и пользуются) международными правами и несут обязанности, вытекающие, в частности, из Устава ООН, независимо от их признания другими субъектами международного права. РФ имела все основания признать республики, облегчив им жизнь. Но российская власть предпочла возврат к конститутивной теории, когда непризнание новых государств со стороны ведущих держав мира означает фактическое невключение их в круг субъектов международного права согласно измененному после распада СССР соотношению сил на международной арене в пользу одной сверхдержавы.
П.Н.Бирюков в пособии «Международное право» пишет, что Женевские конвенции о защите жертв войны 1949 года и Дополнительные протоколы I и II 1977 года предоставляют международную защиту: военнопленным, раненым и больным, гражданскому населению. Но исходя из позиции Кремля, в Новороссии ничего ненормативного не происходит. Поэтому приходится много слышать заявлений руководителей о необходимости выполнять минские соглашения, но отсутствуют в полной мере аргументированные заявления о посягательствах Украиной и её союзниками на жизнь и физическую неприкосновенность (убийства, увечья, жестокое обращение, пытки, истязания) людей; взятие заложников; посягательство на человеческое достоинство; осуждение и наказание без предварительного судебного решения при соблюдении судебных гарантий; акты насилия или угрозы насилием, имеющие основной целью терроризировать гражданское население; нападение на гражданское население в порядке репрессалий; использование гражданских лиц для защиты населенных пунктов или объектов от военных действий; использование голода среди гражданского населения в качестве метода ведения войны.
Представители России активно лоббируют вопросы снятия западных санкций, при этом по сути торгуя свободой русских людей, воспользовавшихся своим правом на вооружённую защиту от агрессии и государственного террора. Ополченцам и партизанам Новороссии Москва по минскому протоколу просит у Киева амнистию, подтверждая тем самым, что они «преступники», но фактически признавая геноцид против мирного населения Новороссии правовой нормой. А между тем признание повстанцев «воюющей стороной» исключает применение к ним национального уголовного законодательства об ответственности за массовые беспорядки и т.п. На захваченных в плен распространяется статус военнопленных. Повстанцы могут вступать в правоотношения с третьими государствами и международными организациями, получать от них допускаемую международным правом помощь. Власти повстанцев на контролируемой ими территории могут создавать органы управления и издавать нормативные акты. Таким образом, признание повстанцев «воюющей стороной», как правило, свидетельствует о приобретении конфликтом качества международного и является первым шагом к признанию нового государства.
Разве этого не знают в Кремле? Разве не видят, что уже почти два года после госпереворота в Киеве ополченцы ВСН и местные партизаны соблюдают международные протоколы на случаи вооруженных конфликтов, в которых народы ведут борьбу против колониального господства и иностранной оккупации и против расистских режимов в осуществление своего права на самоопределение.
Повстанцы, согласно международному праву могут быть признаны «воюющей стороной», когда они: имеют свою организацию; имеют во главе ответственные за их поведение органы; установили свою власть на части территории; соблюдают в своих действиях «законы и обычаи войны». О каком же тогда соблюдении международных норм идёт разговор в ходе минских «посиделок», если налицо конфликт Новороссии даже не против киевских партнёров Кремля, а против превращения этого края в колонию ЕС и США и противодействие ксенофобскому режиму, пришедшему к власти в результате антиконституционных действий? По логике понятий этот конфликт вписывается в парадигму приостановки центробежных сил по распаду СССР и началу возвращению к истокам. Разве это не выгодно России? Или противоречит её политике?
Но российская власть предпочитает не нервировать своих западных партнёров информацией об использовании предусмотренных международным правом запрещенных средств ведения войны — взрывчатых и зажигательных пуль (Санкт-Петербургская декларация об отмене употребления взрывчатых и зажигательных пуль 1868 г.);пуль, разворачивающихся или сплющивающиеся в человеческом теле (Гаагская декларация о воспрещении употреблять пули, легко разворачивающиеся или сплющивающиеся в человеческом теле, 1899 г.); удушливых, ядовитых и других газов, жидкостей и процессов (Женевский протокол о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств 1925 г.). Достаточно вспомнить бомбардировки Славянска, Донецка фосфорными минами, сжигание людей в Одессе с применением запрещённых химических соединений.
Протокол о запрещении или ограничении применения мин исключает их применение в порядке репрессалий против гражданского населения как такового или против отдельных гражданских лиц. О любой установке или любом сбрасывании дистанционно устанавливаемых мин, которые могут иметь последствия для гражданского населения, производится эффективное заблаговременное оповещение. Но разве украинские военные предупреждают население? Почему об этом молчит российская власть, имеющая информацию о многочисленных жертвах и увечьях мирных жителей Донбасса?
Использование авиации с точки зрения международного права против невоенных объектов, против мирного населения является тяжким военным преступлением. Разве бомбардировок Славянска, Донецка, Луганска, Станицы-Луганской, Снежного, Красного Луча, Ровеньков было недостаточно, что прекратить любые переговоры с правительством страны, проводящей геноцид мирного населения и требовать применения к нему международных санкций? К слову, в соответствии с международным правом запрещен также такой метод ведения войны, как предательское убийство неприятеля. Но с Донбасса постоянно приходит информация о каких-то «зачистках» не подчиняющихся указаниям Кремля и противящихся минским решениям полевых командиров.
Так все ли ресурсы международного права исчерпала Россия прежде чем сдавать свои позиции в Минске и покорно уступать поле боя там, где был поднят русский флаг? Нужно ли множить манипулятивные тезисы о международных нормах и обязательствах в многочисленных ситуациях, в которых России фактически объявлена война на уничтожение? Любые слова о международном праве сегодня, без политического контекста, — это поминание его всуе.
Не имея своей стратегии, политики, целей и ценностей, не имея по конституции идеологии, Россия в путинской версии не имеет шансов на успешное устойчивое развитие государства, на успех и уважение к нашей стране.
Источник: rusrand.ru
