Несмотря на отрицательные рекорды рубля и рост цен в России, разъедающий реальные располагаемые денежные доходы населения, финансовая система страны остается стабильной и адаптируется к новым экономическим условиям, считает первый заместитель председателя Центробанка Ксения Юдаева.
Вместе с тем, в интервью Би-би-си, состоявшемся на полях Гайдаровского экономического форума в Москве, она признала, что в текущей ситуации инфляционные риски в стране возросли.
По мнению Юдаевой, политика “плавающего рубля”, к которой ЦБ перешел больше года назад, успешно исполняет роль амортизатора, помогающего России справиться с экономическими трудностями. Однако полностью ликвидировать внешние и внутренние шоки при помощи курсовой политики невозможно, уверена она.
Не станет панацеей и политика количественного смягчения, подразумевающая накачивание экономики деньгами, сказала она бизнес-корреспонденту Русской службы Би-би-сиДмитрию Булину.
Би-би-си: Сейчас многие россияне живут в состоянии когнитивного диссонанса, потому что видят, как с одной стороны нефть падает, рубль падает, инфляция растет – а с другой, президент хвалит Центробанк за укрепление финансовой стабильности. Получается, российская финансовая система стабильна, несмотря ни на что?
Ксения Юдаева: Российская финансовая система стабильна, несмотря не на что. Нефть падает, курс рубля зависит от нефти, он не может в этих условиях не снижаться, но его волатильность намного меньше, чем у нефти, инфляция замедляется. Наш прогноз на конец 2015 года – инфляция до 13% годовых – исполнился. И инфляция продолжит снижаться. Более того, в банках наблюдается приток вкладов, долларизация экономики не растет; по итогам сложного 2015 года вырос объем кредитов нефинансовому сектору. Наша страна столкнулась с серьезными внешними шоками, и на финансовой системе они также сказываются, но она продолжает выполнять свои функции кровеносной системы экономики. Показатели финансовой стабильности действительно находятся в норме.
Би-би-си: Хорошо. Но если говорить о конкретном параметре этой стабильности, курсе рубля, то весной прошлого года всем казалось, в том числе и вам, что наступила некая стабилизация валюты, а потом во второй половине года опять началось снижение. Есть ли у рубля дальнейший потенциал падения?
К.Ю.: Мы никогда не делаем никаких прогнозов по курсу, это наша политика.
Курс – это только зеркало экономики. Есть внешние факторы, которые влияют на ситуацию: в первую очередь, цена на нефть, также ситуация в Китае, нормализация политики ФРС США и другие. Есть внутренние факторы: например, ситуация с ликвидностью на валютном и рублевом рынках. В прошлом году все активно обсуждали ситуацию с долговыми платежами, когда выплаты по внешнему долгу российских компаний в условиях ограниченного санкциями доступа на внешние рынки заимствований оказывали влияние на валютный рынок в том числе.
И когда мы говорим, что финансовая система стабильна, то, собственно, что мы имеем в виду? Во-первых, ситуация с ликвидностью – и с валютной, и с рублевой – стабильная. Кроме того, у нас есть необходимые инструменты реагирования. У ЦБ отлаженная система предоставления рублевой ликвидности, у нас есть регулярные инструменты предоставления валютной ликвидности. Они позволяют почти автоматически корректировать ситуацию, если что-то возникает.
Дальше следует отметить, конечно, что кредитные риски вследствие происходящего в экономике возросли, но при этом у нас активно работает надзор, заставляя банки создавать адекватные резервы на возможные потери. В прошлом году много денег правительство аллоцировало на докапитализацию банков. Как результат, несмотря на волатильность и риски, банковская система продолжает работать, кредитовать экономику, решать проблемы плохих заемщиков. Да, экономика столкнулась с очень серьезным внешним вызовом: прежде всего, это снижение цен на нефть, и здесь необходима адаптация.
Би-би-си: И эта адаптация уже произошла? Или еще продолжается?
К.Ю.: Первый ее этап уже произошел в конце второго-третьего квартала прошлого года. Началась стабилизация ситуации. Дальше необходимо нащупать новые направления роста и развития. Мне кажется, что мы в эту вторую стадию сейчас вступаем, и этот процесс будет происходить в последующие годы. Нельзя экономику за одну секунду поменять.
Би-би-си: Тем более что внешние, объективные обстоятельства тоже меняются – и к сожалению, в худшую сторону: та же самая нефть.
К.Ю.: К сожалению, да, сейчас достаточно волатильная ситуация.
Перераспределение ресурсов
Би-би-си: Американские инвестиционные банки Morgan Stanley, Goldman Sachs и Citigroup прогнозируют, что нефть пробьет уровень 30 долларов и в ближайшей перспективе опустится в район 20 долларов. Россия готова к такому повороту?
К.Ю.: Сегодня [имеется в виду 13 января, в первый день Гайдаровского форума – прим. Би-би-си] Алексей Валентинович [Улюкаев] сказал, и я с этим согласна, что главный вызов не 20 долларов за баррель в течение двух дней. Главный вызов сейчас состоит в том, что цены значительно ниже, чем они были в среднем за 2010-2013 годы, и останутся на этом низком уровне надолго. И экономическая структура должна приспособиться к этой новой реальности. Мы видим, что экономика адаптивна, уже прошла первую часть адаптации. Этот процесс будет продолжаться.
Би-би-си: Есть ли такие обстоятельства, условия, которые вынудят Центробанк вернуться к валютным интервенциям?
К.Ю.: Мы всегда говорили, что не исключаем возможности проведения интервенций для предотвращения угроз финансовой стабильности: как в ту, так и в другую сторону. Называли разные факторы, которые принимаем во внимание при принятии соответствующих решений. Но никаких конкретных реперных точек при этом нет – любое решение Банка России всегда является результатом комплексного анализа ситуации на разных рынках и в экономике в целом.
Би-би-си: Плавающий курс, введенный больше года назад, сыграл роль амортизатора при вхождении в кризис, но не окажется ли цена данной амортизации слишком высокой для экономики?
К.Ю.: Плавающий курс был одним из ведущих инструментов, которые привели к быстрой адаптации российской экономики. Поэтому отказываться от него мы не собираемся.
Би-би-си: Но в то же время мы видим, как обеспокоен реальный сектор низким курсом рубля. Некоторые аналитики говорят, что при курсе доллара в 90 рублей Россия столкнется с полномасштабным экономическим кризисом. До каких пор можно пользоваться вот этим амортизационным эффектом плавающего курса?
К.Ю.: Повторю, курс – зеркало экономики. Его значительные изменения могут происходить только под воздействием шоков, чаще всего внешних, но иногда и внутренних. Ликвидировать эти шоки с помощью курсовой политики в подавляющем большинстве случаев невозможно. Попытки искусственно влиять на курс в этих случаях тормозят адаптацию экономики, усиливают диспропорции, создают дополнительные риски. Плавающий курс не ликвидирует шоки, но он амортизирует их эффект и ускоряет адаптацию экономики. Способствует более равномерному распределению издержек от шока по экономике и перенаправление ресурсов наиболее конкурентоспособным в текущей ситуации игрокам. Это верно в любых случаях. А размер необходимой адаптации зависит от размера самого первоначального шока.
Би-би-си: Не получится ли так, что на какой-то стадии этот курс станет слишком высоким для российской промышленности, которая достаточно сильно завязана на импортные комплектующие, например. Хотя я понимаю, что экономический рост не входит в мандат ЦБ, но все-таки – не станет ли низкий курс рубля критическим для экономического роста?
К.Ю.: У нас есть достаточно широкий круг секторов, который в текущей ситуации выиграл и, безусловно, для них сейчас есть хорошие стимулы для развития.
Би-би-си: Это, в первую очередь, компании-экспортеры, имеющие доступ к валютной выручке.
К.Ю.: Это несырьевые экспортеры, производители для внутреннего рынка, чья продукция стала более конкурентоспособной по цене по сравнению с импортной. Причем круг компаний, продукция которых становится конкурентоспособной на зарубежных рынках, расширяется. Речь идет об очень широком круге секторов, которые, я думаю, будут продолжать активно развиваться, будет идти постепенный процесс перераспределения ресурсов в эти сектора. Собственно, с этим и будет связан экономический рост. Он всегда базируется на том, что быстрее растут те, кто более эффективен в складывающейся ситуации.
“Европейские рецепты нам не подходят”
Би-би-си: В той ситуации, которая складывается, многие критикуют Центробанк за слишком жесткую денежно-кредитную политику ипризывают перейти к условной политике количественного смягчения: давайте будем печатать деньги, тратить их на инфраструктурные проекты – и тогда будет и экономика расти, и инфляции не будет. Как вы относитесь к этой точке зрения?
К.Ю.: Мы ее не разделяем. Мы считаем, что без сохранения макроэкономической и финансовой стабильности экономического роста не будет. Для нормального экономического развития нам постепенно надо снизить инфляцию, обеспечивать финансовую стабильность, наличие в стране здорового и эффективного финансового сектора. Инфляция играет очень большую роль, если мы так смягчим денежно-кредитную политику, что она будет не адекватна текущему уровню инфляции, не будет помогать ее снижению в дальнейшем, то это не даст никакого результата – во-первых, никто не будет кредитовать по отрицательным ставкам, то есть, ниже инфляции, а во-вторых, высокая инфляция очень сокращает горизонт планирования для бизнеса, долгосрочных инвестиций не будет. Так что “печатный станок” не может поддержать экономический рост, он способен только нанести вред экономике.
Би-би-си: Ваши оппоненты говорят, что, мол, посмотрите на Европу: там количественное смягчение осуществляется – и всё у них в порядке. Почему мы не можем последовать этому примеру?
К.Ю.: В Европе совсем другие проблемы. В Европе, насколько вы знаете, инфляция составляет меньше 1%, и, собственно, такой политикой они пытаются повысить инфляцию. В нашей стране инфляция, конечно, замедлилась до 12,9%, но она существенно выше, чем в Европе и чем наши целевые показатели. И поэтому европейские рецепты нам не подходят. А по другим параметрам мы проводим похожую политику: так же осуществляем реформу банковского и в целом финансового регулирования, как и они, мы так же прилагаем все усилия для того, чтобы финансовая система была здоровая.
Би-би-си: Вы упомянули инфляцию. Не заставит ли нынешняя экономическая ситуация ЦБ пересмотреть свои целевые показатели по инфляции в 6% в текущем году и в 4% в следующем?
К.Ю.: В текущей ситуации инфляционные риски возросли, но с другой стороны, мы видим, что инфляция снижается. В частности, по итогам 2015 года инфляция уложилась в наши прогнозы (12-13%). Тем не менее, мы будем следить за развитием инфляционных ожиданий, за тем, насколько фактическая инфляция будет совпадать с нашими прогнозами.
Би-би-си: Если мы говорим о реальной экономике, то трудно обойти и такой важный фактор, как ключевая ставка. Я так понимаю, будет повод обсудить ее 29 января, на плановом заседании совета директоров Банка России. Можно ли рассчитывать на ее понижение?
К.Ю.: Это коллективное решение, которое принимает совет директоров после длительного изучения ситуации и обновленных прогнозов, построенных на основе новой статистики, которая выйдет до этого времени. И уже проанализировав новую информацию, будем принимать решение. Примем во внимание все возникшие риски – и примем решение.
Источник: bbc.com
