Режиссер «Стива Джобса» Дэнни Бойл о гении, злодействе и продолжении «На игле»
В прокате уже несколько дней идет «Стив Джобс» — нестандартный байопик, который кристаллизует характер создателя Apple в трех получасовых сценах, предшествовавших презентациям главных детищ Джобса (Macintosh, NeXT и iMac). Режиссер Дэнни Бойл рассказал «Ленте.ру» о стиле фильма, внутреннем панке и сиквеле «На игле».
«Лента.ру»: Джобс в вашем фильме называет себя дирижером, управляющим оркестром. Похоже на работу режиссера, неправда ли?
Дэнни Бойл: Мы использовали другую метафору, компьютерную. Сценарий Аарона Соркина — это процессор, моя режиссура — операционная система, а актеры — самые необходимые программы, без которых существование компьютера будет бессмысленным. В итоге главной задачей было заставить весь этот механизм работать. Все нужные элементы были на месте.
Дэнни Бойл Фото: Global Look
Вы известны выразительным, узнаваемым визуальным стилем. Насколько вообще ваше кино зависит от качественного сценария? Вы сами их не пишете, но всегда удачно работаете с текстами Алекса Гарленда («28 дней спустя»), Джона Ходжа («На игле»), Саймона Бофоя («Миллионер из трущоб») и вот теперь Соркина.
Безусловно, сценарий — 50 процентов успеха. Еще 49,5 процента — это выбор правильных актеров. На моей совести лишь полпроцента, только никому не говорите (смеется). От оператора тоже многое зависит, но, на самом деле, важнейший человек для кинопроцесса — монтажер. Все мои фильмы делались в монтажной. Именно там, в этой комнате чудес, можно как запороть прекрасный материал, так и сделать конфетку из… много чего. Конечно, вы можете возразить на это тем, что все участники процесса должны делать то, что им говорит режиссер. Но режиссер всего лишь подает идеи и подсказывает генеральную линию партии, тогда как монтажер должен выудить из отснятого материала самое необходимое и собственными руками сделать из этого внятную историю. И только потом вступают мои полпроцента, когда я либо одобряю результат, либо нет.
Понятно, что актерам было нелегко заучить текст Соркина, а как вы с ним справлялись? Он ведь использует очень театральную по духу структуру из трех актов, действие которых к тому же происходит в замкнутом пространстве.
Сценарий настолько самодостаточен, что не предполагает множества интерпретаций на уровне смыслов. Поэтому все, что мне оставалось, это поиграть немного с картинкой и музыкой. Первый акт мы сделали довольно панковым: сняли его на 16-миллиметровую пленку, и картинка в нем выглядит довольно зернистой, потрепанной, старой, как будто этот фрагмент нашли в подворотне где-то в конце 1970-х. В этом акте Джобс ершист и целеустремлен, им движут максимализм и желание немедленно изменить мир. Во втором акте он подбит, ранен и изгнан: его выперли из Apple, и он замышляет месть. В его хитрый план входит презентовать компьютер, который не работает, о чем герой прекрасно знает. Эту часть мы сняли на 35 миллиметрах, сделали ее оперной и плавной: через нее подземной рекой протекает коварный замысел, который зрителю непонятен до самого конца. Здесь есть и нуаровые тени, и золотые интерьеры, и бархатные красные портьеры. Когда дело доходит до третьего акта, все становится ясным и простым, потому что перед нами открываются безграничные возможности цифрового мира. Этот акт снят на цифровую камеру Alexa, и изображение в этом формате настолько четкое, что можно укрупнять план до бесконечности. Между зрителем и происходящим на экране уже нет преград, потому что в кадре Джобс запускает iMac и задумывает iPod, и его новый образ — чистый и ясный.
Кадр: Universal Pictures / courtesy Everett Collection / East News
Аарон Соркин сказал, что считает Джобса антигероем. Можете ли вы так же легко поместить его на темную сторону?
Для меня он все же более неоднозначная фигура. Как планета с феноменальной гравитацией. Все эти люди, которые фигурируют в нашей картине, вращаются вокруг него спутниками даже после его смерти. Возьмите Джона Скалли — он будет тащить на себе до конца жизни бремя человека, уволившего Джобса из Apple. И никому нет дела до всех остальных его достижений — довольно нешуточных, надо сказать! Невозможно наверняка сказать, протагонист Джобс или антагонист — он вне этих определений, на него не навесить ярлык. Вокруг него слишком много мифов и домыслов. В одних людях он вызывает восхищение, в других — отвращение. Кому-то важны его профессиональные достижения, а кому-то их затмевает то, как плохо он обращался с окружающими. В фильме есть одна сцена, в которой Возняк говорит: «Ты можешь быть порядочным и одаренным человеком одновременно. Это не двоичный код». В этом я с ним абсолютно согласен.
Но можно ли в таком случае быть самым лучшим? Хорошим человеком быть всегда почетно, но есть мнение, что самые большие гении обычно, как бы это сказать помягче, козлы.
Совсем не обязательно. В мире полно порядочных людей, которые по-настоящему талантливы. И наоборот — хватает бездарностей, которые ведут себя, как уроды. Я так расстроился, когда прочел книгу «Беспечные ездоки, бешеные быки» Питера Бискинда: там почти все великие режиссеры 1970-х предстают редкостными сволочами. Особенно неприлично они вели себя по отношению к женщинам. Единственным нормальным чуваком среди них оказался Фрэнсис Форд Коппола. Вот, кстати, отличный пример того, кто многого достиг и при этом сохранил человечность. Если бы у него в кошельке оставалось 10 долларов, и это были бы его последние деньги, он отдал бы их вам, не задумываясь. А потом пришел бы Джордж Лукас и у вас бы эти 10 долларов украл.
Кадр: Universal Pictures / courtesy Everett Collection / East News
Признайтесь, вы ностальгировали по 1980-м, пока работали над фильмом?
Не очень. В конце 1970-х я отчаянно панковал — тогда в Британии это было не самым редким явлением среди 20-летних. И я вроде как оставался панком на протяжении 1980-х, несмотря на то, что сама субкультура медленно, но уверенно затухала. Так что мне повезло, я не успел побывать в тисках «популярных» 80-х — того самого жуткого стиля, который ассоциируется в общественном сознании с этим десятилетием. Сейчас мы смотрим на видеозаписи или фото из той эпохи и думаем: «Боже, какой ад, что на них надето?» Все эти подплечники, челки с начесом, розовые флуоресцентные цвета… Ну нет, я к такому не готов! В основном, конечно, это касается женщин — мода на женскую одежду меняется радикально и регулярно. С мужчинами как-то проще, мы десятилетиями носим одно и то же. У нас на площадке собралось порядка трех тысяч статистов — они пришли в выходной, да еще и бесплатно, потому что у нас не было денег на такую толпу. Однако мы их попросили, раз уж они собираются прийти, надеть что-нибудь в стиле 80-х. Некоторые девушки действительно расстарались не на шутку, вырядившись, как Бой Джордж в лучшие годы. А парни просто явились в своей обычной одежде, которую они и так носят каждый день. Они могли с тем же успехом сделать вид, что изображают 70-е или 90-е, и никто не заподозрил бы подвоха. Мы вообще, кажется, за полвека не изменились. И ничего хорошего в этом нет — это все от лени.
Вы говорите, что были панком… Как думаете, жив ли в вас еще этот бунтарь, бросающий вызов системе?
Ну, я только что снял фильм для студии Universal, так что мой внутренний панк умирает в агонии (смеется). Все, кто видел мой договор о получении процента с прибыли, сразу так и говорит: «Вот это я понимаю, бунтарь так бунтарь!» Ладно, чего уж там, все мы время от времени продаем душу подороже — главное, чтобы покупатель нашелся. Но вообще, да, я по-прежнему люблю ту энергию, тот драйв, что генерировала панк-субкультура. Чуть позже мне похожее чувство дарила хаус-музыка, но все же это было нечто более мирное, кроткое и безобидное.
В ваших фильмах хватает культовых сцен, связанных с музыкой, но особенно славен этим «На игле». Вы, наверное, ждете не дождетесь, когда сможете вернуться в мир эдинбургских торчков в будущем сиквеле?
Ох да, я ужасно рад, что у меня будет такая возможность. Вы как хотите, а я по этим парням очень скучал. Съемки пройдут в мае и апреле будущего года, а в прокат фильм выйдет под конец 2016-го — в двадцатую годовщину релиза оригинальной картины. Мы все в шоке и до сих пор не можем поверить, что это случилось так давно! 20 лет как не бывало. Все актеры дали согласие на участие в сиквеле, хотя нам придется постараться, чтобы утрясти проблемы с расписанием: Джонни Ли Миллер и Роберт Карлайл заняты на съемках американских телесериалов, и времени у них не то чтобы навалом. Но мы обязательно все уладим и покажем вам, чем живут Рентон, Бегби, Больной и другие 20 лет спустя.
Заира Озова
Источник: lenta.ru
