Устойчивость производителей сланцевой нефти поддерживает низкие цены, но переизбыток предложения на рынке неизбежно закончится.
В конце прошлого года автор этих строк рискнул сделать прогноз поведения нефтяных котировок в 2015-м: вопреки мнению большинства аналитиков, предсказывавших линейный возврат котировок к концу этого года к $80 и выше, я предположил, что теперь в течение ряда лет нас ждут «качели» — цена будет то падать до $40 или ниже, то возвращаться обратно, а целом в 2015-м будет находиться в коридоре $60-80. Хотя разлет прогнозов по цене на нефть в конце прошлого года был от $20 до $150, уже в феврале цены вернулись на уровень выше $60 и окончательно ушли ниже этой планки только в июле, а в целом среднегодовая цена Brent в 2015 г. составит $53, то есть в целом все оказалось близко к реальности.
Однако последнее затянувшееся падение цен заставило многих говорить о том, что теперь нефть по $40 и ниже — это надолго. Так ли это? Что происходит на мировом рынке и что может ждать нас в 2016-м?
Прежде всего, давление на цены вниз в последние полгода оказывали ослабевшие прогнозы по мировому спросу на нефть и поведение нефтедобывающих стран — членов ОПЕК. С ОПЕК были явно связаны завышенные ожидания: все полтора года с момента падения цен на нефть ниже $100 многие продолжали смотреть на ОПЕК как на организацию, способную что-то изменить. Однако это решительно невозможно, учитывая, что примерно 55% нефти ОПЕК добывают три страны, между которыми едва ли может быть достигнут консенсус по вопросам нефтедобычи: Саудовская Аравия, Ирак и Иран.
Ирак резко рванул в последние годы, и теперь его добыча вдвое превышает уровень десятилетней давности и лучших саддамовских лет. 4,2 млн баррелей в день — это абсолютный рекорд в истории страны. Правительство Ирака явно настроено и дальше извлекать выгоды из роста нефтедобычи, а операторами иракских месторождений, в отличие от многих других стран ОПЕК, являются международные инвесторы, которым совершенно не интересно сдерживать производство ради исполнения решений картеля. Среди них и российские компании: например, «Лукойл» и «Газпромнефть» за 9 месяцев этого года нарастили добычу в рамках своих иракских проектов на 40-60% к аналогичному периоду прошлого года. В целом за минувший год Ирак увеличил добычу почти на миллион баррелей в день.
Иран хотя и не показывает роста добычи (те же 2,9 млн баррелей в день, что и год назад, прогнозы оптимистов об агрессивном выходе дополнительных иранских объемов на рынок уже в этом году, как и следовало ожидать, не оправдались), но активно высказывает такие намерения в связи со снятием санкций. Частично такие возможности у него есть — официально свободная добывающая мощность превышает 700 000 баррелей в день. Вряд ли Ирану удастся добывать в ближайшие годы еще больше, так как государственные иранские нефтегазовые структуры не особо эффективны, а для международных инвесторов режим в Иране совсем непрост. Однако Иран, как и Ирак, вряд ли будет заинтересован брать на себя какие-то обязательства по снижению добычи в рамках ОПЕК.
Ну а остальные страны — члены ОПЕК в такой ситуации остаются в роли статистов, от которых мало что зависит. Саудовцам просто ничего не остается, как тоже увеличивать производство ради сохранения доли рынка: за год они нарастили добычу более чем на 600 тыс баррелей в день. Теория, что Саудовская Аравия якобы увеличивает добычу в рамках какого-то «заговора», чтобы кого-то «наказать», оказалась полностью несостоятельной: если бы это было так, то страна в результате не потеряла за год порядка $200 млрд от экспорта нефти по более низким ценам, при этом с рынка никакие конкуренты толком не вытеснены. Если бы саудовцы вели такую игру, то в итоге сами оказались бы проигравшими. Но никакого «заговора» в реальности не было, и действиями Эр-Рияда руководила другая логика: в ситуации, когда они не могут влиять на цены, а конкуренты активно наращивают добычу, есть реальный риск потерять долю рынка и еще больше денег, так что добычу следует наращивать.
Что они и делали, в результате чего избыток нефти (превышение добычи над спросом составило 1,6 млн баррелей в день в 3-м квартале этого года) продолжает способствовать затовариванию рынка — хранилища нефти и продуктов переполнены, что напрямую способствует обвалу цен последних недель.
Еще один важный сюжет — американские сланцевые производители оказались удивительно устойчивы к ценам нефти в $50 и ниже. Многие аналитики ожидали обвального падения сланцевой добычи уже при $60-70, однако начавшееся весной сокращение пока составило всего 400 000 баррелей в день, а сейчас темпы падения замедлились, несмотря на низкие цены, и какого-то катастрофического обвала в 2016 году не ожидается. Это еще раз подтверждает, что все разговоры о «заговоре саудовцев» несерьезны, никому не удалось выдавить американских сланцевых производителей с рынка, они стали только крепче. А стоит цене чуть отрасти, как они начнут бурить интенсивнее, то есть дополнительные объемы снова вернутся на рынок.
Так и работают те самые «качели».
Не нужно создавать никакой дорогостоящей инфраструктуры, а банкротства сервисных компаний лишь снизят издержки на новое бурение. Так что «заговоры» против сланцевых производителей не работают в принципе.
Тем не менее, чудес не бывает, и нынешнее изобилие не может продолжаться вечно. Еще весной-летом начали поступать данные о масштабном сокращении новых инвестиционных проектов, рассчитанных на дорогую нефть. Сейчас все более очевидно, что основной жертвой низких цен будет шельфовая добыча: нефтяные компании рекордными темпами сокращают обьемы дополнительного бурения на выработанных шельфовых месторождениях и попросту бросают их, так как содержание инфраструктуры уже экономически невыгодно, а глубоководный шельф попросту не может приносить прибыль при ценах ниже $60-80 (сейчас эти проекты продолжают работать, часто в убыток, однако при сохранении низких цен они неизбежно будут сворачиваться).
Так что довольно значительные объемы добычи будут теперь уходить с рынка быстрее, что в перспективе может уравновесить нынешнее изобилие, создаваемое ускоренным ростом добычи в странах ОПЕК и высокой устойчивостью американской сланцевой добычи.
Таким образом, уже во второй половине 2016 года мы можем увидеть нефтяные цены, заметно превышающие сегодняшний уровень.
Есть ряд дополнительных факторов, которые могут потянуть цены вниз. Один из них — слабый спрос. Международное энергетическое агентство (МЭА) прогнозирует прирост спроса на нефть в 2016 году в 1,2 млн баррелей в день — существенно ниже прироста в этом году (1,8 млн). Впрочем, тут все может кардинально измениться, так как еще год назад МЭА прогнозировало прирост мирового спроса в 2015 году лишь на 0,9 млн баррелей в день, однако низкие цены и лучшая экономическая ситуация в мире, чем ожидалось, подстегнули потребление. Другой фактор — начало повышения ставки ФРС США, сигнализирующее, что эпоха заливания рынков дешевой ликвидностью окончена.
Непросто прогнозировать при наличии такого множества факторов, однако рискну предположить, что в 2016-м мы все же увидим нефтяные цены повыше текущих провальных значений — слишком много проектов сегодня не выдерживают $40 за баррель и ниже. Но главное — не стоит ожидать ни стабилизации нефти на низком уровне (большие объемы будут вынуждены уйти с рынка), ни возврата к высоким (нас сразу ждет новый раунд сланцевого бума, переизбыток нефти и падение цен). Следует предполагать, что на ближайшие несколько лет на рынке воцарятся «качели» — цена будет ходить туда-сюда вслед за текущими тенденциями, при этом у нее будут сильные ограничители и снизу, и сверху. Как это и происходило в 2015 году. И вот эти «качели» и есть новый мировой тренд.
Владимир Милов
Источник: forbes.ru
