Сгорел психоневрологический интернат в Воронежской области. Погибли 23 человека, более 20 госпитализированы в тяжелом состоянии. В сгоревшем корпусе находились лежачие больные и дряхлые старики. Сами спастись не могли, прятались под кроватями.
Ночью в корпусе на 70 человек дежурили лишь две медсестры, санитарка и санитар, из них двое – тоже пенсионеры. Вытащить из огня людей им было трудно. Это последствия реформы здравоохранения. На фоне роста инвалидности по психическим заболеваниям персонал в профильных интернатах сокращен почти на 10 процентов.
В сводках о происшествии делается упор на то, что пожарные и полиция действовали профессионально. Прибыли быстро, едва получили сигнал. В тушении пожара приняли участие полтысячи человек, около ста единиц техники. Очевидно, силовые структуры не испытывают проблем с финансированием.
После пожарных на место трагедии прибыли многие высокие чиновники. Вице-премьер Ольга Голодец, министр труда Максим Топилин, руководство МЧС. Зачем приехали? Что хотят увидеть? Непонятно. Напоминает героический десант высоких чиновников в Крым, когда на полуострове началась энергетическая блокада.
Та же история. Чиновники демонстрируют активность и заботу, когда трагедия случилась. Губернатор сказал, что виновные будут вычислены и привлечены к строгой ответственности. Но чтобы трагедии не случилось, нужны другие качества, которыми наши чиновники, очевидно, обделены. И, видимо, эти качества в их работе не востребованы.
Пожары в психоневрологических интернатах стали дежурным явлением. В последние годы сгорели интернаты в Ленинградской и Вологодской областях, в Подмосковье – даже дважды, наркологическая больница в Москве, дома престарелых в Тульской области, в Краснодарском крае, в республике Коми. Часто – десятки жертв.
В сентябре 2013 года в пожаре под Новгородом сгорели 36 пациентов психоневрологического интерната. Погибла медсестра, которая спасала больных людей. У нее осталось четверо детей. Президент посмертно наградил ее орденом Мужества. Премьер-министр сказал, что этот случай – последний сигнал для всех регионов. Очевидно, сигнал не был услышан. Напротив, за последние два года произошло заметное сокращение бюджета социальной сферы. По официальным данным, треть психоневрологических диспансеров находится в аварийном состоянии и нуждается в капитальном ремонте. Но денег на эти обременительные мероприятия нет. Есть более выгодные направления для вложения.
Статистика пожаров в богоугодных заведениях в России значительно выше, чем в европейских странах. И главная причина пожаров – в состоянии общества. Мы не желаем признавать в инвалиде человека. Мы инвалидов не любим, лучше бы на глаза не попадались. Особенно с психическими отклонениями. Условия содержания в психиатрических клиниках далеки от человеческих норм. Пациенты живут в бараках без элементарных удобств. Многие больницы построены в XIX веке, и даже самыми робкими комиссиями признаются неприспособленными к проживанию.
Кстати, в Новгородской области сгоревший интернат восстановлен. 100 миллионов рублей на современный двухэтажный корпус для 80 пациентов дал меценат Вячеслав Кантор. Это беспрецедентный для российского здравоохранения случай. В бюджете денег не нашлось. Ушли по другим каналам, хотя губернатор Сергей Митин расточал обещания. В Воронежской области, так мне кажется, интернат сгорел не только дотла, но и навсегда.
По данным Союза психиатров России, в стране происходит резкое сокращение числа психиатрических учреждений. Это касается и амбулаторных, и стационарных заведений. За 10 лет диспансеров в России стало меньше почти в два раза, число психиатрических больниц уменьшилось на четверть. Мониторинг в 42 регионах показал, что реальные расходы на психиатрическую помощь в России вдвое выше, чем обеспечивает бюджет. В целом по России на оказание психиатрической помощи требуется 100 миллионов рублей. На фоне громких федеральных проектов – это жалкие слезы.
Специалисты считают, что недавний жуткий случай в Новгородской области, где стоявший на учете шизофреник зарезал шестерых своих детей, беременную жену и тещу – свидетельство развала психиатрической службы в России. Четверть аварийных интернатов – из того же ряда.
Почему из всех областей здравоохранения, которым обрезают бюджет, более всего страдает именно психиатрия? Это наша общая беда. Мы стараемся не замечать умственно неполноценных людей, словно отказывая им в праве считаться людьми. Социальная адаптация в нашем обществе крайне затруднена. Найти работу почти невозможно. Между тем, в Германии во многих магазинах в качестве кассиров можно увидеть людей с синдромом Дауна. Ошибок не делают, вежливы и приветливы. Вспомним гуманные фильмы о людях с особенностями развития и неизлечимо больных, которые получили мировую известность: “Форрест Гамп”, “Человек дождя”, “Человек-слон”, “1+1 “.
Мы стыдливо опускаем глаза. И лечим вполсилы, опекаем, как придется. И к старикам у нас пренебрежительное отношение. Нищенская пенсия обрекает одинокого пожилого человека на убогое существование, хоть милостыню проси. Дом престарелых – это оскорбление человеческого достоинства. И горят они, наверное, от стыда.
Как ни печально, пожары в психоневрологических интернатах и домах престарелых будут продолжаться. Дело не в сигарете и не в электропроводке, а в нашем равнодушии.
Сергей Лесков
Источник: rosbalt.ru
