Гулрухсор Рафиева, 37-летняя мать двоих детей из Таджикистана, работавшая в медсестрой в Йемене, рассказала Русской службе Би-би-си о том, как оказалась в плену у боевиков и почему, несмотря на пережитое, она готова вернуться.
Уроженка города Пенджикент на севере Таджикистана попала в Йемен, пройдя отбор по программе отправки медицинских работников в мусульманские страны. Она работала медсестрой-акушеркой в женском отделении военного госпиталя города Мариб в Йемене.
Осенью 2014 года, за день до планировавшегося возвращения домой, женщину похитили неизвестные люди, которые затем объявили, что отпустят медсестру в обмен на освобождение из тюрьмы своих родственников.
По версии властей, похитители являлись боевиками “Аль-Каиды”. В переговорах об освобождении Рафиевой участвовали правительства Таджикистана и Йемена, а также шейхи местных племен.
Йемен пребывает в состоянии хаоса, во многом вызванного гражданской войной между повстанцами-хуситами и сторонниками президента Абд-Раббу Мансура Хади, который пользуется военной поддержкой коалиции арабских стран во главе с Саудовской Аравией, однако сам контролирует лишь малую часть страны.
Несмотря ни на что, Гулрухсор Рафиева готова рискнуть и вернуться в Йемен, так как заработка на родине с трудом хватает на то, чтобы кормить детей.
С Рафиевой беседовала корреспондент Би-би-си Анора Саркорова.
Гулрухсор Рафиева: Я проработала в Йемене более шести лет. Мне очень нравилась моя работа. Получала грамоты от властей этой страны. Проблема в том, что там нет докторов-женщин, поэтому женские врачи – все приглашённые специалисты. В Марибе меня знали, поэтому, после того как меня пленили, многие жители вышли на митинги с требованием моего освобождения.
Би-би-си: Как вас похитили? Кто были эти люди?
Г.Р.: Я не знаю моих похитителей. Я возвращалась с работы, подъехала машина, и люди в масках меня схватили, посадили в машину и увезли. Лиц мне разглядеть не удалось. Поначалу все вроде было неплохо. Мне давали еду и воду. Эти люди пообещали, что отпустят меня через пару дней. Похитившие меня мужчины говорили про каких-то своих родственников, которые находились якобы в тюрьме, и меня должны были выпустить в обмен на них. Они также сказали, что лично ко мне и моей стране не имеют никаких претензий.
Я ждала несколько дней, а когда поняла, что освобождать меня они не собираются, начала требовать отпустить меня. В ответ услышала, что свободу я получу, когда власти Йемена отпустят живыми их заключенных родственников.
Вот тут уже я потеряла самообладание, возможно это было моей большой ошибкой, но я стала стучать в двери, разбила стекла в окнах, кричала, требовала, чтобы меня выпустили. Это вывело из себя моих похитителей, и они заковали меня в цепи, посадив в подвал.
Кроме того, они решили меня наказать, посадив на хлеб и воду. Все четыре месяца плена я питалась только хлебом и водой. Раз в день меня выводили во двор, в цепях, а потом снова сажали в подвал, закрывали его на замок, чтобы я не сбежала.
Би-би-си: Вы пытались с ними общаться, объяснить, кто вы?
Г.Р.: Мы общались на арабском языке. Я владею арабским и английским языками. Это требование ко всем медикам, которые приезжают работать по контракту. Конечно, спрашивала их, что я сделала плохого им, пыталась их разжалобить, но ничего не помогло. За несколько дней до моего похищения в плен был взят мой коллега из Узбекистана, врач из Ташкента, которого позже выкупили.
Я узнала от похитителей, что эти люди договорились, что захватят целый автобус с русскими, а потом будут требовать денег и освобождения своих родных из тюрем. Но с русскими в тот день не вышло, а на дороге появилась я. Они не планировали меня захватывать, но никого другого в тот день не было.
Я пыталась с ними говорить, рассказала, что у меня двое детей, пожилые и больные родители, что я, наконец, мусульманка. Просила разрешения позвонить родителям, но мне не позволили этого сделать. Они отобрали у меня документы, телефон, личные вещи.
Несколько раз меня сильно избили. Это происходило в те моменты, когда я требовала меня освободить, ругалась с ними, спорила. Избивали сильно, не жалея, шлангом, руками, ногами. Участвовали в этом сразу несколько мужчин, при этом они грозились, что убьют меня, если буду их тревожить.
Никакой жалости, уважения к женщине. Однажды после очередного избиения мне стало плохо, сильно болела голова, и я упросила одного из похитителей принести мне лекарства. Они принесли целую пачку обезболивающих препаратов. Я все залпом выпила, чтобы мне стало плохо. Надеялась под этим предлогом попасть в клинику.
Но когда мне стало плохо, они сказали, что никуда меня не повезут. А если я умру, то они просто выбросят меня на мусорную свалку, и всё. Пришлось самой себя самостоятельно лечить от медикаментозного отравления.
Самое обидное, что у меня был авиабилет на 30 октября 2014 года. Я должна была вернуться на родину, а 29 октября меня украли. Меня постоянно возили с места на место, меняя дома, боялись, что найдут власти.
Би-би-си: Расскажите о своем освобождении.
Г.Р.: Меня освободили 10 февраля 2015. За день до этого я услышала в подвале, где меня прятали, звуки торжества. Они что-то праздновали. По разговорам я поняла, что кого-то из родных этих людей освободили. Позже я узнала, что освободили их братьев, которые сидели в тюрьме за попытку подрыва американского самолета.
Похитители между собой обсуждали, что со мной делать – убить, продать, выбросить. Но видимо испугались, что за мою смерть им придется отвечать. Ведь их требование было выполнено. 10 февраля утром за мной пришли, попросили одеться.
Я начала сопротивляться, была уверена, что меня везут убивать. Только в аэропорту в Сане, когда меня посадили в самолет, направлявшийся в Турцию, я поняла, что меня отпустили. Сложно словами передать, что значит свобода. Те, кто не пережил этого, может, и не поймет, как всё страшно, как в фильмах. Я думала, что меня продадут другим людям, как это делается со многими пленниками.
Много слышала про то, что в плену женщинам очень трудно. Их могут продать, насильно замуж отдать. Меня не тронули, может, потому, что я солгала, что замужем. Будучи в плену, я познакомилась с их женами. Подружилась с ними. Они приходили ко мне. Тайно приносили сладости. Я помогала им, присматривала за детьми, когда они выпекали хлеб, лечила детей, самих женщин. Помогать открыто мне боялись. Они очень боятся мужей.
Би-би-си: И после пережитого ужаса плена вы снова готовы рискнуть и уехать?
Г.Р.: Да. У меня нет выбора. Я понимаю, что рискую. Умереть от голода на родине или там от войны или от рук террористов. Всё равно мы все однажды умрем. Я хочу поехать, потому что там есть работа, заработок 1 тысяча долларов, а здесь я, опытный медицинский сотрудник, – всего лишь статист с зарплатой 30 долларов. Люди и власти в Йемене ко мне очень хорошо относились, меня уважали и ценили мой труд. А на родине одни обещания и никакой поддержки.
Я не хочу уезжать, оставлять детей, родителей, но что мне делать? Там в Йемене много женщин и мужчин из стран бывшего СССР. Если бы я зарабатывала на родине 100 долларов, я бы никуда не уехала бы.
Источник: bbc.com
