Борьба с Исламским государством (организация запрещена в России) согласуется с логикой XXI века: сначала весь мир следил за действиями международной коалиции в Афганистане, где террористическая угроза стала новым бедствием и следствием социально-экономического расслоения, навязывания западных стандартов, когда в наиболее бедных регионах стала подниматься антагонистичная обществу потребителей идеология, спекулирующая на чувствах верующих. Теперь история получила продолжение в виде уже «нового Талибана» — квазигосударства. С чем на этот раз столкнулся мир? С новой мировой угрозой, только объединившись против которой можно выстоять, по примеру борьбы с фашизмом в XX веке, когда силы антигитлеровской коалиции, несмотря на разность взглядов, смогли на время договориться во имя общей победы. Или мы стали свидетелями повторения классического противостояния двух сил (СССР — США) на периферии, подобно тому, как велись войны в Корее (1950–1953), Афганистане (1979–1989). Кто в итоге уже проиграл в подобной изнурительной войне на этот раз?
ИСЛАМСКОЕ ГОСУДАРСТВО — РАСТУЩАЯ УГРОЗА
Исламское государство планомерно расширяло ареал своего пребывания — выйдя за границы Ирака, оно оккупировало территории Сирии, в планах формирование халифата на землях, принадлежащих Узбекистану, Таджикистану, Ирану, Западному Китаю.
Новый расширяющий рывок — в Афганистан. Территория для Исламского государства крайне выгодная: во-первых, это контроль над наркотрафиком, то есть дополнительный источник доходов наряду с уже существующими нефтепоставками. Во-вторых, это возможность привлечь новые силы, переманив их из движения Талибан. Время выбрано крайне благоприятное: лидер Талибан, имеющий авторитет, по некоторым данным погиб или получил ранение, между главарями талибов идет ожесточенное противостояние за власть. Вероятнее всего, что представители ИГИЛ приступят к активной агитации именно пошатнувшихся сторонников радикальных взглядов. Например, в декабре боевики Исламского государства в своем обращении к Афганистану обвинили движение Талибан в предательстве интересов мусульман, в том, что последние «отклонились от праведного мусульманского пути», осуществляя сотрудничество с военной разведкой Пакистана, а это уже полшага на пути помощи США, которые по факту влияют на политическую жизнь в Пакистане.
Жизнеспособность этого квазиподобного государства объяснима рядом факторов.
1.Умелое разыгрывание карты религиозных противоречий между суннитами и шиитами в регионе.
2.Доступ к оружию. По сообщениям Amnesty International большую часть своего оружия боевики захватили у иракской армии, а стоит вспомнить, что это оружие оказалось в свое время в регионе после свержения С. Хусейна. В распоряжении боевиков находится оружие 25 стран мира, включая Китай, Россию, США и страны ЕС.
3.Наличие постоянных источников поступления финансовых средств. Это торговля нефтью, по сообщениям швейцарской газеты Tribune de Geneve — продажа сирийского хлопка (контроль над хлопковыми полями в Сирии находится у Исламского государства). Захваченные денежные средства (например, средства Банка г. Мосула), государственная собственность на оккупированных территориях, налоговые доходы от предприятий на подконтрольных территориях — от маленьких фермерских хозяйств до крупнейших компаний, налоги с нехристиан — джизья в размере 720 долларов с одного взрослого мужчины, выкуп за похищенных иностранцев, продажа предметов антиквариата.
4.Широкая сеть вербовщиков, увеличение численности экстремистов. За полтора года в Сирии их число выросло вдвое: если в июне 2014 года в боевых действиях в Сирии участвовали около 12 тыс. бойцов, прибывших из-за рубежа и примкнувших к действующим в стране экстремистским группировкам, то к концу 2015 года уже порядка 27–31 тысячи. Приток идет в основном из стран Ближнего Востока: 3 тыс. из Туниса, 2,5 тыс. из Саудовской Аравии, 1,5 тыс. из Марокко, 1,3 тыс. из Иордании, 1 тыс. из Турции. Исламское государство работает через сеть Интернет, платит своим наемникам от 200 до 600 долларов в месяц, а также предоставляет свободные дома, оставшиеся после конфискации их у шиитов, христиан и иных жителей — не суннитов.
5.Устрашение и репрессии как инструмент наведения порядка. Наблюдательный совет по правам человека в Сирии зафиксировал, что ИГ уничтожило не менее 415 собственных боевиков, подозреваемых в шпионаже, попытках сотрудничать с международной коалицией или организовывать побег.
6.Отсутствие единого фронта против ИГИЛ, несогласованность международного сообщества, инсинуации на тему скрытой поддержки терроризма через финансирование сирийской оппозиции (обвинения в адрес Запада) или сохранение режима Б.Асада (обвинения в адрес России).
Последние события показали, что Исламское государство распространяет влияние за свои пределы: это террористическая атака на российский гражданский самолет А321, теракты в Париже, Мали, Нигерии, Ливане, которые привели к массовой гибели людей, в том числе граждан РФ и Франции, стрельба в Сан-Бернардино (США). Появилась информация, что боевики террористической группировки захватили четыре района на востоке Афганистана, и это при том, что Исламское государство с Афганистаном не граничит. Это значит, что создаются анклавные образования, с которых, вероятнее всего, станет возможным нанесение удара по Ирану — с запада (Ирак) и с Востока (Афганистан). Знамя Исламского государства поднимают боевики Египта, Ливии, Нигерии, Пакистана и Афганистана.
Наиболее остро стоит проблема доверия и намерений. Западный блок утверждает, что Россия и Иран борются не с ИГИЛ, а с умеренной антиасадовской оппозицией, поддерживая силы Б. Асада — сирийского лидера, который неоднократно обвинялся в нарушениях прав человека и зверствах. Международная коалиция апеллирует к тому, что Россия наносит авиаудары не по Исламскому государству, а по дислокации сирийской оппозиции.
Российская сторона апеллирует к тому, что только она ведет реальную борьбу с Исламским государством, а Международная коалиция создает лишь видимость борьбы с терроризмом. Российская сторона обвиняет западный блок в поддержке терроризма через спонсорство боевиков сирийской оппозиции, в двойных стандартах. По заявлению В. Матвиенко «недальновидная политика ряда стран, которую они проводили в Сирии, финансируя и вооружая оппозицию, привела к созданию ИГ». Б. Асад заявляет, что если террористические группировки в Сирии не будут получать поддержку из-за рубежа, правительственные силы смогут уничтожить их в течение месяцев.
В таком информационном состоянии взаимного недоверия и обвинений формируются два антагонистических лагеря, по подобию двух систем периода Холодной войны. Пока происходит противостояние двух систем, террористическая угроза выходит из-под контроля, то есть рано или поздно может вновь вынудить мир на время объединиться с новым идеологическим противником. Либо новое, пока холодное, противостояние превратится в горячее, усугубляя мировую проблему ИГИЛ и собственные проблемы России.
РАССТАНОВКА СИЛ
Отчетливее видны контуры двух противоборствующих сил — на одной стороне Международная коалиция, на другой — Россия, Иран и Сирия. Зона боевых действий и масштаб вовлеченности расширяются. После теракта в Париже Франция приняла решение о продлении военно-воздушной операции в Сирии, отправила в регион для борьбы с терроризмом авианосец «Шарль де Голль» (базировался в Средиземном море, с декабря — в Персидском заливе), нанесла удары по позициям боевиков в Сирии и Ираке (в районе городов Рамади и Мосул). Как и все страны Международной коалиции, французы стоят на том, что «Асад не может играть никакой роли в будущем этой страны, но для этого необходимо также, чтобы Россия играла одну из главнейших ролей в этом процессе (политического урегулирования)». Основной удар французы планируют наносить по центрам подготовки ИГИЛ, где тренируют террористическую армию, по источникам ее финансирования — в первую очередь по нефти. Однако весьма спорным остается подход — поддерживать группы, которые на местах на земле могут отбить территории у боевиков. Иными словами, гарантий того, что эти группы впоследствии не войдут в ряды игиловцев, нет, а значит и поддержка таких формирований — это мина замедленного действия. Сейчас Франция возлагает надежды на необходимые наземные операции сил правительственных войск Сирии, Свободной сирийской армии, курдов.
Германия выделила Франции самолеты «Торнадо», фрегат в рамках оказания помощи, бундесвер одобрил отправку 1200 военнослужащих для участия в боевых операциях в Сирии. Ожидаемая длительность операции — год, стоимость может составить 134 млн. евро. Как и все члены западной коалиции Германия в лице министра обороны выступила решительно против Б. Асада — в Сирии «не будет будущего с Асадом». Военные силы Германии будут развернуты в Сирии и за ее пределами — там, где замечены силы ИГ, на территории государств, правительства которых дали согласие Германии — в восточной части Средиземного моря, Персидском заливе, Красном море и прилегающей акватории.
Парламент Великобритании принял решение расширить территорию нанесения авиаударов: ранее ВВС Великобритании разрешалось участвовать в авианалетах на позиции ИГ только на иракской территории, теперь они получили право на участие в действиях руководимой США Международной коалиции на территории Сирии. Первые авиаудары по сирийским позициям боевиков были нанесены уже 3 декабря.
В октябре Б. Обама санкционировал размещение 50 спецназовцев в зоне боевых действий, и это при том, что Президент США отрицает возможность проведения наземной операции. Формально этот шаг был обоснован тем, что это отнюдь не наземная операция, а оказание практической помощи отрядам курдов на сирийской территории. Как это похоже на российскую формулировку, что российских сухопутных сил в Сирии нет, но они охраняют военные объекты. 1 декабря было объявлено об отправке в Ирак сил специального реагирования для помощи иракским силам и бойцам пешмерги, в обязанности которых будет входить проведение рейдов, освобождение заложников, сбор разведданных, задержание лидеров ИГ. Точное число военнослужащих не объявлялось. После терактов в США, вина за которые возложена на Исламское государство, Б. Обама в своем выступлении в Конгрессе заявил о готовности Штатов бороться с террористами через нанесение авиаударов, привлечение подразделений спецназа, но не с помощью наземных операций. Для России в этой речи важными были три посыла: тесное сотрудничество Штатов с Турцией, прекращение огня в Сирии как условие эффективной борьбы с терроризмом (фактически требование отставки Б. Асада, который своими действиями в представлении США разжигает гражданскую войну) и сохранение практики подготовками силами американцев сирийских и иракских бойцов для борьбы против террористических группировок, то есть взращивание потенциальных террористов.
Турция 5 декабря ввела свои вооруженные силы в район иракского города Мосул в составе 150 военных с танками и артиллерийскими орудиями.
Однако и в самом лагере международной коалиции есть сложный клубок противоречий — если в отношении поддержки сирийской оппозиции стороны едины, то проблема курдов обостряет отношения с Турцией. Турция покровительствует иракским курдам, в то время как сирийских считает своими противниками. Военнослужащие бундесвера планируют обучать курдские силы пешмерга, противостоящие экстремистам ИГ. Германия уже заявила, что не готова передавать все разведданные Турции, так как последняя может их использовать для воздушной войны против курдов — союзников США в борьбе с ИГИЛ.
Вовлеченность России, которая планирует участвовать в операции в Сирии неопределенное время, только нарастает. Российская авиационная группировка, принимающая участие в операции против террористов в Сирии, была увеличена в два раза — до 69 самолетов. По информации британской The Times Россия увеличила число авиабаз: одна дислоцирована вблизи города Хомс (авиабаза Шайрат), используется для размещения истребителей, вторая — в Аль-Тайас используется для вылетов вертолетов. Хотя российская сторона эту информацию опровергла, когда-то с таким же успехом российское руководство отрицало наличие наших сил в Сирии и возможность военной операции. Появлялась информация, что российские силы ведут наземные операции совместно с сирийскими, хотя сирийский лидер и отверг данное утверждение, заявив, что сухопутные подразделения России в Сирии обслуживают самолеты и обеспечивают охрану авиабазы. Россия также ведет переговоры с Кипром об использовании ряда объектов на острове в рамках операций РФ против ИГИЛ, вероятно это те же объекты, доступ к которым есть у Франции и Германии. С 5 декабря увеличена интенсивность ударов, стали применяться крылатые ракеты «Калибр» с подводной лодки «Ростов на Дону» из акватории Средиземного моря.
На одном полюсе, таким образом, усилившая свое представительство Международная коалиция, которая действует как на территории Сирии, так и Ирака. Она поддерживает курдов и силы сирийской оппозиции в борьбе с Исламским государством. На другом полюсе — Россия, Иран, Сирия, которые ведут операцию только на сирийской территории, против боевиков ИГИЛ и военизированных групп, которых к игиловцам причисляют. Успех борьбы зависит от согласованности действий, а оно в силу политических моментов невозможна, если только Россия в очередной раз не пойдет на уступки Западу ради смягчения санкций. Расклад сил в регионе четко показывает, что впереди сценарий локального конфликта с двумя противоборствующими лагерями, война на истощение для одних и источник доходов для других.
КТО ОКАЗАЛСЯ В ПРОИГРЫШЕ
Исламское государство заявляет о своем расширении. Силы международной коалиции после терактов в Париже сплочены как никогда. Россия по сообщениям демонстрирует эффективность боевых действий в Сирии. Каждую неделю сообщается о 1,5 тысячах объектов, по которым нанесены наши авиаудары. По заявлению Д.Рогозина, операция в Сирии — это «и предмет пристального внимания всех экспертов Пентагона и ведущих стран НАТО к тому, что мы уже реально имеем и какой гигантский скачок мы уже сделали в области развития оборонно-промышленного комплекса и реформ наших вооруженных сил». И действительно — в Сирии российские вооруженные силы продемонстрировали свой арсенал, возможно, наконец, разрешив проблему Пентагона по получению разведданных относительно российской боеготовности.
Но кто же проиграл заранее в этой войне? Очевидно, что Россия.
Во-первых, если ранее санкции касались только Украины, то теперь это и вопрос Сирии. Глава МИД Германии Франк-Вальтер Штайнмайер заявил, что Россия для отмены санкций должна продолжить сотрудничать с Западом по сирийскому вопросу и разрешить конфликт на Украине.
Во-вторых, что бы мы ни сделали в Сирии, все будет играть против нас. Это классическая ловушка непросчитанных последствий. Единственный расчет России при начале односторонне спланированного ввода вооруженных сил в Сирию был на то, что Американская коалиция примет их за союзников и далее можно будет собирать плоды такого сближения по поводу санкций, Донбасса, Крыма. Однако на первом же шаге этот наивный план провалилися. Игра пошла по чужим правилам. Плодов не стало видно в любых раскладах. Плоды появились другого сорта. Враждебность суннитского пояса. Разрыв отношений с Турцией и Египтом. Рост террористической угрозы на территории самой России. Никакой объединенной коалиции не просматривается. Вероятнее всего продолжение именно этого ряда, а не воображаемого изначально.
Будем продолжать поддерживать Б. Асада — получим продолжительную войну на истощение, поскольку противоположная сторона будет финансироваться западной коалицией в рамках программы борьбы с террором силами местных формирований. Международная коалиция ведет борьбу с Исламским государством с августа 2014 года, на данный момент ряд государств заявили о продлении операции на год.
Готова ли Россия, прежде всего российский народ, ее ресурсы в условиях экономического кризиса, для затратных операций в Сирии длительностью от года и выше, если пока признаков сокращения влияния Исламского государства не видно? Или же российское руководство пойдет на формулу политического диалога, создания коалиционного переходного правительства без Б.Асада, о чем говорил Президент Франции Ф.Олланд? Аналог минских соглашений? Тогда мы теряем партнеров в лице Сирии и Ирана, авторитет низложен, как он был повергнут после украинских событий. Угроза терроризма не ликвидирована, но страна все равно экономически истощена. Только теперь нас не поддержат по факту такие же изгои, каким стало и российское государство. Это тоже стратегический просчет. Своими действиями Россия завела себя в ловушку.
В-третьих, мы добровольно ввели себя в изоляцию: опасные заигрывания с Турцией привели к разрыву отношений. Введенные санкции больнее ударяют по России, как в сфере экономики, так и в наиболее остром исторически для нас вопросе — свободе судоходства через проливы Босфор и Дарданеллы.
В-четвертых, если верить сообщениям прессы о российских бомбардировках, то можно сделать вывод, что борьба ведется исключительно усилиями России. Например, с августа 2014 года по май 2015 г. коалиция совершила около 4 тыс. авиаударов, около 1500 рейдов, российская сторона заявляет, что «за 4 дня сброшено 1920 авиабомб. Уничтожено 70 командных пунктов, 21 база подготовки, 6 заводов боеприпасов и взрывчатых веществ, 43 склада вооружения, 6 нефтеобъектов». Только за 2 дня российские самолеты совершают 107 боевых вылетов, уничтожая 289 объектов террористов. Либо Международная коалиция экономит и использует российский кулак, либо российская пропагандистская машина явно преувеличивает военные достижения страны в Сирии. Либо это объекты типа сараев и землянок.
Однако в таком случае неопределенным остается вопрос — как при таком количестве авианалетов ИГИЛ по-прежнему контролирует значительную часть территории? В СМИ каждую неделю появляются сообщения из разряда «по заявлению Главы государства благодаря усилиям России нарушена система управления и военной инфраструктуры экстремистов, существенно подорвана их финансовая база». По утверждению заместителя начальника Генштаба РФ Сергея Рудского «за два месяца в результате ударов российской авиации было уничтожено 32 нефтеперерабатывающих комплекса», и это далеко не вся инфраструктура в регионе. Что примечательно, ровно столько нефтеперерабатывающих предприятий находится в России, хотя ее территория и объемы производства в десятки раз превышают игиловские. По открытым источникам карт можно увидеть, что с момента боевых действий территория Исламского государства в Сирии сузилась незначительно, особенно в сравнении с размещением игиловцев на иракской территории (рис. 1). Для сравнения, в период с июня по сентябрь, когда с ИГИЛ боролись исключительно силы международной коалиции, территория Исламского государства сократилась более значительно (рис. 2).
Рис. 1. Расстановка сил в Сирии: серое поле — позиции Исламского государства, красное поле — войска Б.Асада, зеленое поле — сирийская оппозиция, желтое поле — курды
Рис. 2. Позиции Исламского государства (серое поле): на 30 июня, на 29 сентября (за день до начала операции России в Сирии, т. е. это итог деятельности международной коалиции), на 10 декабря 2015 г.
Исламское государство, несомненно, становится фактором влияния на Ближнем Востоке. Российская оценка исходящей от ИГИЛ угрозы была более чем завышена и отличалась крайней непоследовательностью: в 2000-е годы движение Талибан в Афганистане с его угрозой мировому порядку не вызвало российской реакции. В 2015 году власти заговорили об исходящей для национальной безопасности угрозе терроризма. В начале 2000-х российская пассивность трактовалась как необходимость экономического становления, укрепления внутренних сил. Но что поменялось за эти годы? Разве российская экономика растет 10% темпами, как в начале 2000-х? Разве мы перестали зависеть от нефти? Разве численно нас стало больше? Разве численность военнослужащих выросла? Разве терроризм стал ближе к российским границам?
Людмила Кравченко
Источник: rusrand.ru
