Действия России на международной арене, начиная еще с войны в Грузии 2008 года и особенно с присоединения Крыма и конфликта в восточных районах Украины, многие эксперты оценивают как борьбу против глобального мироустройства, в котором нашей стране отведено неподобающее место.
Лучше всего эта позиция сформулирована в одной из недавних статей Дмитрия Тренина «Москва бросила вызов глобальному порядку, сложившемуся после окончания холодной войны и поддерживаемому Соединенными Штатами». Другие авторы доводят эту позицию до экстрима, представляя Россию в качестве коллективного оппозиционера, бросившего вызов «всемогущему Обаме». Так, между прочим, привычный для русской политической культуры «революционный дух» канализируется из внутриполитической повестки во внешнюю сферу. Мы снова революционеры, и теперь уж точно в мировом масштабе.
Если без сомнений принять отправной тезис, предполагающий наличие «мирового порядка», т.е. некоей иерархии, сложившейся на глобальном уровне, где сильнейшие в состоянии управлять основными политическими процессами и отношениями, то наши новые революционеры, вероятно, оказались бы правы. Но так ли это на самом деле? Конечно, все мы помним, что в эпоху холодной войны мир выглядел поделенным между двумя сверхдержавами, США и СССР, где остальные так или иначе подстраивались в фарватер одной из противоборствующих мировых сил. Тут, правда, сразу непонятно, что делать с Движением неприсоединения, существующим с 1961 года и объединяющим в основном страны третьего мира, в т.ч. такие крупные, как Индия, ЮАР и Индонезия. К моменту окончания холодной войны организация неприсоединившихся насчитывала более 100 государств. Времена ленинской статьи «Империализм как высшая стадия капитализма», на которой выросло не одно поколение отечественных международников, давно прошли. Большинства старых империй не существует в своем прежнем качестве, в то время как новые страны, возникшие на месте их колоний, все труднее игнорировать.
Биполярный мир стремительно сдулся 30 лет назад, и этот процесс начался с советско-американских саммитов в Женеве и Рейкьявике 1986 года. Экономический, политический и идеологический тупик, в котором оказался коммунистический проект, вынудил советское руководство фактически в одностороннем порядке прекратить участие в глобальном противостоянии, пойдя на беспрецедентные уступки. Это вызвало удивление и эйфорию одновременно. Никто, однако, не был готов решать проблемы, накопившиеся в мире. Никуда не делись эти проблемы и сегодня: социально-экономическое неравенство между старыми богатыми странами и демографически растущим третьим миром, сокращение природных ресурсов, ухудшение экологии, уже тогда поднимавший голову международный терроризм. Плюс растут новые — от проблем регулирования гигантских потоков мигрантов до глобального потепления. Беспрецедентный внешнеполитический поворот Горбачева избавил мир от угрозы ядерной войны — теперь и она снова вернулась.
Кому-то могло показаться, что роль единственного мирового лидера возьмут на себя Соединенные Штаты. Однако многие, особенно на Западе, с самого начала скептически смотрели на такую перспективу. Действительно ли США — хозяева мира? Военные интервенции в различных частях мира, предпринятые после окончания холодной войны, в глазах самих американцев выглядели скорее проявлением слабости. Ведь насилие — крайняя мера, когда управлять иными способами не получается. Бомбардировки Ирака и Сербии в чьих-то глазах, возможно, могли вызывать зависть, но по своим результатам они стали провалом американской внешнеполитической доктрины последних десятилетий.
Еще в 1990-е годы историк Эрик Хобсбаум признал, что в нашу эпоху мир входит в беспрецедентную для последних двухсот лет эпоху «беспорядка». Так, более двух десятков стран, обретших независимость после крушения советского блока, в отсутствие силы, способной взять на себя функции объективного третейского судьи, не получили международного механизма, гарантирующего неприкосновенность их границ. Мир совсем не избавился от войн. Начиная с 1990-х в Африке, Восточной Европе и на Ближнем Востоке возникали и возникают конфликты, часто не выглядящие как обычные войны, но приводящие к кровопролитию глобального значения. При этом внешнее вмешательство в большинстве случаев оказывается неэффективным. Очевидно и то, что относительно стабильным и обустроенным частям мира, в первую очередь Европе, все труднее отгородиться от своих менее благополучных соседей.
«Мировой порядок», которому бросила вызов Россия, больше не существует. Как же быть? Можно, конечно, потратить все оставшиеся силы на борьбу с «мировым жандармом», которого — и это все более очевидно — не существует в том виде, как мы привыкли представлять. Но, возможно, куда более удачным и значительным ходом с нашей стороны могли бы стать проекты международной кооперации для решения общих проблем. Россия на самом деле имеет опыт подобных инициатив, у нее есть свой потенциал силы и, что не менее важно, — остаются симпатии, как на Востоке, так и на Западе. Все это можно использовать в построении новых моделей международного регулирования, основанных на большем равноправии, доверии и добрососедстве.
Василий Жарков
Источник: novayagazeta.ru
