Через месяц после крушения над Синайским полуостровом лайнера А321 авиакомпании Metrojet родственники погибших жалуются на недостаток информации о ходе расследования катастрофы, а также на то, что им не отдают тела родных.
Люди хотят похоронить своих близких хотя бы до того, как со дня их гибели исполнится 40 дней. Это желание понятно, но после шума, возникшего вокруг трагедии, родственники жертв теракта стали ощущать тревожную тишину. Дозвониться до Следственного комитета, чтобы получить информацию о том, как идут экспертизы ДНК и когда начнут выдавать тела, становится все труднее. К тому же информация часто поступает противоречивая: сначала говорят, что следственные действия продлятся “месяца два”, потом обнадеживают насчет того, что тела выдадут совсем скоро, потом все опять откладывается. Потеряв терпение, большая группа родственников погибших решила обратиться в прессу с открытым письмом, которое процитировало интернет-издание “Фонтанка”.
“Каждый новый день нас кормят “завтраками”. На прошлой и на этой неделе обещали, что выдача тел будет производиться с 1 декабря. Сегодня нам сказали, что выдача тел будет производиться с 7 декабря. Мы устали ждать и терпеть! Мы знаем, что экспертиза “целых” тел уже точно завершена и все фамилии известны. Почему не происходит выдача этих тел?.. Мы хотим знать. Мы хотим понять… Скоро 40 дней. Дайте нам похоронить своих родных. Мы требуем от вас уважения!”
При этом нельзя сказать, что люди не понимают тех трудностей, с которым сталкивается Следственный комитет. Во всяком случае, эти трудности осознает Елена Никитина, потерявшая в авиакатастрофе мужа и друзей. Правда, Елена оказалась в особом положении – ее муж был опознан и похоронен одним из первых.
– Тело было целым, на второй день опознания уже все было ясно. Но он летел не один, там была целая компания друзей: мой муж Виктор, Елена Гайдамак и ее дочка Алина и молодой человек, которому только что исполнилось 27 лет. Получается, что Армен Вишнев предположительно опознан, Алина найдена, Елена – нет. Там еще есть материал для анализа ДНК, мы ждем результата, неделя в запасе у нас еще есть. Очень надеемся, что Елена тоже будет найдена. Вообще, на сегодняшний день захоронены 47 человек, на 100% опознаны 58. А есть те, по которым процесс еще идет. Какие тут сложности, я понимаю, ведь иногда находят только фрагменты тел, от кого-то один фрагмент найден, от кого-то пять. И следователи говорят: хорошо, мы вам выдадим эти пять фрагментов, вы их захороните, а потом мы найдем шестой фрагмент – вы что с ним будете делать? Есть и еще загвоздка: были люди, которые опознали родственников, а потом анализ ДНК дал другой результат. Нам с самого начала сказали, что анализ ДНК продлится 2 месяца, я думаю, они еще очень быстро работают. Видимо, учли опыт анапской трагедии 2006 года, где были неоднократные эксгумации, и все было перепутано. Хочется быть уверенным, что ты хоронишь именно своего родственника.
Тем не менее Елена Никитина признает: даже с учетом всех трудностей, родственников жертв трагедии нужно было четко и без задержек информировать о том, что происходит, на каком этапе находится идентификация тел. По последним данным, тела все-таки должны выдать 4 декабря. Проблемы существуют не только с выдачей тел, но и с выплатой компенсаций. Говорит директор по связям с общественностью компании “Ингосстрах” Карен Асоян:
– Всем родственникам, которым мы обязаны выплатить компенсацию по закону, мы ее выплачиваем. В сложных случаях мы общаемся с родственниками погибших пассажиров в индивидуальном порядке и принимаем решения в зависимости от ситуации. Сейчас в сети и в СМИ гуляет много информации, действительно, есть сложные случаи. Основная проблема состоит в том, что ряде случаев погибла практически вся семья, и по закону родственники второй линии на компенсации не имеют права на выплаты. Но каждый такой случай мы рассматриваем в отдельности и стараемся принять решение в пользу родственников погибших. А вообще, со второго дня после катастрофы мы стали выплачивать авансы в размере 100 тысяч рублей, понимая, что людям необходимы деньги на неотложные нужды. На данный момент выплат сделано на сумму более чем в 50 миллионов – это полные выплаты по 2 миллиона. Также выплачено около 17 миллионов авансовых платежей, так что общая сумма выплат достигла 67,5 миллионов рублей. Но когда мы закончим выплачивать, сказать не берусь, это зависит от родственников пассажиров. Мы получили 243 заявления в отношении 190 пассажиров – это и по авансовым, и по полным выплатам вместе. Кто-то придет раньше, кто-то позже, так что сроки прогнозировать трудно.
Случаи с выплатами компенсаций за людей, которые погибли всей семьей, действительно непростые. Говорит адвокат Александр Хазов, представляющий интересы одной из семей, члены которых просили не называть их имена.
– Общая коллизия состоит в том, что в случае гибели всей семьи некому получать компенсацию за детей. По-человечески бабушки и дедушки тоже являются в этом случае потерпевшими, но по закону компенсацию за внуков они получить не могут – это не прописано в Воздушном кодексе Российской Федерации, который регулирует такие вопросы. Что касается дела, которое мы сейчас ведем, то оно частное и деликатное – не все родственники, имеющие право на компенсацию, являются порядочными.
– Вы имеете в виду случай с отцом, который не принимал участия в воспитании ребенка, а когда ребенок погиб, явился за компенсацией?
– Да. Там осталась только бабушка, которая по совести должна получить эту компенсацию, и так бы и было, если бы эти случаи регулировались наследственным правом. Но они регулируются законодательством о воздушных перевозках, где переход к наследником второй очереди не прописан. Сейчас нам надо получить судебное решение, чтобы восстановить человеческую справедливость и увязать ее в одно целое со справедливостью по закону. В Воздушном кодексе прямо перечислены выгодоприобретатели – это родители и дети, другие родственники не упомянуты. Это пробел в законодательстве, который не позволяет таким близким родственникам, как бабушки и дедушки, дяди и тети, получать компенсацию. Что касается нашего дела, то против отстранения недобросовестного родственника страховая компания, я думаю, возражать не будет, а вот насчет того, чтобы эти 2 миллиона вместо него могла получить бабушка, потерявшая в этой катастрофе всех близких, – тут, я боюсь, могут возникнуть сложности.
– А в международном праве в сфере компенсаций существуют проблемы с выплатами родственникам второго ряда?
– В Монреальской конвенции нет перечня выгодоприобретателей, значит, на компенсацию может претендовать всякий, кто докажет, что он может считаться потерпевшим.
– А что касается размера выплат – многие недоумевают, почему в России они намного меньше, чем на Западе?
– Большинство уважающих себя стран подписало Монреальскую конвенцию об “унификации некоторых правил международных перевозок”. Россия ее не ратифицировала, но все равно крупные перевозчики, такие как “Аэрофлот”, чтобы успешно конкурировать с зарубежным компаниями, вынуждены брать на себя повышенную ответственность за жизнь пассажиров. Перевозчики, которые руководствуются Монреальской конвенцией, делают выплаты, в переводе на рубли, до 22–24 миллионов. Россия эту конвенцию не ратифицировала, поэтому наши перевозчики следовать ее положениям не обязаны, но, чтобы конкурировать с иностранными перевозчиками, следуют этой конвенции добровольно. То есть если бы катастрофа случилась с самолетом “Аэрофлота” – не дай Бог! – то родственники могли бы претендовать на компенсации, в 10 раз большие, чем в случае малоизвестной Metrojet, заточенной, насколько я знаю, в основном на чартерные рейсы в Египет. Поэтому ей и не было никакой необходимости декларировать такие повышенные страховые выплаты.
В вопросе о размере выплат вообще все не так просто. Говорит коллега Александра Хазина, адвокат Евгений Тарасов:
– Есть не только Монреальская конвенция, есть еще и Варшавская конвенция, а законодательство, которым руководствуется Россия, находится где-то посередине. Варшавская конвенция ограничивает ответственность перевозчика выплатами полутора миллионов рублей. А в России идут навстречу потерпевшим, безусловно выплачивая 2 миллиона. Но на самом деле, верхнего предела нет, и граждане, которые докажут, что они имеют право на большее, могут получить, по сути, неограниченные выплаты. Например, в случае потери кормильца, у которого была высокая зарплата. Другое дело, что это требует судебного процесса, но так обстоят дела и в любой европейской стране, и в Америке. Никто просто так деньги давать не будет, и это правильно.
По словам Евгения Тарасова, Госдума могла бы увеличить стандартные страховые выплаты, установив их на сумму больше 2 миллионов рублей, но тогда повысилась бы плата за страховку и за авиабилеты в целом.
Татьяна Вольтская
Источник: svoboda.org
