Во всем огромном информационном потоке, связанном с российской военно-воздушной операцией в Сирии, с исламской группировкой ИГИЛ, формированием международной антитеррористической коалиции и т.д. каким-то неясным «белым пятном» остается то место на Ближнем Востоке, где раньше было государство Израиль. Как-то о нем ничего не слышно. Будто его там нет, или, что оно так себе, «ни за белых, ни за красных», а в стороне. Не странно ли?
Именно эта странность заставляет приглядеться к сирийской ситуации чуть пристальней, чем ее трактует большинство российских СМИ и околокремлевских экспертов.
За наслоениями набравших инерцию событий как-то уже перестали задаваться вопросом – а зачем вообще была нужна эта операция, в чем ее смысл. Помниться, говорили о «помощи народу Сирии и президенту Башару Асаду, армия которого в одиночку борется с мировым злом», о «превентивной защите наших граждан от террористов на дальних подступах», о необходимости «создания международной антитеррористической коалиции с участием мусульманских стран» и т.д., но все это выглядело как-то не слишком убедительно. И только после реального ответного теракта (взорванного над Синаем российского лайнера А321 с 224 пассажирами на борту) эта операция, получив непосредственную антитеррористическую легитимность, была усилена и стала именоваться «Возмездием». Дальше больше. Турецкие ВВС сбивают российский Су-24, и кое-кто начинает говорить о 3-ей Мировой войне. Мы же в ответ дополнительно усиливаем свою военно-космическую группировку, подтягиваем к побережью ракетоносец и перебрасываем в Сирию ракетный комплекс С-400. Теперь уже ни у кого нет сомнений, это точно «наша война»!
Однако, все же, если отмотать немного назад, то данная нешуточная возгонка российских военных действий на Ближнем Востоке вовсе не снимает, а наоборот, усиливает главный недоуменный вопрос – а что же все-таки мы там забыли в Сирии? И почему именно сейчас. Ответить на него в рамках предложенной первичной официальной схемы по существу невозможно. Спасаем мир от «угрозы международного терроризма»? – но это абстрактный лепет… Однако, если добавить в мутную сирийскую военно-политическую кашу известный «израильский компонент», то под наслоениями официально-информационного шума начинает проступать более понятная логическая картина.
Начинать всякий анализ лучше всего с самых крупных категорий и наиболее общих планов. И здесь следует исходить из того, что центральный геополитический игрок (или ось) на Ближнем Востоке, это отнюдь не Египет, Сирия, Иран, Турция или кто бы то ни было еще, а, безусловно – Израиль. Так было (со времен вторжения в Палестину), есть, и видимо, будет до скончания века. А исламский фундаментализм, в том числе и ИГИЛ, всегда формировался в первую очередь на геополитическом противостоянии с Израилем. Израиль априори был главный враг и раздражающий объект для исламского фундаментализма всего Ближнего Востока. [1] И неужели это изменилось сейчас?
Таковы исходные константы, дальше динамика.
Американцы (вместе с Израилем) начиная с Ирака, приступили к формированию вокруг Израиля зоны «управляемого хаоса» как зоны ослабленных исламских государств (потенциальных противников Израиля), но в случае с ИГ явно «не удержали процесс». Именно в ответ на действия американцев «исламский хаос» начал структурироваться в более опасной и предельно радикальной террористической форме. Питаемая фундаментализмом новая форма исламской военно-политической самоорганизации оказалась неожиданно очень сильной и, расширяясь в Сирии, стала представлять реальную угрозу Израилю. [2] Наступление ИГ на Дамаск в последние месяцы выглядело неудержимым, и в случае падения Асада территория Сирии оказалась бы неминуемо под контролем ИГ (а отнюдь не «умеренной военной оппозиции»). Следующим объектом экспансии для ИГ, безусловно, стал бы уже Израиль, т.к. сама непосредственная близость к Израилю, прямой контакт с его территорией, ставила бы ИГ и Израиль лицом к лицу. Прямой военный конфликт, потенциально способный втянуть в себе всю антиизраильскую исламскую ближневосточную оппозицию, был бы неминуем.
Поэтому американо-израильской геополитической тусовке в срочном, прямо-таки авральном порядке пришлось бросать на спасение Асада (и борьбу с ИГ) именно Россию, ибо самой делать это было как-то совсем не с руки: столько лет гнобить Асада, выращивать против него «умеренную военную оппозицию», а тут вдруг встать на его защиту… А Россия в этом раскладе очень даже кстати. Несмотря на известные «санкции», Россия была и остается вполне вменяемым «партнером», и если предоставить для нее через СМИ и международную дипломатию положительный имиджевый коридор, то ее вполне можно вписать в сирийские разборки в качестве крутого и самостоятельного борца за «справедливость» – в России это любят. Что и было сделано очень оперативно на последней Генассамблее ООН, где Обама дал добро на «неожиданную» идею Путина организовать параллельно американской свою «антитеррористическую коалицию».
И все прошло в лучшем виде, на ура. Мы защищаем нашего друга Асада и прочую «ближневосточную справедливость», а после ответных терактов включаемся по полной в борьбу с «мировым злом» – международным терроризмом в лице ИГ. Все удовлетворены: Обама и Путин вновь друзья, объединенные общим делом; патриоты рукоплещут Путину, смело полезшему в драку первым, «если драка неизбежна»; а из сознания обывателя выветрилась, наконец, депрессивная военная тема Новороссии, сменившаяся значительно более «победоносной» войной в Сирии. Но главный эффект не в этом. Думаю, что больше всего эта масштабная военная операция удовлетворяет израильских евреев, сидящих в кресле у телевизора и наблюдающих, как российская авиация со всех возможных калибров круглосуточно зачищает от исламского фундаментализма огромную территорию к востоку от израильской границы. Геополитическая фантастика! Но факт.
С самого начала нашей воздушной операции в Сирии был актуален вопрос: кто задает цели для ударов нашей авиации? Американцы упрекали Путина, что он где-то не там бомбит, Путин в ответ говорил – дайте нам цели «куда надо, или куда не надо, но не дают…». Потрепанная армия Асада с ее старенькими «двумя МИГами» тоже вряд ли располагала достойной информацией по всей оставленной территории Сирии. Российская спутниковая разведка, тоже вряд ли могла разобраться за несколько дней, что там за объекты раскиданы по огромной территории. И только оснащенное по последнему слову техники «всевидящее око» Израиля, конечно же, внимательно отслеживало все, что движется, перемещается, группируется или перевозиться по всему периметру израильских границ на очень большую глубину. Логично предположить, что наводки на цели для российской авиации и крылатых ракет дает именно и непосредственно Израиль. Тогда все надежно, никаких претензий у «мирового сообщества» к действию российских ВВС не будет.
Сама беспрецедентность для современной России такой масштабной военной операции за пределами своих границ (явно превосходящая по своей самоуверенности историю с Крымом), говорит о том, что она, конечно же, не могла быть осуществлена без одобрения со стороны Вашингтона. Это понятно. Но ладно бы дело касалось только фигуры Асада, как повод, скажем, отвлечь российского обывателя от бесславно брошенной Новороссии.
В случае же «израильской версии» все выглядит куда как более неприглядно: в самом факте нашего откровенно немотивированного военного вступления в ближневосточный конфликт открывается непредставимая ранее степень нашего кабального положения. Мало того, что нас превратили в «сырьевой придаток» Запада и взяли под внешнее управление нашу финансовую систему, оказывается, наша вассальная управляемость может доходить до прямой и безвозмездной военной повинности по защите интересов Израиля на Ближнем Востоке! Вот, что является по существу единственно весомым геополитическим аргументом для подобной масштабной операции. Именно в этой версии все странности поведения основных фигурантов дела становятся понятны. Все остальное мелкие отговорки.
Соответственно, вся игра в «санкции», необходимая в качестве условной компенсации за Крым и Новороссию, а также разыгрываемое в последнее время геополитическое противостояние с Америкой, – не более чем спектакль для мировой и российской публики. Реальная, скрытая геополитика эпохи глобализации структурирована на порядок жестче и циничней. Для государств, вписанных в эту структуру уже нет места для свободного геополитического маневра, и никто не может остаться в стороне, если «партия сказала – надо…».
Никакой войны с НАТО или Западом, которой нас пугали еще со времен Крыма, оправдывая Путина за нерешительность в Новороссии, в ближайшие времена не будет. Наоборот, по факту нас разворачивают на Восток, и мы органично вливаемся в единую цивилизационно-глобальную «американскую коалицию» по борьбе с международным исламским терроризмом, а точнее религиозным исламским фундаментализмом, что значительно более всерьез и надолго. [3]. Причем, не в респектабельной роли нового «мирового лидера», как это опять же подают для российской публики (эта роль безраздельно остается за США), а в откровенно вторичной роли управляемых геополитических гладиаторов. Ибо столкнуть в военном конфликте Россию и радикальный ислам – это то еще зрелище.
Первые «ласточки» этого конфликта уже прилетели. Взорванный над Синаем А321, и сбитый турецкими ВВС российский Су-24 – лишь начало процесса. Американцы, и тем более Израиль, потому и не лезли на рожон с ИГ, что понимали непредсказуемость последствий. В том числе и то, что Турция не будет оставаться в данном случае в стороне, потому что Турция – это тоже радикальный ислам. И только Россия, имеющая на своих южных границах целый пояс исламских государств и республик (а также подвешенный между Турцией и Украиной Крым), оказывается, запросто может «вызвать огонь на себя», вступив в открытую войну на уничтожение с «международным терроризмом». У Турции уже, похоже, не выдержали нервы. Однако Россия демонстрирует «твердость», и отступать от выполнения своей «ближневосточной миссии» явно не собирается. Значит, продолжение следует…
Если следующим этапом ближневосточной эпопеи станет уже военный конфликт России с Турцией (а риторика в наших и турецких СМИ звучит нешуточная), то далеко идущие планы закулисных геополитических режиссеров можно будет считать осуществленными. Переведение военного потенциала Турции (одного из сильнейших на сегодня противников Израиля на Ближнем Востоке), в сторону России позволит завершить ближневосточный сценарий предельно эффективно.
Следующим полем боевых действий станет уже Крым – та «шахматная» геополитическая ловушка, которую американцы подставили Путину еще в начале украинской эпопеи. Не случайно турецкая провокация со сбитым российским Су-24 прямо совпала с украинской провокацией по масштабному лишению Крыма электроэнергии через подрыв ЛЭП. Потенциал Турции и Украины (при одобрительной поддержке НАТО) готов сфокусироваться в новой точке боевых действий. Порошенко уже потирает руки…
Скажете, не может быть, ведь у нас с Турцией все последнее время были вполне дружеские отношения. Но увы, как показывает опыт, понятие «дружественные отношения» в сегодняшнем мире мало чего стоит. С Украиной у нас тоже до недавнего времени были даже «братские отношения», но как оказалось при нынешних геополитических технологиях эти отношения совсем не сложно изменить на противоположные в течении полугода. Наши СМИ уже взялись лепить из Турции «образ врага» предельно интенсивно.
Вот такая вырисовывается иная геополитическая логистика нынешней «локальной сирийской операции».
Верна она или нет, какая, казалось бы, разница, если все это пока далеко и война вынесена за скобки нашей территории и реальности (спасибо Путину). Можно и не обращать внимания. Поэтому, когда я еду по безнадежно разбитым дорогам нашей российской провинции, сквозь опустевшие деревни и заросшие поля, я успокаиваю себя простой мыслью – «а зато мы бомбим Сирию…».
Прим. ред. ДЗВОН. Ситуация в Сирии окажется еще сложнее, если учесть особую роль Израиля в создании ИГИЛ, а также враждебные отношения этой страны с Турцией. Скорее всего имеет место “многоходовка” Израиля:
Источник: za-nauku.ru
