В ответ на атаку на Су-24 Россия готовит удар по турецкой экономике. Как заявил премьер-министр Дмитрий Медведев, речь идет об ограничениях в бизнес-сфере. Правительству поручено в течение двух дней подготовить комплекс мер по ограничению экономического сотрудничества с Турцией. Срок истекает завтра. Какие последствия антитурецкие санкции могут иметь для экономики нашей страны, корреспондент “Росбалта” спросила у экспертов.
“Очевидно, что эра стратегического партнерства в экономической области с Турцией, к сожалению, закончилась, и не по нашей вине, — заявил “Росбалту” вице-президент российской Торгово-промышленой палаты (ТПП) Георгий Петров. — Нужно понимать, что Россия никогда не использовала меры экономического воздействия как инструмент политики без серьезных оснований. Произошло то, что не могло остаться без ответа, и сейчас нужно думать не об экономическом ущербе для турецких партнеров, для нашего бизнеса”.
Меж тем последствия могут оказаться весьма заметными. Турция занимает 6 место среди внешнеторговых партнеров России.
Как подчеркнул вице-президент ТПП, в отличие от турецких партнеров, российский бизнес понимает необходимость санкций. В Турции по этому вопросу единодушия нет. “Удар в спину будет иметь не столько экономические, сколько внутриполитические последствия для турецкого руководства”, — полагает собеседник “Росбалта”.
В отношении российской экономики прогноз ТПП выглядит куда оптимистичнее. “Мы почти два года живем под санкциями западных стран. Не будем забывать, что на Евросоюз приходится почти 50% нашего внешнеторгового оборота. По сравнению с этим, 30 млрд Турции, заметная, но не критичная цифра”, — считает Петров.
Он признал: за годы тесного сотрудничества турецкие компании заняли прочное место в строительной отрасли. “Но в то время, когда они пришли на рынок, понятия “строительный сектор” в России фактически не существовало — мы занимались сборкой панельных коробок”, — заметил вице-президент ТПП. С тех пор в России научились строить, хотя, с уходом турецких компаний рынок, конечно, почувствует перемены, считает Петров. По его словам, можно будет забыть о таких знаковых проектах как строительство атомной электростанции “Аккую”.
Столичные власти также особого беспокойства по поводу антитурецких санкций не выказывают. Как заявил заммэра Москвы по вопросам градостроительной политики и строительства Марат Хуснуллин, турецких компаний нет в числе подрядчиков по проектам, реализуемым в рамках адресной инвестиционной программы, то есть финансируемым из бюджета Москвы.
“Если будет принято решение и турецкие компании покинут строительный рынок Москвы, то на планах городских властей, темпах развития города и работе строительной сферы в целом это не скажется”, — подчеркнул чиновник. По его словам, в основном, турецкие компании строят деловую и торговую недвижимость. Эти проекты не являются стратегическими для развития города. Однако уход девелоперских компаний может привести к задержкам в строительстве отдельных объектов, заметил Хуснуллин.
“Даже если мы откажемся от импортных поставщиков строительных материалов, которых на самом деле не так много, это не скажется на работе строителей. Мы уже на протяжении нескольких лет реализуем программу по импортозамещению, и большинство наших строительных компаний ориентированы на российских производителей стройматериалов и комплектующих”, — заявил глава столичного стройкомплекса.
С продовольствием ситуация сложнее, признал вице-президент ТПП. По его словам, Турция является крупнейшим поставщиком помидоров на российский рынок.
В Национальном союзе производителей овощей подтвердили: доля поставок овощей из Турции на сегодняшний день в общем объеме импорта составляет 15-17%. “Ежегодно мы импортируем в среднем 525 тыс. тонн овощей на сумму около $550 млн. Основную долю в этих поставках занимают томаты, импорт которых в год оценивается в 353 тыс. тонн на сумму $415 млн. При этом данные объемы продукции могут быть замещены из других стран-поставщиков например Ирана, Марокко, Израиля, Китай, ЮАР”, — считают в союзе.
Ограничение импорта овощеводческой продукции прежде всего по томатам и огурцам, при достаточной координации действий с другими государствами-поставщиками, не приведет к росту цен и не вызовет серьезного дисбаланса на внутреннем рынке по овощеводческой продукции, убеждены эксперты Национального союза производителей овощей. При этом значительная часть турецкого импорта может быть замещена отечественными производителями, которые за последние два года проинвестировали более 45 млрд. рублей в строительство новых и модернизацию действующих теплиц, отмечают специалисты.
“Что касается текстиля, китайские поставщики, думаю, сейчас громко хлопают в ладоши. На подходе въетнамские швейники”, — заметил вице-президент ТПРФ.
Отечественные текстильщики тоже смотрят в будущее весьма оптимистично. Несмотря на то, что турецкий текстиль занимает примерно четверть российского рынка, потребитель потерь не заметит, уверен президент Ассоциации текстильщиков России Шамхал Ильдаров. “Швейное производство перенесется к нам в Россию, и минимум два миллиона россиян будут трудоустроены. Если мы откажемся от турецких изделий, в течение двух месяцев сможем наладить свое производство”, — считает Ильдаров. Для этого в России есть и мощности, и люди. “Обучить швею — два дня курсов. Мы же не автомобиль планируем собирать”, — заметил собеседник “Росбалта”.
Согласился с ним и глава Союза потребителей России Петр Щелищ. “Наши сограждане, которые ежегодно вывозят десятки и сотни миллиардов долларов за рубеж, начнут вкладывать их в свое производство: швейное, обувное. Появится спрос на сопутствующую сельхозпродукцию”, — отметил он.
Эксперт, впрочем, не исключил, что турецкий текстиль будет идти в Россию через Белоруссию, Казахстан. А с изменением поставщиков и логистики вырастут и цены.
В свою очередь профессор кафедры торговой политики ВШЭ Алексей Портанский напомнил об уже имеющемся опыте экономических санкций. “Анализ наших контрсанкций с августа 2014 года показал, что они не достигли планируемой цели — вынудить европейских сельхозпроизводителей надавить на правительства, чтобы те отменили санкции. Европа не только не уменьшила продуктовый экспорт, но даже повысила на 5%, согласно докладу Еврокомиссии за минувший август. Таким образом, наши контрсанкции не сыграли”, — отметил экономист.
Меж тем, по словам эксперта, прекращение сращивания экономического сотрудничества с Западом нанесло и продолжает наносить России серьезный ущерб. “В этой связи я полагаю, что возможные экономические санкции в отношении Турции также ничем хорошим для нас не закончатся: как нашим производителям, которые сотрудничают с турецкими компаниями, так и всему нашему бизнесу, который сейчас в Турции присутствует, в том числе Газпрому, Сбербанку, будет нанесен определенный ущерб. Потребитель тоже заметит, если мы откажемся от турецких овощей и фруктов. Турция занимала 10% рынка, а по отдельным товарам — цитрусы, помидоры — и того больше. Замещения быстрого не произойдет, как пытается убедить нас господин Ткачев (министр сельского хозяйства РФ — “Росбалт”). Замещение какое-то будет — Грузия, Азербайджан, Абхазия, Марокко, Греция, но с ростом цен, непременно. То есть, за это заплатит потребитель. Когда с рынка уходит игрок, который занимал солидную его часть, естественно, остальные этим воспользуются, и цены поднимутся”, — убежден собеседник “Росбалта”.
Что касается импортозамещения, эксперт привел в пример краснодарский камамбер, который оказался в 3-4 раза дороже французского. “Те производители, которые находятся близко к власти, конечно, ситуацией воспользуются. Потребителям же будет только хуже”, — заключил Портанский.
По данным ТПП РФ, 64% российского экспорта в Турцию приходится на минеральное топливо и нефть, почти 20% — на металлы и изделия из них. Из турецкого импорта, более 30% — это оборудование и транспортные средства, 26,5% — продовольствие и сельхозсырье, а также обувь и текстиль — 16,3%.
В последние годы активно налаживалось инвестиционное сотрудничество. К наиболее крупным проектам можно отнести газопровод “Турецкий поток”, АЭС “Аккую” с объемом инвестиций в $22 млрд. Свои интересы в Турции есть у “Сбербанка”, который в 2012 году за $3,5 млрд приобрел турецкий “Денизбанк”, и у “Альфа Групп”, заключившей контракт на приобретение акций оператора сотовой связи “Тюрксел” на $3,3 млрд. В 2009 году “Лукойл” приобрел 100% акций оператора сети автозаправочных станций “Akpet”. Общая сумма сделки — $555 млн. Примером производственной кооперации является проект сборочного производства автомобилей “ГАЗель БИЗНЕС” российского холдинга “Группа ГАЗ” и турецкой компании “MersaOtomotiv” в провинции Сакарья.
Турецкие инвестиции в Россию в основном направляются в текстильную, пищевую, химическую, деревообрабатывающую, электронную и электротехническую промышленность, производство строительных и отделочных материалов, автомобилестроение и производство автокомпонентов, сферу услуг, торговлю, туризм, банковский сектор.
В качестве примера успешной работы предприятий с турецким капиталом ТПП приводит деятельность новороссийской обувной фабрики “Брис-Босфор”, предприятия “Рокланд” в Серпухове с 40% капитала компании “Аймасан” (торговая марка “Терволина”), кожевенного производства в Твери и Галиче с участием компании “Саркем”, корпорациия “Глория-Джинс” в Ростовской области, выпускаюшая куртки, платья, брюки, сарафаны из джинсовых тканей турецких производителей.
Сохраняется широкое присутствие турецких компаний на российском рынке подрядных услуг. В России работает около 100 турецких строительных организаций на объектах Москвы и области, Санкт-Петербурга, а также Татарстана, Башкортостана, Свердловской, Владимирской, Ростовской областей и Краснодарского края. Всего с конца 1980-х годов турецкими фирмами в России построено свыше 800 объектов.
Источник: rosbalt.ru
