На этот вопрос искали ответ историки в программе «Маркс жив» на Радио «Комсомольская правда».
Бузгалин:
– Добрый вечер, дорогие друзья. А вот у нас есть преграды на море, на суше? Страшны нам бури, штормы, трагедии? А ведь мы живем именно в этом мире. Мы, как всегда, с музыкального эпиграфа начинаем разговор в рамках программы «Маркс жив». Мы – это Елена Афонина…
Афонина:
– …И директор Института социоэкономики Московского финансово-юридического университета, профессор Александр Бузгалин.
Бузгалин:
– У вас, уважаемые радиослушатели, было домашнее задание – найти что-то позитивное и негативное в советском опыте. Мы анонсировали именно эту тему. Именно сейчас мы хотим поговорить о том, что же это такое – будни великих строек. Давайте задумаемся. Великая стройка как будни. Мы действительно можем говорить о нашей стране как о стране героев, мечтателей и ученых. Когда мы вспоминаем об СССР, у нас очень часто возникает аллюзия исключительно с войной, исключительно с социальными гарантиями – бесплатным образованием, здравоохранением и так далее. А ведь главное, что в этой прекрасной песне «Марш энтузиастов» прозвучало только что, это страна героев, мечтателей и ученых. В скалу ли ты врубаешься, или ты, действительно, мечтатель и ученый. Я напомню, что это были очень тяжелые стройки.
Поэт Ручьев, крестьянин, пришедший строить Магнитогорск, кстати, вместе с зэками, да, это тоже правда Советского Союза. Когда в очередной раз во время шторма сказали «Коммунисты, вперед! А все остальные могут остаться в своих бараках», да, опять-таки, бараках, и не идти туда, где тяжело, все остальные, беспартийные, встали и сказали: а мы что, не люди? А почему коммунисты – вперед, а мы должны сидеть и прятаться от дождя, ветра и шторма? Вы почему нас за людей не считаете? Они были оскорблены. Может быть, потому что эта песня – «страна мечтателей, страна героев» – звучала как их песня? Может быть, поэтому в 60-е годы, вдумайтесь, полвека назад, люди создали примитивный компьютер, создали великий космический корабль. Этот компьютер, мощность которого была, наверное, в десятки раз слабее, чем у современного смартфона, позволил людям выйти в космос. А сейчас он позволяет играть в крестики-нолики и слать друг другу смайлики.
Это парадоксы, это трагедии и это великий опыт нашей страны. И я не могу не говорить взволнованно об этом, потому что это прошлое, которое не оставляет нас. Многие говорят: ностальгия по Советскому Союзу. А я позволю себе другую постановку проблемы. Скажите, а вот ренессансная Италия с ее великими достижениями гуманистов, с ее прекрасными статуями, удивительными картинами – тень, светотень, улыбка, красота полотен Леонардо да Винчи, Рафаэля, Джотто, – это то, что не оставляет нас, скажите, это была ностальгия по античной Греции? А ведь это был Ренессанс. Они вспоминали античную Грецию. Скажите, русский, российский классицизм, вот эти великие усадьбы, которыми мы наслаждаемся в Архангельском. Кстати, наверное, сейчас до сих пор не открытом, уже двадцать пять лет. наслаждаемся в парках и дворцах Ленинграда – Петербурга. Это тоже ностальгия? Или это великое достижение?
Ностальгия может быть разной. Это может быть тоска по чему-то, когда, не хочется грубые слова говорить, но очень часто те, кому за 60, говорят, что раньше все было лучше, потому что мы сами были молоды. Но мне кажется, не в этом дело. В советском проекте, в советских практиках, в советской истории есть реальные, серьезные, глубокие противоречия. Именно о них мы сегодня будем говорить. Вот я хочу настроить нас на марксистскую, в строгом смысле слова, волну. Когда люди говорят не о плюсах или минусах. Для одних Советский Союз – это исключительно отсутствие колбасы, туалетной бумаги, очереди и ГУЛАГи. Это правда о Советском Союзе? Правда. Для других это только, извините, я даже оговорился, колбаса по 2.20 настолько ассоциируется с плюсом, что я ее нечаянно засунул в плюсы, хотя надо было сказать о минусах. Минус – дефицит, дефицит, дефицит плюс ГУЛАГ. И плюсы – бесплатное образование, бесплатное здравоохранение, социальные пособия, стабильная жизнь и так далее. Вот одни говорят про одно, другие – про другое, закрывая глаза. Можно сказать: а давайте скажем – с одной стороны так, с другой стороны эдак. Это еще не диалектика, это не серьезный исторический анализ.
Серьезный, по-настоящему марксистский подход начинается тогда, когда мы смотрим в развитии, в противоречиях, в нелинейности трансформации, я не боюсь этих профессорских слов, на реальный процесс рождения нового мира. Мы хотим, чтобы он сразу вдруг готовый, как Венера, как Афродита из пены морской, вышел в полной красоте. Такого в истории не бывает. Марк Твер как-то сказал: бросить курить очень легко, я это делал много раз. Вот построить капитализм тоже было легко. 500 лет история просто Европы пыталась показать, как просто построить капитализм. В России мы до сих пор его не можем построить. Вот сколько раз пытались. Можно вслед за Марком Твеном сказать: построить капитализм очень легко, мы это делали много раз. А почему мы думаем, что с качественно новым обществом, царством свободы, путь к которому начинается с социализма, должно быть проще? Почему мы думаем, что можно войти в это новое общественное бытие, в новое время, новое пространство исключительно при помощи одномоментной революции? Кровавой или нет – мы об этом говорили в двух предыдущих передачах. А если мы говорим о реальной диалектике, о зигзагах истории, о противоречиях истории, тогда надо не просто говорить «да» или «нет», «плюс» или «минус», или с одной стороны так, а с другой стороны эдак. Надо смотреть, как и почему родилась эта система, как и почему она ушла в прошлое, и какие уроки мы можем извлечь для этого, чтобы не наступать снова на те грабли, на которые, да, мы наступали во время советского периода. Но и не забывать о тех великих свершениях, о том действительном полете, который был тогда. Полете дирижабля, полете космического корабля, полете стихов. Вот так мне хочется поставить проблему. Что мы можем взять в будущее из Советского Союза. Со всеми его чудовищными противоречиями.
Я начал нашу первую часть с возвышенных нот, с песни, в которой говорилось о героях, о мечтателях, о ученых. Начал не случайно. Потому что, действительно, Советский Союз – это подвиги. Подвиги тех, кто строил Магнитку, кто открывал новые земли, кто летел на Северный полюс, кто стремился тогда еще не в космос, а в стратосферу. Поверьте, это было едва ли не страшнее. Это была правда. Это была правда еще и в том, что на другом полюсе были чудовищные преступления, были убийства, пытки и репрессии в отношении разных людей. И действительных шпионов, и уголовников, и великих ученых, прекрасных писателей, настоящих коммунистов, и тех же самых деятелей НКВД, которые друг друга тогда сажали. Это была правда чудовищных противоречий, прекрасных противоречий. Это была правда еще и в том, что в 60-е годы наша страна стала не просто той, где спутник был первым, где Гагарин был словом, которое по-русски, по-советски, я бы сказал, говорили во всем мире. Это была правда еще и спортивных залов, переполненных людьми, пришедших слушать стихи молодых поэтов. Это была еще и правда вечеров и дней, и утренних встреч на берегу Волги, где встречались десятки тысяч людей, поющих самодеятельные песни. Это была правда людей, которые строили своими руками академгородки, наукограды, университетские и производственные центры по всей стране, от Крайнего Севера, Южного Севера, извините, Новосибирск как назвать правильнее, юга Сибири, и до наукоградов вокруг Москвы, где люди жили совершенно другими отношениями. Это правда настоящего КВНа, где заодно пытались немножко критиковать политический режим, который критиковать было нельзя, за что всех прижимали и затыкали рот. Вот это противоречивая правда. Не просто плюсы или минусы. Не просто хороший или плохой Советский Союз. Не просто и то, и другое в какой-то смеси. А вот это сложная диалектика рождения нового мира.
И вот здесь я хочу еще раз подчеркнуть собственно взгляд классической марксистской методологии. Взгляд, показывающий противоречия соотношений исторического и логического, красной нити истории и зигзагов истории. Этот взгляд позволяет по-новому взглянуть на СССР. Я позволю себе один пример, который по радио, наверное, прозвучит чуть сложнее. Обычно я рисую на доске картинку. Я изображаю течение реки Волги с севера на юг, если я не ошибаюсь, она впадает в Каспийское море. И вот на своем пути Волга делает массу петель. И иногда вместо того, чтобы двигаться с севера на юг, она идет куда-нибудь на запад, на восток или даже на северо-восток или на северо-запад. И люди могут идти вот этими зигзагами, а могут спрямлять это течение, построив канал. То ли сталинскими методами, то ли по-настоящему на энтузиазме. То ли при помощи революции, то ли при помощи реформ. Мы опять-таки об этом уже говорили.
Вот СССР был попыткой спрямить историю, начать создание нового мира в условиях, когда были минимальными предпосылки для его рождения. Эта попытка не могла не оказаться чудовищно сложной и противоречивой. И вот здесь возникает важнейший и, на мой взгляд, очень красивый тезис. Его относительно недавно в книге «СССР: незавершенный проект» озвучила Людмила Булавка. Тоже доктор наук, профессор. Она говорит о принципиальной незавершаемости СССР как процесса, проекта и практик создания царства свободы. Качественно нового мира, лежащего по ту сторону тех отношений, которые нам не очень нравятся. Когда каждый друг другу волк, когда доллар – это главное, когда бюрократ всегда прав. И, если ты начальник, то я – дурак. Когда я – марионетка в руках тех внешних сил, которые господствуют над человеком.
Создание качественно нового мира, мира, в котором мы будем по-новому, вот как в лучших, наверное, фильмах Советского Союза, даже, может быть, не практиках, или не только практиках, или не столько практиках Советского Союза, сколько в культуре советской, вот в этой культуре жил новый мир – мир рождающегося, но принципиально не завершаемого царства свободы. И вот он не может не быть противоречивым. Он не может быть действительно системой шагов вперед, вбок, назад, мучительных раздираемых противоречий.
Вот давайте еще раз вспомним, как рождался капиталистический мир. Ренессансная Италия. Для нас это сегодня великолепные статуи. Я специально повторяю то, о чем говорили в начале эфира. Это великие картины, это гигантские, невозможные по тому времени инженерные проекты. Это Пико дела Мирандола, который говорил о величии человеческой души, о том, что человек подобен богу, ибо он творец, ибо он может создать новый мир. Но ведь это не вся правда. Ренессанс – это еще и чудовищная инквизиция, это постоянные гражданские войны, это мракобесие сжигающих на кострах церковников, это Папа какой-то там, не будем называть, чтобы никого не обидеть из верующих, который спал одновременно с дочкой, с внучкой и еще целым гаремом.
Афонина:
– Не считая болезней.
Бузгалин:
– Вот это тоже правда того мира. Но сегодня мы как-то про нищету, болезни, инквизицию вспоминаем мало. Может быть, через сотню лет от СССР останется Эйзенштейн с его «Броненосцем Потемкиным», Гагарин, Маяковский, великие художественные, кинематографические, научные произведения, великий опыт педагогов, а не ГУЛАГ, репрессии, дефицит, пустые полки и отсутствие туалетной бумаги. Я никогда не забуду бесконечные дебаты на одном из телеэфиров, где мне на все возражения отвечали: «А туалетной бумаги не было». Вот мне так хотелось сказать: каждый видит свое.
Афонина:
– Мы сегодня решили задать вопрос нашим радиослушателям: что мы можем взять в будущее из СССР? С нами на связи исследователь Кембриджского университета Чокан Лаумулин.
Лаумулин:
– Добрый вечер.
Бузгалин:
– Вот для вас, для человек из Казахстана, ученого Кембриджа, что такое СССР? Есть в нем что-то позитивное? Или на свалку истории?
Лаумулин:
– Безусловно, там гораздо больше позитивного, с эзотерической точки зрения. Поскольку я хотел бы напомнить, что в истории человечества было всего лишь две супердержавы. Одна из них существует до сих пор, второй был именно Советский Союз. И именно не какое-то там корейское, германское или японское чудо, они не привели в истории к созданию супердержавы. Советская история привела к появлению на мировой арене супердержавы. И здесь полностью согласен с Людмилой Булавкой, которую вы сегодня цитировали, что нам сегодня важно понимать, не почему рухнул Советский Союз, а важнее – понять, почему он появился, как это стало возможным. Одним из самых главных факторов, который способствовал превращению во многом феодальной страны, какой была Российская империя, невзирая на ее взлеты в культуре и в науке в отдельных островах Петербурга, Москвы, Харькова и Урала, тем не менее, в огромную мощную державу, в которой, например, и в Казахстане появилось региональное отделение Академии наук, и всеобщая грамотность, и 12 научно-исследовательских институтов, всего лишь спустя каких-то лет после Октябрьской революции. То есть вот этот процесс, который занял четыре десятилетия – от создания 6 ноября 1917 года Всероссийской комиссии по просвещению и образованию под руководством Луначарского, и до взлета спутника в 1957-м, всего прошло четыре десятилетия, хотя до этого страна от открытий фундаментальной науки приходили только через сто лет к впечатляющим результатам их внедрения. Советский Союз ухитрился сделать это всего за четыре десятилетия. И еще как, на каком уровне! Потому что спутник и Гагарин – до сих пор наша цифровая революция, наш цифровой мир немыслим без ракетостроения, без этих свершений. В том числе и полупроводники, лазер и другие замечательные открытия.
Бузгалин:
– Спасибо огромное. Давайте не будем забывать и о второй стороне медали. О действительных противоречиях Советского Союза. Проблема ведь не в том, что есть противоречия. Проблема в том, когда они принципиально не разрешаются, загоняются в угол, делается вид, что их нет. Вот это страшно. И это страшное возникло в том числе в конце СССР, когда, в соответствии со знаменитым анекдотом про ситуацию, когда поезд не идет, машинисту задают вопрос: а что же делать? Позвонив Брежневу, машинист получает ответ: задерните шторки и объявляйте остановки. Вот эта неразрешаемость противоречий – вот что по-настоящему страшно. И не в такой ли ситуации мы находимся сегодня?
Грамши написал в своей статье «Революция не по «Капиталу», когда только прошла первая волна революций 1917 года, год спустя. Действительно, революция произошла не в самой развитой стране мира. Революция произошла в России, революция произошла в той точке, где предельно остры были противоречия мировой системы, которая, с одной стороны, не хотела жить дальше в рамках первой мировой войны, в рамках колониализма, в рамках тогда действительно чудовищной эксплуатации и мирового неравенства, но пока еще не могла идти к царству свободы семимильными шагами, создавая такое, я бы сказал, молочное озеро с кисельными берегами, чтобы сразу все красиво. Слабы были предпосылки для этого. И эти реальные противоречия породили нашу страну со всеми ее проблемами и со всеми ее великими подвигами.
В заставке нашей передачи есть такие несколько провокационные слова: «Программа для тех, кто ненавидит эксплуатацию человека человеком». Как-то в эфире я пошутил. В СССР был анекдот. Что такое социализм? Это когда наоборот. Получается опять все то же самое. Хотя на самом деле это было общество, в котором были социальные лифты. Это было общество, в котором абсолютного равенства, кстати, отнюдь не существовало. Я напомню, что профессор тогда получал 500 рублей в месяц, а уборщица в университете – 70. Различие было достаточно значимым. Другое дело, что тогда это различие не было различием миллиардера и нищего. Тогда же я печально пошутил, что сейчас все равны – всем не хватает денег. Миллиардеру – на еще более длинную яхту, а кому-то на то, чтобы купить кусок мяса. В России сейчас 22 млн. бедных, тех, кто живет на 10 тысяч рублей в месяц и меньше. Попробуйте так прожить.
Афонина:
– Я зачитаю сейчас сообщение. Ответ на вопрос: что мы можем взять в будущее из СССР? Юрий из города Кимры отвечает: «В будущее – трактора на полях, дым над заводскими трубами и Доброту Людей». Еще: «Синергетический эффект системы госпредприятий». «Систему управления, социальные лифты». «Что бы там ни говорили, я испытывал гордость за нашу страну под названием СССР, чего не скажу о нынешней». И вот то сообщение, которое мне хотелось бы прочитать. Орфография и пунктуация сохраняются: «СССР, самое главное, быдлячье руководство, кстате, и сейчас такоеже».
Бузгалин:
– Последнее, видимо, весьма характерно. Добавлю еще одну эсэмэску: «ссср появился по чистой случайности исчез так же народ ни при чем». Запятых нет. Я не хочу ни над кем издеваться, это просто правда жизни.
Игорь:
– Добрый вечер. Игорь из Ставрополя. Тема очень интересная. Сегодня хотел бы с вами проконсультироваться, узнать ваше мнение. Сегодня Баранец в своей передаче зачитывал чьи-то пожелания, чье-то мнение по поводу сбитого самолета. И говорит: представьте, а что было бы, если бы при власти был Сталин? Через два часа Эрдогана бы уже не было. Я был в шоке. Мне под 70 лет, но все-таки вспомнил, как наши первые дни отступали, сколько у нас было потерь. И вдруг вот такая баранцовская веселая тематика.
Бузгалин:
– Вы знаете, сейчас очень много аллюзий и иллюзий, и мечтаний, во многих беспочвенных, о сильном вожде, который решит все проблемы. Кстати, фраза «взять бы в будущее доброту людей» мне кажется очень важной. А что касается СССР того периода, да, это было отнюдь не просто. И далеко не всегда мы могли ответить ударом на удар. И очень часто немецкие провокации накануне Великой Отечественной войны оставались без всякого ответа. И это было, видимо, совершенно неоправданно. Так что проблем в СССР хватало. Мы не хотим рисовать такую красивенькую картинку. Мы хотим анализировать реальные противоречия и понимать, как их разрешать, как не повторять ошибок, но как идти вперед, а не назад. Вот такое ощущение, что Советский Союз – это… даже не просто ощущение, это вывод многих теоретических исследований и моих коллег, и моих собственных, – Советский Союз накануне его распада, в условиях брежневского застоя все более и более вползал, именно вползал в такой тупик. Вот представьте себе такую пещеру, которая кончается ничем. Тупиком. И вот мы вползаем в эту пещеру. Может быть, эта пещера ведет к новому светлому красивому миру.
Афонина:
– А что вас заставляет так думать? Экономика работала, социальные лифты работали, люди ездили за границу. Да, может быть, не в таком объеме, как им хотелось, но рабочие делегации за границу отправляли. Народ мог приобрести себе то, что ему хотелось. Да, наверное, хотелось зарабатывать больше. Журнал «Иностранная литература» издавался. Читать зарубежных авторов могли.
Бузгалин:
– Более того, его считали тогда гораздо больше, чем иностранных авторов читают сейчас.
Афонина:
– Почему в тупик заползали?
Бузгалин:
– Наверное, потому что «мечта прекрасная, еще не ясная», вот эта песня, «Марш энтузиастов», тогда оказалась вытеснена поиском кафельной плитки с розовым цветочком, в отличие от кафельной плитки без розового цветочка. Она оказалась вытеснена пошлостью. У Маяковского есть замечательные стихи про мещанина, который съел социализм. Про мещанство, про быт, про скуку, про пошлость. С той минуты, когда мы перестали ставить перед собой большие стратегические цели, создавать новое будущее, когда деньги для нас стали не одним из средств, я подчеркиваю – одним из средств, когда они стали для нас одной из целей, а потом и самоцелью, с того момента, когда возможность купить новый гарнитур превратилась в главный смысл жизни, с этого момента социализм во всех его противоречиях в СССР оказался обречен.
Афонина:
– Поспорю с вами. Фильм «Взрослые дети», чудесный черно-белый фильм 60-х годов. Как раз время расцвета романтики. Так вот, там да, действительно, пожилая героиня мечтает о том, чтобы купит чешскую стенку. А где же тогда?
Бузгалин:
– Где же тогда. Большой вопрос. Я думаю, что наша передача не закончится сегодня. У нас на связи очень интересный собеседник – Андре Влчек. Это международный журналист, прошедший через огни, воды, расстрелы, пытки во многих странах мира. Блестящий, во всем мире известный, много книг написавший, в том числе и по-русски, журналист. Что можно взять в будущее из СССР?
Влчек:
– Добрый вечер. Да, конечно. Я думаю, что главное, если мы смотрим с точки зрения окружающего мира, не только с точки зрения России или Восточной Европы, но СССР и Восточная Европа дали очень много всему миру. Во-первых, Советский Союз не только уничтожил фашизм, воевал с фашизмом, не только победил, но Советский Союз также воевал за независимость и помогал борьбе против колониализма. Это то, что Запад России и Советскому Союзу никогда не мог простить. Потому что, в принципе, когда я говорю со своими коллегами, друзьями в Индии, в Пакистане, в Южной Америке, в Африке или на Ближнем Востоке, то их анализ очень простой. Если бы не было Советского Союза, то у нас не было бы свободы, у нас не было бы независимости. Я понимаю, что в России очень многие говорят, что многие русские пожертвовали своей жизнью.
Бузгалин:
– Действительно, вот этот мировой контекст принципиально важен. И не только в том смысле, что мы были великой державой, которая могла дать по морде кому угодно. Но и в том смысле, что нашим образованием, нашей культурой, нашим диалогом с людьми гордились и нас уважали и любили. У нас были другие союзники, а не только армия и флот. У нас были настоящие друзья в мире. И, действительно, борьба с колониализмом – это великая и красивая история человеческой борьбы, хотя, безусловно, трагическая. Про нее сейчас забыли. А это неправда. Ее отголоски – это современные трагедии. Это Сирия, Ирак, наши проблемы сейчас.
Я хочу, чтобы в передаче еще прозвучал «Марш энтузиастов». Это удивительная часть нашего прошлого, которая может вполне оказаться нашим будущим. Мы сегодня говорим об СССР как незавершенном проекте. Как о проекте, который принципиально не завершаем. Ибо это движение в мир, который Маркс назвал царством свободы и назвал историей человечества, историей мира. В отличие от той предыстории, где люди действительно в огромных противоречиях, в огромных проблемах, в боях, в войне, в горе, в нищете, в богатстве, которое иногда хуже, чем нищета, вот в этих проблемах мироотчуждения пытаются создать свое будущее.
Удивительные эсэмэски пришли. Мы ни с кем не договаривались, но вот послушайте: «Это был гимн группы энерготехникума выпуска 1953 года. Мы прошли с ним через всю жизнь. За двадцать последних лет не введено в строй и десятой доли того, что было введено за двадцать предшествующих. Юрий». «Если этот великий коммунистический эксперимент распространить на весь мир, мы увидим новую эру историю Бернард Шоу об СССР». Это даже не мной подготовленная цитата, это то, что нам прислали радиослушатели.
И в то же время мы говорим о реальных противоречиях этого мира, о том, что эти противоречия разрешались иногда чудовищно кроваво. И это было по-настоящему опасно, страшно, преступно. Эти противоречия разрешались так, что рождались величайшие произведения искусства и величайшие достижения науки и человеческого творчества. Когда люди строили новые города. Я упоминал о поэте Ручьеве, крестьянине, который пришел строить Магнитку. О том энтузиазме, который тогда был. Это удивительная поэма, написанная очень простым языком, красивая и очень умная поэма простого человека о великом и совершенно непростом деле настоящего энтузиазма. Это поэт, который потом оказался репрессирован, потом вернулся. И все равно писал такие же стихи. Удивительная судьба, очень показывающая трудности и проблемы нашего советского прошлого, настоящего и будущего. Потому что Советский Союз жив до сих пор, так или иначе. Это не ностальгия. Это возможный ренессанс лучших достижений нашей истории, причем даже, наверное, не только советской.
Влчек:
– Хочу сказать, что до сих пор, когда я встречаюсь со своими друзьями, даже теми, которые живут в Индии, работают для ООН, они все с ностальгией вспоминают, что они росли в городах как Ченнай, Дели, Бомбей, на русских пластинках классической музыки, которые посылал Советский Союз в Индию, в Африку, в другие места. Мои индийские друзья читали книги, опубликованные в издательствах московских. Советский Союз помогал образовывать людей, он не только боролся за независимость стран третьего мира, но он также образовывал людей, посылал их в Москву. Издавал книги на их языках. Даже самых небольших языков Африки.
Афонина:
– Я тоже подготовила домашнее задание. Я подумала, сейчас очень сложная ситуация в мире. Кажется, то, что мы могли бы взять из нашего прошлого, это то, что Советский Союз и его лидеры умели выстраивать отношения с другими странами. Может быть, на каком-то этапе нужно было поступать именно так, как поступал один лидер. Может быть, нужно было делать так, как поступал Хрущев, обещая показать кузькину мать, заставив всех замолчать и недоуменно подумать, а на что еще эта махина способна. Но с другой стороны, я сейчас начинаю задумываться: а вот что мы, помимо кузькиной матери, можем миру показать? Сейчас выйти на трибуну и потрясать чем? Тем, что мир скажет: подождите, а вы сами-то как живете? Вы чего нам тут сейчас пытаетесь продемонстрировать? Советский Союз – огромная энергетическая, научная, творческая мысль. Все это было. Сейчас мы можем что-то противопоставить?
Бузгалин:
– Вы задали самый главный вопрос, который мы адресуем в качестве нового домашнего задания нашим радиослушателям. Насколько Советский Союз был действительно прекрасен, а не просто велик? Насколько он был умен и талантлив, а насколько он был просто страшной империей зла, у которой есть огромная дубина термоядерных ракет, и которую поэтому уважают. И был ли он на самом деле империей, или он был союзом? Был ли он новым типом интеграции народов, в котором мы не очень задумывались, кто из нас казах, кто грузин, и для многих московских девушек грузин был гораздо более привлекательным женихом и кавалером, нежели русский Ваня. Я хочу специально это подчеркнуть. Никому в голову не пришло тогда сказать те слова, которые сейчас используют для человека, у которого чуть другая конструкция физиономии. Я без удостоверения профессора не могу выходить иногда на улицу, меня принимают за какого-нибудь этого самого и сразу тащат в кутузку.
Давайте о самом главном. У нас есть очень важный вопрос: почему СССР появился? Была ли это случайность? Еще одна эсэмэска: «Что, назад в СССР? Не дай бог». Вот о том и передача, что назад в СССР нельзя. И мы, наверное, в следующий раз поспорим о том, был ли тупик, был ли другой выход из этого тупика, чем назад в прошлое – полуфеодальное, полукапиталистическое. Поговорим о том, за счет чего было это величие. За счет имперского кулака, авторитаризма вождя, ГУЛАГа, сталинского кулака, или за счет чего-то другого. Я сегодня специально не приглашал никого из жестких критиков Советского Союза, поскольку это звучало 25 лет настолько интенсивно, что уже все аргументы в зубах завязли у всех. Можно вести заочный спор. СССР – это вызов всем тем, кто был мещанином и угробил нашу страну. Вызов всем тем, кто был настоящим героем, ученым, поэтом, мечтателем, тем кто взрыва скалы для того, чтобы дать воду людям, тем, кто строил плотины для того, чтобы вода не затопляла людей. Тем, кто хотел идти в космос, потому что это талантливо, потому что это красиво. Потому что это то, что нужно настоящему человеку. Давайте идти вперед.
Источник: msk.kp.ru
