Деофшоризация российской экономики, о которой так долго говорил президент Владимир Путин, а затем и его советник Сергей Глазьев, наконец-то сдвинулась с мертвой точки. Профильная комиссия Правительства РФ одобрила законопроект об ограничении государственной поддержки иностранным юридическим лицам. Об этом сообщается на сайте Белого дома.
Законопроектом вносятся поправки в Бюджетный кодекс, запрещающие предоставление государственных субсидий и инвестиций, а также государственных гарантий иностранным юридическим лицам, в том числе офшорным компаниям. Важное обстоятельство: запрет устанавливается не только в отношении юридических лиц и их непосредственных хозяев (принципалов), но и в отношении выгодополучателей (бенефициаров).
То есть в случае принятия законопроекта для получения из федерального бюджета поддержки в сумме 10 и более млн. руб. (для региональных и местных бюджетов 5 и 1 млн. соответственно) бизнес будет обязан раскрыть всех, кто может получить от этого выгоду. Если среди них окажутся иностранные резиденты, государственных средств компания не увидит.
Есть и исключение. Поддержка экспортерам промышленной продукции будет оказываться даже в случае, если они зарегистрированы в офшорах. Очевидно, такая мера призвана стимулировать такой все еще редкий в России вид деятельности. Поставить хищнические инстинкты бизнесменов на службу интересам страны.
Тот факт, что законопроект одобрен комиссией правительства, скорее всего означает, что он будет принят кабинетом министров. Иначе новацию застопорили бы на подходе. В свою очередь успешное прохождение этапа правительства, известного своим экономическим либерализмом, практически гарантирует, что закон будет принят.
Впрочем правительство все же создало «дыру» в законе, позволяющую заинтересованным лицам обходить его хотя бы частично. Это оговорка, что указанный запрет не распространяется на случаи, при которых «невозможно установить бенефициара в момент предоставления гарантии или бенефициарами является неопределенный круг лиц». Фактически эта оговорка поощряет владельцев бизнеса скрывать себя до последнего. Это, конечно, не фатально – но явная ложка дегтя на бочку меда.
В целом же это первый шаг к тому, о чем писал Глазьев в своем докладе «О неотложных мерах по укреплению экономической безопасности России». Только национальным компаниям должен предоставляться «доступ к недрам и другим природным ресурсам, госзаказам, госпрограммам, госсубсидиям, кредитам, концессиям, к собственности и управлению недвижимостью, к жилищному и инфраструктурному строительству, к операциям со сбережениями населения, а также к другим стратегически важным для государства и чувствительным для общества видам деятельности».
Впервые о необходимости деофшоризации российской экономики высказался Путин – еще в 2011 году, в бытность премьер-министром при президенте Медведеве. Именно тогда впервые на таком высоком уровне было озвучено, что офшоризация представляет серьезную угрозу национальному суверенитету. В последующие годы, наполненные внутриполитической борьбой, в этом направлении не было сделано ничего. А проблема тем временем сохранялась и даже нарастала.
Офшоризация экономики – это не только российская беда. Подобное присутствует и на Западе. Однако разница в масштабах. В США, Великобритании и других странах Запада доля офшорной экономики не превышает 2−4 процентов, являясь скорее исключением. В России же ситуация с точностью до наоборот. Кроме того на Западе в офшоры выводятся прибыли, у нас же не только прибыли, но и активы.
Из 500 крупнейших российских компаний, по данным РБК, в России зарегистрирована лишь половина – 239. Подобное положение вещей долгие годы не особенно беспокоило власти. Во всяком случае не до такой степени, чтобы взяться за решение проблемы энергично, засучив рукава. Такое впечатление, что лишь с втягиванием России в серьезное противостояние с Западом зримая, наглядная опасность привела к пониманию, что без этой меры стране не обойтись. Видимо, это и почувствовал советник президента Глазьев, подготовив свой доклад в момент, когда должны были приниматься ключевые решения.
О том, как быстро принимаемые меры станут плодоносить, можно спорить. При этом ясно, что ограничиться только ими – преступно по отношению к стране. В условиях конкретного военного противостояния в Сирии и на Украине, в условиях экономических санкций и дипломатических войн приведение экономического базиса в соответствие с потребностями глобального противостояния – жизненная необходимость. Если когда-то, в мирное время, Кипр, с помощью введенного задним числом налога, устроил России фактически «конфискацию» ее средств, то сейчас и не такое возможно.
Вот почему следует продолжить национализацию российской экономики по всем направлениям. Изъять средства, вложенные в гособязательства США и других стран, ведущих против России недружественную политику. Вложить их в золото, ценные бумаги стран-членов ЕАЭС, ШОС и БРИКС, в капитал международных организаций с российским участием, в расширение инфраструктуры поддержки российского экспорта.
Кроме того, перейти на внутренние источники кредита. Ввести практику господдержки частных компаний при «встречных обязательствах перед государством по производству продукции», как это предлагает Глазьев. Приравнять вывоз капитала к краже ресурсов у нации и пресечь его как экономическими, так и специальными карательными мерами. Создать свою, национальную, инфраструктуру финансового рынка, включая «переход к использованию отечественных рейтинговых агентств, аудиторских, юридических и консалтинговых компаний».
А главное, отказаться наконец от слепой и иррациональной веры в свободный рынок и выстроить систему государственного планирования экономики. Для этого должен быть создан Государственный комитет по стратегическому планированию. Скажете, Госплан? Пусть хоть и Госплан. Дело не в названии, а в сути.
Сергей Аксенов
Источник: publizist.ru
