Не все несчастия одинаково популярны. Степень популярности несчастий, происходящих на Земле, определяется эмпатией, ресурсами и ответственностью.
Когда в Кении расстреливают студентов, мало кто из европейцев обращает внимание на этот террористический акт. И не потому даже, что белые не способны посочувствовать черным (очень даже способны, если речь идет про африканцев, проживающих в Америке), а потому что наше европейское знание о мире не предполагает как-то, что в Кении могут быть студенты. Сафари может быть, полет на монгольфьерах над национальными парками, жаркое из экзотических животных в ресторане «Карнивур». А студенты не предполагаются. Существование кенийских студентов вываливается как-то за границы европейской эмпатии.
Другое дело — теракты в Париже. Их легко принять близко к сердцу. Один из взрывов произошел в десяти минутах ходьбы от дома моей подруги. Заложников захватили в концертном зале, куда полгода назад ходила моя дочь. Стадион — тот самый, куда год назад приятель звал меня, да я не пошел…
К тому же сочувствовать жертвам парижских терактов очень незатратно. Никаких ресурсов не требуется. Как на фильме ужасов — сидишь, боишься, выделяешь всем телом приятные гормоны, но ничем не рискуешь и ничем не жертвуешь.
Покрасил аватарку в фейсбуке — вот, глядишь, уже и хранитель европейских ценностей. Устроил перекличку во френдленте: все ли живы? Беспроигрышный вариант: живые отзовутся, и можно вместе порадоваться, мертвые не побеспокоят. Выпил кофе в любимом кафе на площади Бастилии — вот, глядишь, уже и борец с терроризмом. А можно и в Москве решительно пойти в кафе и смело выпить кофе — нас не запугать! Мы не откажемся от наших европейских ценностей! Фраза «Латте с ореховым сиропом» звучит подобно боевому кличу: «Кто любит меня, за мной!»
Вот с этим боевым настроением особенно приятно следить за тем, как быстро французская полиция разыскивает арендованные террористами автомобили, парковочный талон террористов, младшего брата террористов. Сидишь такой с чашкой кофе и покрашенной аватаркой и вроде как участвуешь в эффективной борьбе французских властей с мировым злом. Это ж не абы кто с мировым злом борется. Это ж народное волеизъявление привело к власти мудрых парней, которые назначили смелых парней, которые, как орехи, расщелкивают всю террористическую конспирацию и в два счета находят террористический парковочный талон.
Сочувствовать жертвам крушения российского самолета над Синайским полуостровом значительно затратнее. Тишина же ведь вокруг этого, молчание. Даже терактом до сих пор не признали. А если бы признали терактом, то пришлось бы ведь реагировать как-то. Тут не отделаешься чашкой кофе и покрашенной аватаркой. Тут никакой эффективной, публичной и быстрой реакции властей нет. Тут надо выходить на улицу и требовать от Путина, чтобы остановил бессмысленную войну в далекой стране, которую мы даже не можем показать на карте. Или, наоборот, требовать, чтобы вводил наземный контингент и решительно давил гадину в логове. А наземный контингент — это гробы, мы еще немножко помним по Афганистану. А пацифистские протесты — это срока, мы ведь помним по «Болотному делу». Да к тому же выпал снег. Лучше сидеть дома и красить аватарку. Потому что останавливать войну или вести войну до победного конца — затратно очень.
Но еще затратнее, если несчастье случается не на Синайском полуострове, а совсем рядом. Сослуживец, родственник или сосед по лестничной клетке разбился на машине или заболел раком. Хороший мужик, раньше в спортивный зал вместе ходили. Но теперь его надо таскать в ходунках до лифта и от лифта во двор, а он сто килограммов весит. Или ему нужна трансплантация костного мозга, а поиск донора стоит миллион. Миллион! Это ж где взять такие деньги?
Проходишь тихо мимо его двери. Бегом в кафе. Нас не запугать! Мы не откажемся от ценностей нашей цивилизации! «Дайте латте с ореховым сиропом!» Но пасаран! Же сви Пари!
Валерий Панюшкин
Источник: snob.ru