Жалобы на то, что образование ухудшается, а траты на него идут вниз, подразумевают, что знание – это благо, а профессионалы полезны стране. В действительности же невежды лучше вписываются в нашу реальность. По крайней мере, никуда не сбегут.
Вместо того, чтобы похвалить за ясную постановку вопроса, интернет-омбудсмена Дмитрия Мариничева в прошлом месяце буквально заклевали, стоило ему произнести несколько искренних слов: “Если вы хотите навредить стране, то вы должны вкладываться в подготовку IT-специалистов на территории РФ… Любой подготовленный специалист на нашей территории будет молиться на тот источник информации, откуда приходят эти знания, и первым делом будет стараться уехать отсюда туда, для того чтобы быть ближе к тому делу, которым он занимается. Это абсолютно естественное желание. Что-либо сделать или импортозаместить в рамках только нашей страны невозможно. У нас очень маленький рынок, просто песочница, это какой-то аквариум по сравнению с мировым океаном…”
Немного спустя, выслушав о себе различные мнения, в основном почему-то неодобрительные, интернет-омбудсмен счел необходимым раскрыть свою позицию еще более ярко. Оказывается, он просто сравнил две стратегии: либо Россия стремится быть частью мирового рынка – а значит, сохраняет зависимость от других его участников; либо же наглухо от него закрывается – как было сделано, по мнению омбудсмена, в советскую эпоху.
Первый из этих путей уже доказал свою несостоятельность – им “шел и идет Китай”: “Он не имеет абсолютной технологической независимости, но, получая от США базовые технологии, конструирует и производит продукты, которые конкурентны в мировом масштабе и потребляются также и самими США. Однако нужно понимать, кто бы что ни говорил, но сегодня Китай не представляет военной угрозы для США…”
Чтобы избежать китайской трагедии, Мариничев, забыв собственное сравнение нашей державы с “песочницей”, призывает ее к великим делам: “Импортозамещение должно быть тотальным. Начиная от электронного машиностроения. Разработки дизайна микропроцессоров. Их производства и последующего обучения специалистов. В этом варианте Россия будет против всех. И только в этом варианте наука получит конкретный госзаказ на решение потребностей государства. Финансирование… Также в этом варианте будет действовать абсолютный исторический принцип, что для получения нового рынка сбыта туда вначале должна прийти армия. И только потом вы сможете навязать кому-то свои технологии. Что неминуемо приведет к конфронтации с теми, кто уже на рынке присутствует…”
Надо заметить, что обмудсмен не уточнил, в какую именно страну должна прийти российская армия, чтобы “навязать свои технологии”. И понятно, почему. Потому что эта страна – Сирия. Точнее, тот ее кусок, который еще удерживает Башар Асад. Вот место, изобилующее специалистами, готовыми внедрять российские IT-разработки, и вот экономика, готовая обеспечить платежеспособным спросом наши эксклюзивные технологии и щедро расплатиться за их поставки. Уж чем богаты, тем и рады. Других покупателей плодов “тотального импортозамещения” не предвидится.
Мариничев забыл упомянуть также о том, что в России живет только одна пятидесятая часть жителей планеты и производится лишь одна сороковая мирового валового продукта. И любой вменяемый анализ должен исходить из этого факта.
Обеспечить тотальное технологическое импортозамещение, расходуя на военные цели вдесятеро меньше Соединенных Штатов и втрое меньше не способного якобы им угрожать Китая, – это чистая фантазия. Такого быть не может. И раньше никогда не было. Военный паритет СССР и США, достигнутый примерно в начале 1960-х и исчерпавший себя к середине 1980-х, опирался у нас на гораздо большую, чем сегодня, промышленную, человеческую и технологическую базу. И та оказалась недостаточной. И уж конечно, никакого “тотального импортозамещения” не было в помине. Все, что удавалось оттуда позаимствовать, разумеется, брали.
Вежливость запрещает назвать вышеописанный рецепт оголтелой чушью, настоянной на остром желании выпросить побольше казенных денег. А вот чувство объективности заставляет полностью согласиться с первой частью рассуждений интернет-омбудсмена. “Любой подготовленный специалист будет стараться уехать”, – в этом пункте они верны.
И тут пора обратиться к предостережениям гораздо более солидной фигуры – ректора Высшей школы экономики Ярослава Кузьминова: “Россияне, которые уже вписаны в мировой рынок труда, обладают востребованными компетенциями, владеют иностранными языками, не будут ждать, пока мы сначала “затянем пояса”, а потом вспомним про человеческий капитал лет эдак через несколько. Они уедут из страны к этому моменту…”
Кузьминов, человек стопроцентно системный, выступая перед комиссией Госдумы по бюджету и налогам, пожаловался, что в бюджете-2016 федеральные расходы на высшее образование, взятые в неизменных ценах, будут на 22% ниже, чем в 2012-м. Что же до образования в целом, то в 2016-м траты на него в неизменных ценах из бюджетов всех уровней сократятся на 14% по сравнению с 2012-м.
То есть предписание Мариничева не вкладываться в подготовку высокопрофессиональных специалистов, конкурентоспособных на мировом рынке, реализуется сейчас самым энергичным образом.
Кузьминову это как раз не нравится, но включенность в систему запрещает ему открыто сказать, что плата за продолжающееся раздувание военных расходов – это рост общественного невежества. Приходится зайти с другой стороны: “Не существует нескольких рингов: на одном мы успешно проводим запуск ракет из акватории Каспийского моря, а на другом – сокращаем расходы на науку и образование… Если в этих вопросах мы сегодня затянем пояса, завтра не будет ни ракет, ни флота. Ни ученых, ни компетентных инженеров… Сокращать инвестиции в качество человеческого капитала так же опасно, как сокращать расходы на национальную оборону…”
Перед тем, как показать, насколько оторваны от нашей реальности сетования Ярослава Кузьминова, посмотрим на обобщенные цифры.
В 2012-м на образование было направлено 4,7% расходов федерального бюджета. В 2015-м – 3,9%. В 2016-м планируется выделить 3,5%.
Тем временем доля суммарных трат на силовой блок (военное ведомство, ФСБ, МВД и пр.) выросла с 28,4% в 2012-м до 33,3% в 2015-м. В следующем году она явно превысит 33%, но точные цифры пока не утверждены. Еще три года назад расходы на силовой блок превосходили образовательные траты в 6 раз. В предстоящем году – примерно в 9,5 раза.
Есть ли в этом логика, и если да – то какая?
Логика есть, хотя с простодушными рассуждениями о “тотальном технологическом импортозамещении” она не связана. Большинство тех, кто у нас принимает решения о структуре госсзатрат, в такое импортозамещение не верят. А та часть, которая верит, неспособна это импортозамещение осуществить – у нее просто нет современных знаний.
То, что сейчас делается, не есть повторение сталинской мобилизации. Сталин урезал траты на что угодно, но только не на образование и не на полезные в его глазах отрасли науки. Когда понадобилось ради подготовки сотен тысяч инженеров увеличить число технических вузов буквально в десятки раз, то в начале 1930-х взяли и увеличили. Качество обучения улучшали на ходу.
Когда в середине 1930-х было решено перейти в городах к среднему образованию (полному или неполному), то всего за несколько лет возвели тысячи типовых школ и укомплектовали их учителями.
На руководство спецразработками были поставлены лучшие сталинские менеджеры. На сканирование исследовательских центров Запада бросили гигантскую разведывательную машину.
Созданный тогда военно-технологический комплекс требовал постоянной подпитки грамотными кадрами, мегарасходов на эксперименты и разработки, а потому стоил неподъемных денег. В том числе из-за этого советская экономика в конце концов и надломилась.
Но когда это произошло, и железного занавеса не стало, оказалось, что прежний СССР располагает буквально миллионами конкурентоспособных специалистов – редко сверхвысокой, но очень часто добротной средней квалификации. Им нетрудно было устроиться на Западе и обеспечить себе бытовые условия, которые даже и не снились дома. Ведь советская власть по-настоящему вкладывалась только в образование и в профессиональную деятельность, а не в зарплаты, жилье и благоустройство среды обитания. Для трех поколений специалистов поиск и нахождение работы за границей были сугубой абстракцией – и вдруг превратились в реальную возможность.
Этой возможностью воспользовались далеко не все, кто мог бы. Привязанность к отечеству, желание помочь ему подняться, надежда на то, что именно дома можно будет теперь реализоваться как профессионал, да и просто естественная бытовая инерция – все это в совокупности удержало от отъезда массы специалистов и в девяностые, и в нулевые.
А сейчас? Вообразите себе выпускника приличного университета, владеющего, как емко выразился Кузьминов, “востребованными компетенциями и иностранными языками”. О чем он должен думать? О “тотальном импортозамещении”, сулящем ему благоустроенную койку в шарашке? О шарлатанах, дикарях и злобных агитаторах, заполонивших публичное пространство? О средневековых “традиционных ценностях”? О том, что его начальником в обязательном порядке будет кто-нибудь из детей нынешних начальников? Или просто о том, что жизнь становится все беспокойнее и беднее, а власти – все неистощимее на странные затеи?
Понятно, как велик соблазн поискать какое-нибудь другое место, чтобы пустить в ход свои “востребованные компетенции”. Опросные службы регулярно докладывают о многочисленности молодежи, теоретически желающей уехать, а чиновники миграционного ведомства рапортуют, что существенной эмиграции нет. По-моему, не стоит слишком серьезно относиться и к тем, и к другим. Достаточно верить собственным глазам. Вполне заметная доля молодых профессионалов, и особенно в столицах, либо уже трудоустроилась в других странах, либо готовится это сделать.
Ну а теперь посмотрим на это с другой, так сказать, стороны баррикад. Как вы думаете, на что пустят казенные деньги те, кто располагают возможностями их потратить? Неужели на обучение тех, в ком справедливо угадывают будущих эмигрантов? Или все-таки на внедрение и изготовление извлекаемых из запасников последних советских военных разработок? Конечно, на внедрение-изготовление. Логичный выбор? Вполне.
Да, через пять или десять лет это оружие окончательно устареет, и некому уже будет придумать новое. Сбудется пророчество Кузьминова. Но зато столько лет пройдет без этих, как их, “креаклов” – а это уже большой плюс. Ну а дальше можно будет подумать заново. Сказать им, чтобы возвращались. Пообещать безнаказанность.
Сергей Шелин
Источник: rosbalt.ru
