На Северном Кавказе нужно создать сеть военно-патриотических учебных заведений для детей из трудных и многодетных семей, социальных сирот, осужденных за мелкие преступления – то есть тех, которым заказан путь в кадетские училища. Такое предложение на недавнем заседании Общественного совета СКФО озвучил полпред Сергей Меликов.
Не нужно избыточного оптимизма!
10 ноября полномочный представитель президента Сергей Меликов провел в Пятигорске заседание Общественного совета СКФО. Оно стало четвертым за последние два года. Тема была заявлена – защита семьи и детства, и особенно семей, оказавшихся в сложной жизненной ситуации.
Советник уполномоченного по правам ребенка в РФ Валерия Гнедькова отчиталась, насколько на Северном Кавказе стали эффективнее работать институты защиты детей. Так, по итогам прошлого года число выявленных социальных сирот (то есть сирот при живых родителях) оказалось ниже, чем число устроенных в замещающие семьи; снижается количество детей в детдомах, растет рождаемость.
Первую комплексную проверку регионов Северного Кавказа детский омбудсмен провел в 2010 году, а новую – лишь в нынешнем (за исключением Дагестана и Чечни). Впрочем, когда Гнедькова стала перечислять выявленные проблемы, они с лихвой перекрыли оптимистичную «вводную» доклада.
Так, многие дети, которые воспитываются в замещающих семьях, не получают алименты – учреждения опеки не обращаются с заявлениями в суд или не инициируют исполнительное производство, даже если судебный вердикт есть. Общаться с приставами порою приходится органам опеки и попечительства через прокуратуру – иначе их не слышат.
Почти никто не занимается поисками отсутствующих родителей, и даже если уже установлено, что их нет, через суд не признают их безвестно отсутствующими (а это и дает право детям получать пособие).
Деньги, которые копятся на личных счетах сирот (а это порой единственное средство к существованию после выхода во взрослую жизнь), чиновники размещают в первых попавшихся банках – ненадежных, с низкой процентной ставкой.
В Кабардино-Балкарии даже выявили, что детей заставляли снимать деньги с этих счетов, оплачивая переезд до места отдыха.
А в Карачаево-Черкесии обнаружили другое вопиющее нарушение – порою на полгода затягивается передача в региональный банк данных сведений о сиротах, которых можно усыновить.
В Ингушетии детей под опеку передавали, по сути, отбирая их у родителей (они не были официально лишены родительских прав и даже не ограничены в них).
Требуют общественный контроль
Множество нарушений и в детдомах – они требуют ремонта, повсеместно нарушается противопожарная и антитеррористическая безопасность. Работают порою здесь сотрудники с непогашенной судимостью, не вовремя прошедшие медосмотры. Несвоевременно фиксируются травмы у подопечных. В общем, половина проблем – от вечного российского безденежья, а вторая половина – от столь же извечного разгильдяйства.
Острые проблемы обнаружены при выделении социального жилья детям-сиротам, которые достигают совершеннолетия. Например, квартиры им-то выдают, а вот документы оформлять на жилье «забывают».
Или вот, скажем, в Прохладненском доме-интернате проживали 37 детей на момент проверки, и ни по одному из них администрация не знала о том, как решать их жилищные вопросы.
Большое число детей-инвалидов на Северном Кавказе – это тоже острая проблема, говорит Валерия Гнедькова. Выявила проверка, что порою в домах-интернатах проживали, нет, уже детьми их не назовешь, а взрослые люди в возрасте до 38 лет! Не от хорошей жизни, разумеется, чиновники их там оставляют даже после совершеннолетия – просто их некуда отправлять.
Нет системы полноценной реабилитации и социальной интеграции. Да что там говорить, если даже в благополучной Карачаево-Черкесии в принципе нет стационарного учреждения, где бы могли организовать реабилитацию детей-инвалидов, говорит Гнедькова.
Рассказала она, что по итогам комплексной проверки детский омбудсмен Павел Астахов разработал «дорожную карту» – список рекомендаций по устранению проблем, и все они направлены губернаторам Северного Кавказа
И часть рекомендаций уже исполнена. Какие конкретно, Гнедькова не сказала. Зато сообщила, что именно на Кавказе (а точнее, во Владикавказе) в будущем году состоится Всероссийский съезд уполномоченных по правам детей из всех регионов страны.
А до этого времени, включился полпред Сергей Меликов, с привлечением общественных палат субъектов и Общественного совета на Северном Кавказе необходимо провести полномасштабный контроль всех «детских» учреждений – интернатов, детдомов, приютов… И не только тех, где нарушения были выявлены. Ведь от взгляда активного гражданина не ускользнет то, что мог не заметить чиновник-сибарит.
Дагестанское ноу-хау семейственности
Вице-премьер правительства Ставрополья Ирина Кувалдина также принялась с начала доклада сыпать оптимистичными цифрами. Так, в прошлом году 736 несовершеннолетних в крае получили юридическую и психологическую помощь.
Краевой закон о бесплатном оказании такой помощи был принять пять лет назад, и с тех пор количество получивших ее детей выросло в полтора раза.
Введены должности 586 школьных уполномоченных по правам ребенка – и это передовые показатели среди всех регионов страны.
290 педагогов и детей обучились программам медиации (примирения). На 10-15% последние три года снижается количество детей, которые стоят на профилактическом учете (сегодня их в крае две тысячи). На 37% (правда, непонятно за какой период) снизилось количество уходов детей из закрытых учреждений… В общем, сплошной позитив.
Создаются социальные патрули, школы родителей. Правда, констатировала Кувалдина, все равно современная семья сейчас по-другому относится к вмешательству в их приватное пространство – порою даже враждебно.
Потому, уверена детский омбудсмен из Дагестана (она возглавляет Координационный совет по правам ребенка на Северном Кавказе) Интизар Мамутаева, в нашем регионе основой духовного возрождения семьи должны быть не ювенальные технологии, а адаты.
Мамутаева не переставая хвалила главу республики Рамазана Абдулатипова, который, по ее словам, сохранению семейных традиций уделяет огромное внимание. Сразу после назначения главой Дагестана он созвал съезд дагестанских матерей, принял закон об ответственности семей за воспитание, а нынче готовится еще закон о духовно-нравственном воспитании.
Принят республиканский закон о дополнительной финансовой поддержке семей, которые берут под опеку детей-инвалидов, после чего таких деток наконец-то начали забирать из детдомов (в некоторых семьях, говорит Мамутаева, уже по три-четыре приемных ребенка-инвалида).
В штате детского омбудсмена Абдулатипов закрепил двух помощников, поскольку одной Мамутаевой в такой огромной республике решить все проблемы невозможно. Создан и общественный совет при детском омбудсмене, куда вошли руководители женских, детских и благотворительных организаций.
Скажем, недавно совет организовал сбор средств для больной девочки, которой потребовалась пересадка костного мозга, – а затем этот сбор средств перешел в полномасштабную республиканскую акцию по помощи онкобольным детям.
Сама же Мамутаева учредила «Партию родителей будущего». Она провела недавно женский форум в Дербенте, а затем еще в шести крупных районах и городах Дагестана. К слову, в них приняли участие и те женщины, сыновья и дочери которых уехали воевать в ИГИЛ (запрещена в России).
«Такой живой разговор и встречи с людьми дают больший эффект, чем любые заседания и совещания», – подытожила Интизар Мамутаева.
Ничего утопического, только патриотизм
Выступил на заседании директор Горнозаводской спецшколы для детей с девиантным поведением (Кировский район) Степан Любенко, В марте прошлого года здесь начались массовые акции неповиновения воспитанников, которые продолжались до июня, пока школу не возглавил Любенко, подполковник в отставке.
Он сходу начал кадровую «чистку». Причем предпочтение при приеме на работу отдавал бывшим полицейским и военнослужащим (все новые сотрудники отбирались отныне только на конкурсной основе).
Содержатся здесь ребята, осужденные за нетяжкие преступления (например, воры) и, пожалуй, единственный способ их социализации – это военная подготовка плюс тесная работа с Русской православной церковью. В спецшколу даже был назначен духовник, который создал кружок православной культуры.
В здании сделали ремонт, организовали кружок по краеведению, военно-патриотический клуб «Беркут», стали проводить спартакиады и спортивные турниры. Каждый день в школе начинается с подъема флага и исполнения государственного гимна. Воспитанники участвуют в параде Победы в разных городах Ставрополья.
Полностью прекратились самовольные уходы, ни один воспитанник даже не курит, отчитался Любенко. И это вовсе не «пыль в глаза», а реальные результаты работы, подтвердил полпред.
По его словам, дети, которые после окончания срока выходят из спецшколы, пытаются сюда всеми способами вернуться (ради чего порою даже идут на мелкие кражи).
По мнению Меликова, потенциал спецшколы нужно чиновникам задействовать активнее. Расположена школа в бывшем женском монастыре, и здесь сейчас 79 сотрудников и 14 воспитанников. Однако возможности заведения позволяют разместить до 140 трудных подростков.
Полпред считает, что нужно оставить здесь один класс (это нынешние 14 детей, уже осужденные за мелкие преступления) и направить сюда до сотни ребят, которые преступления еще пока не совершили. То есть нужна профилактическая работа.
Только вот закон не позволяет содержать вместе в одном закрытом учреждении преступников и «просто» трудных подростков, пояснила вице-премьер Кувалдина. Значит, надо менять закон, уверен Меликов.
Ведь сегодня на Ставрополье (да и в других регионах Кавказа) вообще нет учреждений для детей из трудных семей. Да, существуют кадетские корпуса и школы – только там сплошь дети из семей не проблемных, а привилегированных.
Тут снова вступилась за президентское кадетское училище в Ставрополе Ирина Кувалдина: дескать, и простых детей тут немало. На что полпред резонно заметил: а пусть сюда попробует поступить круглый сирота, ребенок из проблемной или многодетной семьи.
И привел живой пример: в это самое училище в Ставрополе не взяли сына полицейского, полковника из Кабардино-Балкарии, который имеет два ордена Мужества. Неофициально объяснили «установку»: детей офицеров из системы МВД в военные училища не брать – у полицейских «свои» кадеты есть!
Меликов напомнил, что в середине сороковых по всей стране стали создавать суворовские училища, куда устраивали именно беспризорников (одно из таких училищ было как раз на Ставрополье). И только это позволило хоть как-то решить острейшую проблему детской преступности и социального сиротства.
Почему сегодня государству не взять на себя ту же функцию? И начать бы с перепрофилирования Горнозаводской школы, которую, обещал полпред, он берет под личный контроль.
Также контролировать он будет и вопрос, поднятый самой Кувалдиной, – о создании в Нефтекумске на базе заброшенной войсковой части кадетского корпуса. Тем более, что в городе осталось и большое количество отставных офицеров, которые могли бы работать тут воспитателями.
Антон Чаблин
Источник: kavpolit.com
