Несколько недель тому назад Россия вернулась на Ближний Восток, начав прямую военную интервенцию в Сирии. Сделав это, она вступила в Большую игру за сердце этой страны и всего региона. Первые предположения о том, что Россия осуществила вмешательство для поддержания режима Башара аль-Асада в одностороннем порядке, были опровергнуты данными о координации Москвой своих авиаударов с наступающими войсками режима при поддержке Ирана, которые ведут боевые действия недалеко от Алеппо. Вполне возможно, что июньский визит в Москву руководителя Корпуса стражей исламской революции Касема Сулеймани (Qassem Suleimani) был проведен в рамках подготовки российско-иранской интервенции.
Очевидно, что Асад сам пригласил российских летчиков, что придает их авиаударам определенную степень легитимности, как и настойчивые призывы Москвы к началу переговоров, которые состоялись на прошлой неделе в Вене. Но осуществив вмешательство на стороне «пестрых», как говорит сама Москва, и пользующихся поддержкой Ирана сил, она вступила в борьбу с суннитскими повстанцами Сирии и с их собратьями из других стран региона, где сунниты составляют большинство. Она также вмешалась в сферы влияния других региональных игроков, включая Турцию, страны Персидского залива, курдов, Иорданию и Израиль.
До российской интервенции казалось, что Сирия превращается в Боснию или Сомали. Теперь кажется, что она вполне может стать вторым Афганистаном.
Дисбаланс
Российская интервенция в Сирии это первый случай ее прямого военного вмешательства на Ближнем Востоке (во время египетской войны на изнурение советские летчики летали на египетских самолетах; в ходе войны 1973 года Советы поставляли самолеты, но сами на них не летали). Авиационные удары в ходе этой интервенции наносятся в основном в тех районах, где режим Асада в последнее время терпел поражения: это север Латакии, равнина Аль-Габ к северу от Хамы, город Растан к северу от Хомса и Алеппо. Между тем, как следует из многочисленных сообщений средств массовой информации, Иран, режим Асада и боевики «Хезболлы» начали наземную наступательную операцию по освобождению утраченных ранее районов на севере страны, которые захватила так называемая «Армия завоевания» — пестрое объединение умеренных повстанцев, исламистов и ответвлений «Аль-Каиды».
В своей совокупности эти авиационные удары и наземная операция представляют собой согласованные усилия по захвату и удержанию трех ключевых районов. Первый это равнина Аль-Габ, самый плодородный район Сирии, разделяющий проживающие на побережье меньшинства и живущее во внутренних областях суннитское большинство. Второй это шоссе М-5, соединяющее Дамаск с Хомсом, Хамой и севером. Третий это осажденный город Алеппо.
В ходе авиаударов и наземного наступления русские и поддерживаемые иранцами сирийские силы уже вошли в столкновение с Турцией и странами Персидского залива, посягнув на их сферы влияния на севере Сирии. Своими многочисленными вторжениями в турецкое воздушное пространство Россия показывает Анкаре, что считает северную Сирию участницей этой игры. Россия дала понять, что Турция должна отказаться от поддержки повстанческих группировок на северном и западном пограничных переходах Баб ас-Салам и Баб аль-Хава. Российская авиация наносит удары по разным группировкам, но в основном она действует против пользующихся американской поддержкой умеренных сил, против получающей помощь от Саудовской Аравии «Ахрар аш-Шам» и против «Джабхат ан-Нусра», которая принадлежит «Аль-Каиде». Повстанцы в этом районе пытаются остановить или замедлить наступление сил режима, используя противотанковые реактивные снаряды TOW американского производства. Ходят слухи, что за них заплатил Эр-Рияд, хотя для их применения все равно необходим американский сертификат конечного пользователя.
Российские удары также изменили баланс сил между Турцией и курдами. Партия «Демократический союз» (ПДС), являющаяся сирийским отделением Курдской рабочей партии и политическим тяжеловесом, стоящим за Отрядами народной самообороны, пытается сформировать единый курдский пояс вдоль северной границы Сирии. Россия вроде бы поддерживает эти усилия, дабы воспрепятствовать возвращению на Кавказ воюющих в Сирии российских и чеченских боевиков. Партия «Демократический союз», видя слабость Вашингтона, открыто просит США оказать ей поддержку, чтобы соединить западный курдский район Африн с Кобани, захватив территорию к западу от Евфрата (неслучайно Турция заявляет, что намеревается создать там зону безопасности).
Вашингтон призывает ПДС к сотрудничеству с арабскими племенами, с ассирийцами и сирийскими христианами под эгидой «Демократических сил Сирии» на востоке страны и к их совместной борьбе против самопровозглашенного «Исламского государства» (ИГИЛ). Но если ПДС в этой работе по объединению не получит поддержку со стороны США, она может обратиться к России и Ирану, чтобы прикрыть курдский пояс с юга и отрезать ИГИЛ от Турции. В этой области проживают туркмены, курды и арабы-сунниты, а это значит, что как бы ни развивалась ситуация, она всегда будет чревата большим кровопролитием. Курды сильны, но недостаточно для того, чтобы удерживать весь район. ИГИЛ, между тем, давно уже взял его в перекрестье своего прицела. Связанные с ним идеологи указывают на пророчества о том, что возле города Дабик состоится великая битва между полчищами «неверных» и обороняющимися мусульманами, которые обратят их в бегство, после чего наступит конец света.
В этом пожарище Россия старается держаться в стороне от южной части Сирии, нанеся лишь несколько ударов в районе Тель-Харра и Дараа, хотя благодаря своим территориальным захватам за прошлый год повстанцы с этого направления приблизились к Дамаску. Южная Сирия разделена на сферы влияния Иордании, Израиля и «Хезболлы», однако Израиль обладает там превосходством в воздухе. То, что русские пока воздерживаются там от активных действий, могло стать результатом сентябрьской встречи в Москве между российским президентом Владимиром Путиным и израильским премьер-министром Биньямином Нетаньяху. Русские говорят, что создали совместный антитеррористический «механизм» в Аммане, благодаря которому российские самолеты не летают в этот район, по крайней мере, пока.
Но сейчас непонятно, каковы планы России в отношении ИГИЛ. То, что Россия намерена серьезно бороться с этой террористической группировкой, вызывает сомнения, особенно с учетом того, что 80 процентов наносимых российской авиацией ударов нацелены не против ИГИЛ. Если Россия не введет наземные войска численностью в несколько десятков тысяч человек, она (да и Асад тоже) вряд ли сумеет вернуть и удержать Ракку и долину реки Евфрат. Иными словами, Москва может надолго завязнуть в сирийской трясине, о чем американский президент Барак Обама говорил неоднократно.
Дипломатическая игра
Российская интервенция, номинально предназначенная для борьбы с терроризмом, имеет целью укрепить позиции Асада и Ирана в дипломатической игре за политическое урегулирование в Сирии. Продолжающиеся в Вене переговоры это очередной шаг по распутыванию так называемого «асадовского узла». Речь идет о роли сирийского президента в переходный период, контуры которого были обозначены в Женевском коммюнике от 2012 года, согласованном Россией и США.
В то время падение режима казалось весьма вероятным, и поэтому западные представители ограничились весьма размытыми формулировками о судьбе Асада, дабы Россия не наложила вето в ООН. Вместо требований об уходе Асада в рамках переходного периода Соединенные Штаты согласились с тем, что «переходный управляющий орган» будет «в полном объеме осуществлять полномочия исполнительной власти», а формировать его будут на основе «взаимного согласия». Американские переговорщики заявляли, что пункт о взаимном согласии даст оппозиции право вето на участие Асада в переходном правительстве. Но в соглашении нет четкого положения, исключающего Асада из этой схемы, как нет и указаний на то, с какими оппозиционными группировками будут проводиться консультации. Таким образом, данное соглашение дало Асаду определенный запас времени, а Россия получила весомые преимущества.
Совершенно непонятно и то, на какой политической базе будет строиться переходный этап под руководством Асада (или под руководством какого-то другого члена его режима). Во время последних переговоров в Москве между режимом Асада и представителями оппозиции, которые состоялись в апреле, русские не смогли обеспечить договоренность на антитеррористической платформе — в основном из-за настоятельных требований режима о том, что всю оппозицию поголовно следует называть террористической. Последовавшие затем российские авиаудары по умеренным силам сирийской оппозиции указывают на то, что у Москвы схожие взгляды на эту ситуацию. Иначе она могла бы указать на то, что если на оппозицию надавить, и поставить ее перед выбором между Асадом и ИГИЛ, она отдаст предпочтение первому. Таким образом, пока преждевременно говорить о том, что режим и оппозицию можно заставить закопать топор войны и объединить усилия в борьбе с терроризмом.
Ваш ход
Конечный результат российской интервенции в Сирии будет зависеть от того, что дальше предпримут внутренние сирийские игроки и их региональные сторонники. То, что США законсервировали (но не отменили) программу подготовки и оснащения оппозиции вскоре после начала российских бомбардировок Сирии, стало очередным примером того, насколько несвоевременны действия Вашингтона в сирийской войне — ведь они прежде всего будут на руку джихадистам. Вашингтон направил 50 спецназовцев на помощь «Демократическим силам Сирии», которые пользуются поддержкой ПДС и борются с ИГИЛ. Это вряд ли поможет повстанцам, воюющим с Асадом на западе Сирии, однако трения между США и Турцией создаст наверняка. Между тем, в Саудовской Аравии группа из 55 представителей мусульманского духовенства и видных исламистов подписала заявление с призывом всеми силами бороться против российской интервенции, хотя и без объявления джихада.
Иными словами, такие исламистские группировки как «Ахрар аш-Шам» могут вскоре получить дополнительную и очень серьезную поддержку. Если «Джабхат ан-Нусра» или ИГИЛ начнут распространять свое влияние на юге Сирии, это может вынудить Иорданию и Израиль серьезно задуматься о создании там безопасной или буферной зоны. До настоящего времени они сохраняют статус-кво, создав де-факто зону безопасности вдоль иорданской границы на 20 километров вглубь Сирии. Для ее расширения потребуется официальное соглашение, а возможно, и резолюция Совета Безопасности.
Турция и страны Персидского залива уже обеспечили поставку в Сирию ракет TOW, но главный вопрос заключается в том, поставят ли они своим союзникам зенитные средства, и при каких обстоятельствах. Долгие годы сирийская оппозиция требует предоставить ей переносные зенитно-ракетные комплексы (ПЗРК) для борьбы с самолетами Асада, а теперь и Москвы. Но из-за отсутствия четких разграничений между силами оппозиции и по причине того, что значительную часть там составляют террористы, ПЗРК в Сирию не поставляются. Между тем, авиационная поддержка оппозиции со стороны Турции или Иордании может создать условия для прямой военной конфронтации между НАТО и Россией. Если Россия продолжит бомбить оппозицию на севере, или начнет операции на юге, поддерживая режим Асада, через границы хлынут десятки тысяч беженцев, что потребует срочного создания зон безопасности.
1 ноября на выборах в Турции победу одержала Партия справедливости и развития турецкого президента Реджепа Тайипа Эрдогана. Скорее всего, теперь Анкара будет яростно сопротивляться любым попыткам ПДС по объединению областей Африн и Кобани. Противодействуя таким устремлениям, Турция может поддержать сирийские группировки в районе Мареа, через который проходит главный маршрут снабжения от турецкого перехода Баб ас-Салам к югу от Алеппо. Хотя это маловероятно, но массированные действия ПДС могут спровоцировать Турцию на прямое военное вмешательство с целью борьбы против курдских Отрядов народной самообороны и ИГИЛ.
Пока непонятно, какова будет реакция Тегерана, причем не столько на российскую военную кампанию (от нее он уже выгадал), сколько на попытки Москвы создать в Сирии на широкой основе условия для переходного периода. До настоящего момента Тегеран ограничивается в Сирии поддержкой Национальных сил обороны, где доминируют меньшинства, а также отправкой туда на борьбу с повстанцами боевиков «Хезболлы» и шиитов из Ирака и Афганистана. По словам иранцев, в своих действиях они исходят из того, что режим Асада это поставленная на голову пирамида, которая без Асада просто рухнет. Российские официальные лица в частном порядке проявляют заинтересованность в переходе, но заявляют, что в такой схеме режим должен быть сохранен, а Асад в какой-то момент должен будет покинуть сцену.
Даже если России удастся этот фокус, и она сумеет вытащить из дипломатической шляпы кролика, запустив процесс урегулирования, совершенно неясно, согласится ли Тегеран порвать с семьей Асада. Пока отправка дополнительных иранских сил в район Алеппо указывает на то, что Тегеран изо всех сил старается сохранить Асада, хотя благодаря ядерному соглашению с США он сегодня выходит из изоляции. Такое развитие событий может привести к тому, что расчленение Сирии будет длиться бесконечно, а вместе с ним и Большая Сирийская Игра.
Эндрю Тейблер
Источник: inosmi.ru