Потоки беженцев с Ближнего Востока продолжают наводнять границы Балкан, но Евросоюз словно застыл в своей неспособности хоть как-то отреагировать на самую серьезную проблему с начала его основания. Сколько еще заседаний комитетов, рабочих групп, министров, глав государств и правительств понадобится, чтобы наконец-то выработать единую позицию по урегулированию проблемы мигрантов? Разногласиям в кругах чиновников Старого Света нет конца.
Так, один весьма «европейский» европеец высказал мнение, что Европа близка к тому, чтобы окончательно превратиться в несостоявшееся государство в вопросах беженцев. Каждый раз, когда Евросоюз сталкивается с насущными проблемами – Украиной, гибнущими в Средиземном море сирийскими и ливийскими детьми, добровольными или вынужденными мигрантами из горячих точек планеты – он с завидным постоянством демонстрирует признаки своей несостоятельности как системы, неспособности адекватно реагировать на вызовы реальности, а также неуместный в такие моменты плюрализм мнений на фоне общего ступора гражданских настроений. У стороннего, и не только, наблюдателя складывается впечатление, что вся европейская конструкция словно балансирует на зыбучих песках.
За прошедшие несколько дней границу Греции пересекло больше беженцев, чем за последние недели. Число мигрантов, попавших в Европу через Элладу, почти превышает полмиллиона человек. Существует несколько причин такого резкого увеличения миграционных потоков с Ближнего Востока: это и страх вынужденного скорого закрытия границ Евросоюза и соседних с ним стран, и бомбардировки российскими ВВС ряда сирийских провинций, и наступления холодного сезона с неотъемлемыми климатическими осложнениями, и т.д. В то время как сохраняется такое трагическое положение дел, обещанные чиновниками центры приема беженцев до сих пор не построены, что делает практически невозможным реализацию программ по оказанию адекватной помощи мигрантам.
Произошедшее за последние месяцы переселение народов, бегущих от насильственной смерти и голода – в большей мере, чем когда-либо, включая даже военный кризис в Югославии в начале 90-х – ставит под вопрос суть концепции свободы передвижения, делает очевидным отсутствие внятной миграционной политики (проблема здесь не в проявлении солидарности или сострадания, а в четком законодательстве), увеличивает количество неизвестных в роли Европы в поиске решения геополитических и экономических проблем в странах, где есть вооруженные конфликты, порождает сомнения в том, сможет ли Старый Свет обрести вторую молодость, воспользовавшись представленной возможностью и все прибывающими человеческими ресурсами, с учетом объективных сложностей интеграции мигрантов и сохранения прежнего уровня европейского благосостояния.
Попадающие на европейский континент беженцы условно делятся на две категории. Так называемый «первый класс» – это те, кто с большими или меньшими трудностями смог в итоге добраться до центральной и северной Европы. В то же время мигранты «второго» класса (афганцы, эритрейцы) никому не нужны и продолжают толпиться на площадях и вокзалах Греции, в лагерях, наспех разбитых в олимпийских объектах 2004 года. Эти люди уже не смогут вернуться назад на родину, но у них нет и перспектив продвинуться дальше в Европу. Это беженцы, застрявшие в своем статусе нелегальных мигрантов, без выхода и надежды. Средиземное море для этих несчастных стало границей между смертью и европейским спасением.
Еще один непростой вопрос связан с будущим беженцев, сумевших все же попасть в развитые страны Евросоюза. Кем они в итоге станут: экономическими мигрантами, беженцами на постоянной основе или их переселение временно, и все вернутся домой, когда закончится война? И как в таком случае следует организовывать их поселения, учитывая, что политическая ситуация в ближневосточном регионе весьма далека от разрешения и благополучного финала? Время идет, а описанные проблемы оказываются все дальше от возможности урегулирования, осложняясь до предела и накаляя политическую и социальную обстановку в Европе.
Источник: obzor.press
