В конце минувшей недели мировые СМИ сообщили, что президент США подписал документ, который предполагает начало процесса снятия санкций с Ирана. Несмотря на то, что распоряжение Барака Обамы не предусматривает установления конкретной даты снятия американских санкций, оно, на ряду с Венскими соглашениями между Ираном и “шестеркой”, сигнализирует о тектонический сдвигах во внешнеполитическом курсе Вашингтона.
Еще в период консультативной стадии Венского саммита американские и западноевропейские обозреватели утверждали, что администрация Обамы испытывала “колоссальное давление” со стороны кругов так называемых неоконсерваторов. Необходимо пояснить, что неоконсерваторы в американском общественном мнении прочно ассоциируются с израильским лобби в Конгрессе. Именно Израиль больше всех на Ближнем Востоке обеспокоен тем, что Иран, в конце концов, получил доступ к “технологиям двойного назначения”.
На страницах ведущих американских изданий стали появляться заметки о “тщеславие и упрямстве” Обамы, желающего любой ценой заслужить на излете президентства лавры миротворца и оправдать полученную авансом шесть лет назад Нобелевскую премию.
Неоднозначной была реакция и в старой доброй Европе, в частности, в Великобритании. Туманный Альбион долго не мог простить “режиму аятолл” национализацию в 1972 году всех месторождений на юге Иранского нагорья, разрабатываемых нефтегазовым гигантом British Petroleum. Антииранская риторика нагнеталась в этой стране годами, причем британские спецслужбы культивировали её и через находящиеся на английской территории ваххабитские общины, состоящие из арабов и пакистанцев. Тем самым обновлялся старый внутриконфессиональный спор между суннитами и шиитами (иранцы, напомню, – мусульмане-шииты).
В Российской Федерации среди экспертного и журналистского пула также наметился серьезный раскол. Одни считают, что истинная цель снятия санкций, инициированных США – возвращение Ирана на нефтяной и газовый рынок, чтобы купировать зависимость стран-членов ЕС от российских энергоносителей. Они полагают, что ставка делалась на то, что обвал цен на “черное золото” станет катастрофой для российской экономики. Другие эксперты относят это событие к числу крупных успехов российской дипломатии, искусно подведшей западные державы к решениям, стратегически выгодным, прежде всего, для стран ШОС и ЕАЭС.
Среди такого брожения умов, по истине международного масштаба, напрочь теряется важнейший из заданных ранее вопросов: почему все же администрация Обамы твердо решила снять санкции с Исламской Республики Иран и упорно идет к этой цели, несмотря на протесты солидного числа лоббистских групп в Конгрессе США?
Здесь можно говорить о применении элементов “мягкой силы”, столь популярной среди американских политтехнологов.
Если в 2012 году Голливуд поднимал градус антииранских настроений американцев пресловутым фильмом “Операция Арго”, выставляющим иранцев в уродливом свете, то в этом году он предложил взглянуть на них с другой, не “экстремистской” стороны, результатом чего стало присуждение престижной премии “Оскар” иранской драме “Развод Надера и Симин”. Можно ли трактовать это как подготовку общественного мнения? Безусловно.
Однако эта “мягкая сила” – только часть ответа на вопрос, в чем причина разворота американского внешнеполитического курса в отношении Ирана буквально на 360 градусов. Другие факты раскрывает творчество некоторых политологов высокого ранга. Например, Збигнев Бжезинский, советник президента Дж.Картера, пролил свет на истоки зарождения движения “Талибан” и “джихадизма”, по сути созданных спецслужбами США для борьбы советским военным присутствием в Афганистане.
Бжезинский, как и большинство западных интеллектуалов, испытывал благоговейный трепет перед историей и символическими акцентами, которые несут многие исторические события. Не случайно именно он был автором клише, или как бы сейчас сказали “вброса”, – “СССР преследуют религию и ислам в Афганистане”. Малообразованные душманы поверили этому, хотя Бжезинский не мог не знать, что СССР 20-х годов прошлого века и СССР годов 80-х – два разных общества, и воинствующего атеизма КПСС уже давно не практиковала.
Неожиданная американская иранофилия нашла также концептуальное оформление на страницах трудов советников и аналитиков Госдепартамента США. С творчеством одного из них, Роберта Каплан, российский читатель смог ознакомиться в начале текущего года. Каплан, ведущий научный сотрудник “Центра новой американской безопасности”, как и Бжезинский, помешан на параллелях из древней истории, проецируемых на события новейшей истории. И тут Иран дает ему благодатную почву.
“…Иран – это не какое-то новообразование XX в., сочетающее в себе интересы семьи и религиозную идеологию и ограниченное, к тому же, произвольными границами, как например, Саудовская Аравия”, – пишет Каплан в своей новой любопытной книге под названием “Месть географии”.
Из древних народов Ближнего Востока, пишет Каплан, только у евреев и иранцев “есть тексты и культурные традиции, дожившие до современности”. Он открыл для себя как нечто новое тот факт что персидский язык (фарси) в отличие от многих других, не был вытеснен арабским.
Иран как государство и развитая цивилизация имеет “более древнюю историю, чем большинство регионов арабского мира и все страны Плодородного полумесяца, включая Месопотамию и Палестину”. В доказательство он приводит список прославленных иранских и парфянских династий: Ахеменидов, Аршакидов, Сасанидов, Сефевидов…
“Иными словами, в Иране нет ничего искусственно созданного – само наличие соперничающих центров власти в рамках его клерикального режима говорит о высоком уровне институционализации, чем где-либо еще в регионе, за исключением Израиля и Турции” – делает вывод Роберт Каплан.
Известный советский журналист-международник Фарид Суйфульмулюков отмечал, что ни британцы, ни их наследники по империалистической политике – американцы не испытывают ни малейшего уважения к постколониальным странам, к строительству которых они когда сами приложили руку. В этом плане то пренебрежение, с каким Каплан описывает современные арабские национальные государства, весьма показательно, оно же коррелируется с той беспардонностью, с которой официальный Вашингтон предлагает перекроить существующую политическую карту современного Ближнего Востока.
Согласно Каплану, Ближний Восток – четырехугольник, где сходятся Африка и Евразия, а Иран ни что иное как “мировой остров”, – ближневосточное место глобального соединения.
“Вовсе не удивительно, что Индия и Китай, чьи военно-морские силы в определенный момент XXI века могут разделить господство над евразийскими морскими путями, вместе с ВМФ США всячески обхаживают Иран и стараются ему угодить”. Вот тут, можно сказать, советник действующего президента США проговорился. Через плотный слой составленных, словно для панегирика, патетических выражений, восхваляющих Иран, проглядывает живой интерес американской геополитики.
Пусть Исламская Республика еще не вступила в ЕАЭС – она уже занимает ключевое место в евразийской интеграции. Бороться с этой реальностью силовыми методами США уже не могут, однако и оставить этот процесс бесконтрольным ни в коем случае не хотят. Поэтому приоритет на “обхаживание” стал вдруг столь актуальным.
Салман Фарисов
Источник: iran.ru
