Президент России Владимир Путин в интервью российскому телевидению признал, что главной целью российской военной кампании в Сирии является поддержка режима Башара Асада с целью создания “условий для поиска политического компромисса”.
При этом участие войск в наземной операции Путин исключил.
В настоящее время в Сирии действует авиагруппа в составе четырех истребителей Су-30СМ, шести бомбардировщиков Су-34, двенадцати – Су-24М, такого же количества штурмовиков Су-25 и трех десятков вертолетов Ми-24 и Ми-8. Плюс Россия, как утверждает министерство обороны, нанесла удар крылатыми ракетами по территории Сирии из акватории Каспийского моря.
Русская служба Би-би-си обратилась к военным экспертам с просьбой ответить на вопросы, сможет ли Россия добиться этих целей при помощи авиационного контингента, который уже дислоцирован в Сирии, и в какие сроки можно ожидать этого результата.
Максим Старчак, консультант ПИР-Центра
Я не думаю, что когда начиналась российская операция в Сирии, были поставлены какие-либо временные сроки. Все во многом решалось в зависимости от ее эффективности и реакции ближневосточных партнеров и соседей.
Сейчас стоит вопрос, что с операцией делать дальше. В том виде, в котором она существует сейчас, она не способна уже оказать большого влияния ни на военно-политическую ситуацию в Сирии, ни оказать какое-то информационное воздействие. Россия будет вынуждена либо сворачивать свою миссию, либо ее расширять.
Если стоит вопрос о расширении, а он наверняка стоит, то сейчас прорабатываются вопросы, каким будет это участие. Я не исключаю, что какие-то российские военные части будут участвовать в сухопутной операции.
БМП-1 в СирииImage copyrightRIA NovostiImage captionПо словам Виктора Мураховского, российский контингент будет действовать только в случае, если сирийская армия сможет наступать
Здесь все опять же зависит от договоренностей, насколько российский МИД и Путин смогли договориться, объяснить свою позицию как Соединенным Штатам, так и Саудовской Аравии.
Если какое-то понимание с их стороны было, а, судя по всему, что-то удалось объяснить и зафиксировать интересы обеих сторон, то вполне возможно российское наземное участие в каком-то определенном районе, о котором стороны договорились.
Будет ли это эффективно и к чему хорошему это может привести? Вряд ли будут стоять какие-то большие цели, я думаю, это будет поддержка асадовских войск в определенном районе, либо это будет российское участие в той зоне, где Россия, США и европейские партнеры сумели договориться о российском участии.
Без договоренности с натовскими партнерами наземная операция России крайне рискованна. Могут вступить в конфликт наши и западные войска. Возможно применение вооружений друг против друга. Это, естественно, никому не надо.
Анатолий Храмчихин, заместитель директора Института политического и военного анализа
Чтобы стабилизировать ситуацию, этих сил [авиационного контингента России] как раз достаточно. Мне, правда, казалось, что все-таки целью должна быть победа, разгром халифата, а заодно и всех противников Асада, потому что иначе победы не добиться.
[…] Для победы, под которой я подразумеваю восстановление его контроля над всей территорией страны, нужно в разы увеличивать авиационную группировку, а может быть задействовать и сухопутные войска, естественно в союзе с Ираном, без этого не получится никак.
Насчет Ирана надо договариваться с ним самим, он, естественно, не то чтобы очень уж против, он как раз активно помогает Асаду. А для переброски собственных сухопутных войск России не нужно ни с кем договариваться.
Теоретически это может продолжаться сколь угодно долго, но мне не кажется, что можно зафиксировать эту ситуацию, не разгромив противника всерьез. Сирийская армия очень истощена и измотана, и вот так зависнуть надолго вряд ли конечно может. Я считаю, что нужно воевать гораздо интенсивней.
Виктор Мураховский, главный редактор журнала “Арсенал Отечества”
Если говорить о российской авиации, естественно, она своими силами такие задачи решить не сможет. Главная ответственность и главная нагрузка ложится на сирийские правительственные войска.
Они вроде 7 октября начали наступление в провинциях Хама, Идлиб и в районе Латакии, но пока особых успехов незаметно, за трое суток продвижение лишь на несколько километров.
Я так представляю, что главная оперативная задача у этого наступления – выйти на границу с Турцией и пересечь линии снабжения радикальных группировок.
Если эта задача будет решена, то дальше сирийские правительственные войска будут способны поочередно остальные задачи решать.
[…] Ближайшие две-три недели покажут, насколько успешным будет наступление сирийских сил. Если успех будет, они будут приближаться к решению этой задачи, то будет соответствующая поддержка со стороны российской авиационной группировки.
А если они будут топтаться на месте и успеха у этой операции не будет, то в этом случае… Нельзя решить такие радикальные задачи силами только авиации.
В этом случае, я думаю, встанет вопрос о постепенном сворачивании нашей операции в Сирии.
Источник: bbc.com
