Какой телевизионный канал не включишь — обсуждают проект новой Конституции. Сидя, стоя, размахивая руками, сидя вальяжно в кресле с философским видом. Три недели, со дня открытия осенней сессии Национального собрания — сплошные дебаты. Долгое время не могли определиться, что обсуждают: то ли поправки к старой Конституции, то ли проект новой. Все-таки столь масштабную реформу основного закона Армении — осуществление перехода от президентской республики к парламентской — смешно называть “поправками”.
Наконец, приехали… Национальное собрание проголосовало “за”. С формулировкой “поправки”. Тех, кто был против и воздержался, поименно назвали в эфире. Таких оказалось немного — десять плюс три. Депутаты трех парламентских партий поддержали поправки, трех — нет. Ничья. Но в пользу власти. Перед зданием протестовал народ. Изюминкой инцидента стало то, что полиция, не разобравшись, скрутила и посадила в “воронок” депутата Арама Манукяна. Вытащивший его из машины полицейский чин оправдывался, что его подопечные не обязаны знать всех в лицо. Неправда, начальство надо знать в лицо!
Как сообщили, в начале декабря будет проведен референдум, народ тоже должен сказать свое слово. До этого дебаты, я думаю, будут продолжаться.
Кстати, о поправках… Законы в древнем мире считались категорией незыблемой и потому не изменялись веками. Зачем новый закон, если старый работает и от него люди не страдают? Может, он окажется хуже старого. А если кто и хотел изменить закон, обязан был, как в Греции, явиться перед народным собранием с петлей на шее и изложить свою позицию. Если собрание не соглашалось, реформатор должен был той же петлей на месте удавиться. Поэтому, как писал большой знаток античного мира Михаил Леонович Гаспаров, мало кто хотел упражняться на законодательном поприще. За триста лет в законы мудрецов Залевка и Харонда были внесены всего две поправки. Одна из них весьма любопытна. Было: “Кто развелся бездетным, тому дозволяется взять новую жену”. К сему добавили “…но не моложе первой”. Вот это — действительно поправка. А не то, что предлагают нам, переписываются целые главы и статьи основного закона.
Главный довод противников законодательных реформ заключается в том, что реформы закрепляют доминирующее положение существующей власти и устанавливают механизм ее воспроизводства. Резон в этом есть. Не исключено, что при предлагаемых изменениях выборного законодательства на ключевых государственных постах останутся те же персонажи, но уже в новом качестве.
“Все стоящие перед страной вызовы и проблемы вполне разрешимы в рамках действующей Конституции”, — считает второй президент Армении Роберт Кочарян. При нем в 2005 году вносили в Конституцию поправки. Зачем тогда изменять государственный строй? И обычно инициатива подобных реформ исходит от оппозиции, как это случилось, например, в Грузии. До сих пор не могут решить, кто должен представлять страну на высшем уровне, типа ООН, премьер или президент. Если же их инициирует сама власть, можно ли верить, что делается это в целях развития демократического общества? Ведь не копает же она сама себе яму.
В советское время Конституцию также меняли, причем трижды. Никто не был против, потому что были уверены, что все, что ни делается, делается на благо советского народа — строителя коммунизма. Последняя Конституция была принята в 1977 году, это так называемая “Конституция развитого социализма”, закрепляющая власть и ведущую роль КПСС. Но в связи с лавинообразными трансформациями государственного и общественного строя страны от развитого социализма к капитализму в нее в конце 80-х годов дважды пришлось вносить поправки, чтобы поспевать за событиями. Не успели, страна развалилась, и основной закон перестал действовать в 1991 году. Все логично.
А что у нас случилось, зачем срочно надо ставить все с ног на голову? Напомним читателям, что одобряя в 2005 году поправки в Конституцию РА, тогдашний глава фракции Республиканской партии Армении Галуст Саакян говорил: “Это Конституция, аналогов которой нет в странах СНГ. Тем более в странах, громогласно говорящих о демократии — Грузии и Украине, они должны пройти долгий путь, чтобы иметь Конституцию подобного рода”. И Венецианская комиссия Совета Европы тогда же признала поправки “соответствующими европейским стандартам и способствующими становлению демократии в Армении”. И спустя десять лет скорейшее реформирование армянской Конституции опять же навязывается Европой. Что, критерии демократии так быстро меняются — раз в десять лет?
Что в итоге? Неужели мы получим документ, который устроит всех? Следует напомнить слова шестнадцатого президента США Авраама Линкольна: “Ничто не урегулировано окончательно, пока не урегулировано справедливо”. А вот с последним у нас пока не получается.
Павел Джангиров
Источник: express.am
