Известный писатель рассказал Радио “Комсомольская правда”, почему испытывает гордость за русское оружие, и когда можно будет говорить о победе в Сирии
«МЫ ВСЕ КОВАЛИ ЭТО ОРУЖИЕ»
– Александр Андреевич, здравствуйте. Это Саша Гамов.
– Я тебя узнал.
– А я вас тоже узнал… Минуту гордости за русское оружие испытываете вы сейчас?
– Гордости? Да. Я испытываю гордость за русское оружие, потому что я все эти годы таскался по оборонным, по авиационным заводам, в частности, по блестящим заводам в Комсомольске-на-Амуре, Иркутске… Завод Чкалова в Новосибирске – там делают Су-34, это замечательный самолет, который вышел уже давно из стадии испытания… Сейчас безупречно работает в Сирии. Да, я испытываю гордость по поводу русского оружия.
– Так это вы ковали оружие, которое сейчас в Сирии воюет?
– В какой-то степени – да, я! Потому что оружие создается не только на станках и в лабораториях, оно создается в умах, в песнях, в поэзии. Художники тоже принимают участие в создании оборонного щита Родины.
– Как понять, вот раньше же были крики: а у нас старое оружие! Старое вооружение. И что, в секрете это все держалось? И потом, мы сейчас смотрим: ну все не так, как раньше говорилось.
– Ну почему? Все было так, когда кричали. Оно, действительно, было старое. Но с того момента, как была сформулирована стратегия развития оборонно-промышленного комплекса, гигантские деньги были вложены, модернизированы все ракеты «земля – земля», «воздух – воздух», «море – море»… Прошло сколько там, четыре года или пять лет, были вброшены на это миллиарды рублей. Поэтому оборонно-промышленный комплекс восстанавливается. Сейчас никто не говорит – старое оружие. Нет.
«ЭТИМ ГЛОНАСС И ЦЕНЕН ДЛЯ НАС!»
– Помните момент, когда американцы начали сбивать GPS, у нас в запасе ГЛОНАСС оказался. И очень успешно заработал. Это тоже элемент оружия нового? Или как?
– ГЛОНАСС – это система навигации, система привязывания к местности. Современная стрельба по дальним целям невозможна без того, чтобы точно не определять координаты выстрела и координаты будущего попадания. И это может сделать только очень высокая техническая система наведения. Этим ГЛОНАСС и ценен для нас!
– Вы же прозаик, а тут – стихами заговорили! Наш ГЛОНАСС лучше ихнего GPS?
– Нет, я думаю, что нет. Наш ГЛОНАСС не лучше их GPS. Но, по-видимому, наш ГЛОНАСС достиг такой степени совершенства, которая позволяет воевать.
– А вот еще. Беспилотники. Когда в Южной Осетии была война, тогда мы вдруг обнаружили, что у нас их нет. Даже у Израиля пытались купить. А тут свои летают, разведку ведут. Американцы в шоке – все небо Сирии в наших беспилотниках!
– Во-первых, мы, как я понимаю, покупаем партии израильских беспилотников. И израильтяне даже кичатся, что они продают нам беспилотники для вот этих боевых действий. Но и тогда, когда мы кричали, что у нас нет беспилотников, у нас уже вовсю работали КБ, которые эти беспилотники конструировали. Разных размеров, разной дальности, разных способностей. Чисто визуальных или беспилотники, несущие с собой ракеты, которые можно запускать.
…А БОМБЫ – ИЗ-ПОД СУКНА
– Откуда у нас бомбы взялись с теленаведением и с лазером? У нас же их вроде не было?
– Ну почему? Это разработки еще советские. Эти разработки были взяты из-под сукна, были модернизированы, были направлены сначала в КБ, потом на заводы для их производства. И они уже стали классическим оружием. Мне кажется, что у нас по-прежнему дело неважно с космосом. У нас по-прежнему не наполнены космические группировки до конца. Это мне так кажется, я не знаю. Но и здесь, в этой операции, космические орбитальные группировки работают. Идет разведка. Они поставляют разведданные и снимки. А главное – само попадание этих бомб, оно ведется с помощью космического луча. Эта бомба подсвечивается лучом с самолета и лучом из космоса. И эти две системы наведения обеспечивают очень точное попадание.
– А лучей не видно. Хронику же мы смотрим, там никаких лучей не видно.
– А ты когда радио слушаешь, ты видишь радиоволну, которая приходит к тебе?
– Нет. Не всегда.
– Если ты видишь, тогда у тебя зрение, наверное, какого-нибудь звероящера сверхчувствительного. А если ты не видишь, то это разумно, потому что электромагнитная волна не видна глазу. Колебания такие мелкие, что глаз их не может…
– Морские ракеты «Калибр» – за 1500 километров, причем так… Вас вот это не удивило? Или вы все знаете?
– Нет, меня это не удивило. Я не знаю, что это за ракеты. Но у нас еще даже в советское время разрабатывали потрясающие крылатые ракеты морского базирования, которые могли быть пущены с кораблей и лететь над уровнем моря на расстоянии четырех или пяти метров. То есть практически сливаясь с морем. И поэтому они не обнаруживаются. Они подлетают к цели неожиданно. То есть они летят так низко, сливаясь с морем. Крылатые ракеты – это низкоскоростные. Но сейчас изобретены сверхзвуковые крылатые ракеты, которые доносятся до цели с молниеносной скоростью. И тоже не подвергаются перехвату.
– И вот еще я себя на чем поймал. Многие ведь теперь, наверное, поняли – и на Кавказе, и на Ближнем Востоке, и в Европе, и в Америке, – что Россия может достать кого угодно, и с этим надо считаться. Что глупо сейчас ПРО размещать в Европе и стены на границах строить. То Яценюк, то Эстония, то Латвия городят. Мы все равно же достанем, если надо?
– Конечно, мы достанем. Но и нас достанут. Наоборот, вот эта кампания говорит о том, показывает Западу, что Россия может огрызнуться. Но она должна обострить наше гражданское, что ли, сознание, говоря, что противник, который обложил нас со всех сторон, множество всяких баз, которые в состоянии достать нас в любой момент, поэтому идти на открытое столкновение с Западом нельзя. Недаром сейчас между нашей коалицией и американской устанавливаются взаимоотношения, коридоры, системы координации, связи, встречи. Это очень важно. Две боевые очень мощные группировки действуют в сравнительно небольшом районе – в Сирии.
Сирия. Российская авиабаза в Латакии. Пилот истребителя Су-30 проверяет, как закреплены ракеты. Через минуту-другую он вылетит на задание…
Фото: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН
ПЛЮС – СОВЕТСКИЕ СПОСОБНОСТИ
– Еще, мы успели буквально за считанные недели развернуть там целую группировку под носом у всех. Они сделали вид, что ничего не видят? Или мы, действительно, так секретно все развернули и вот мы такие молодцы?
– Ну, видишь, они примерно за пару недель стали публиковать снимки наших кораблей, наших установок, базу, которую мы обустраиваем в Тартусе, аэродромы, которые мы чиним в Латакии. Так что укрыть от этого невозможно. И мне кажется, что мы как-то особенно это и не укрывали. Хотя Советский Союз и Россия, по-видимому, обладают способностью совершать скрытные операции очень высокой степени. Недаром были на Кубу доставлены наши ракеты, в огромном количестве, они были перевезены, установлены. И только тогда американцы со спутников и с высотных разведчиков-самолетов обнаружили эти батареи ракет. То же самое и теперь. Хотя, повторяю, здесь другое интересно. Мне кажется, что задолго до начала этой операции наша дипломатия вела переговоры с противником, со странами Залива. И как-то встраивала их в эту возможность. Для них это не было неожиданностью. Они догадывались или даже были проинформированы нами о том, что мы это сделаем. И мы это сделали.
– То есть способность вот эта советская у нас осталась – неожиданно – раз, развернуть и показать: вот мы тута! Правильно?
– Я бы другое сказал. Государство российское, пребывая долгое время в плачевном состоянии и переходя в своем становлении из стадии в стадию, достигло такой стадии, которая позволила осуществить эту сверхсложную операцию. А именно: государство обладает абсолютно современным и совершенным оружием – раз.
Военная организация, то есть армия, прошла реформы и очень управляема, и в состоянии заниматься этой сложной комбинированной операцией вдалеке от родных гарнизонов – два.
Россия сумела наконец-то определить свои национальные интересы, в отличие от ельцинской и козыревской России. И эти национальные интересы реализовывать, понимая, что ИГИЛ в Сирии – это угроза Северному Кавказу и, может быть, Поволжью.
Что дипломатия русская, в отличие от козыревской, обладает такой подвижностью, силой и виртуозностью, что за эти, может быть, полтора года сколотили коалицию Сирия – Иран – Россия. А также сумели наладить связи с этой проамериканской коалицией, хотя отношения между Россией и Америкой ухудшались изо дня в день, особенно из-за Украины. Это заслуга дипломатии. Ну и не говоря уже о том, что общество наше достаточно стойкое, чтобы не разрушиться под воздействием исламских боевиков. Так что вот об этом надо говорить, что российское государство сегодня в состоянии вести такого рода операции.
– Вы еще одно забыли, что мы перестали поднимать воротник, ежиться и что мы показываем теперь, что мы никого не боимся опять. Да?
– Ну, я думаю, что вот это чувство – оно не совсем корректно. Мне кажется, что надо поднимать воротник и говорить, что мы по-прежнему боимся. Вот мы не рубаха-парень, который гуляет по буфету. Наоборот, мы понимаем очень сложную динамику мира. Мы относимся с огромной осторожностью и уважением к этому хрупкому миру. Мы боимся, что этот хрупкий мир может сломаться, и возникнет глобальная катастрофа. И в этом зрелость нашего сознания. В том, что мы, обладая все возрастающей силой и мощью, мы все с большей осторожностью относимся к мировой гармонии.
– Ну это такая будет хитрость. А на самом деле – не боимся. Правильно же?
– Саш, мы-то с тобой вообще ничего не боимся. Правильно?
– И еще, знаете, … конечно, с Прохановым чего будешь бояться? Знаете, меня еще что поразило. Вот нам говорили: вот у вас на Украине ваша армия, ваши войска и так далее. Вот мы показали, что на Украине наших войск и не было. Ни одного снимка нет, ни одного доказательства. А в Сирии 30 самолетов – уже куча фотографий. Все поняли, что бывает, когда Россия действительно вводит войска. Теперь весь мир понял. Да? Правильно же?
– Ну, если хочешь, да. Но Россия, во-первых, участие российских самолетов в сирийской кампании скрыть невозможно. Раз. Как их скроешь, когда взрываются базы. Не американцы же их бомбят? Потом базирование самолетов на аэродромах – их тоже не укроешь. Там бункеры не зароешь, у тебя будут бункеры из космоса видеть. Два. А третье, в какой-то степени это демонстрация. Это мы показываем миру, показываем ближневосточным странам, что мы являемся очень сильным фактором мировой политики в этом районе. Мы не хотим скрыть свое участие на этом уровне. Не дай бог, если начнется наземная операция, надеюсь, что эту операцию будут вести войска Сирии и Ирана, а не России.
– Я тоже надеюсь.
– Но тогда, если вдруг случится что-то невероятное, появятся другие информационные технологии.
«ПОБЕДА УЖЕ ОДЕРЖАНА! НО КРИЧАТЬ ОБ ЭТОМ НЕ НАДО»
– Завершающий вопрос. Спасибо, я даже не ожидал, что вы мой не только кумир, но и единомышленник. На 80 процентов. Скажите честно, вы ж все знаете, сколько все это продлится, кто победит, какого числа будем праздновать победу?
– Ты знаешь, мое метафизическое сознание – прозорливца и человека верующего, – убеждает меня даже без всяких подсчетов потенциалов, что победа уже одержана. Она не видна. Она затуманена множеством угроз, множеством препятствий, множеством, может, даже срывов. Но победа одержана. По одной простой причине. Что Россия и русское государство, я забыл сказать… возвращает себе представление о себе самом как о мессианском государстве, задача которого – постоянно противодействовать мировой тьме, мировому кошмару. И Россия берет на себя вот эту страшную обузу, страшную миссию обуздания мировой тьмы. Будь то Наполеон, Гитлер или ИГИЛ. И каждый раз Россия одерживает эту победу. Разной ценой, с разными сроками, но победу одерживает. И не потому, что такие полководцы, там, или такие журналисты, как Гамов или Проханов.
– Как Проханов и Гамов.
– Как Проханов и Гамов, Прохагамов. А потому, что как бы Господь Бог сотворил Россию вот для этого, чтобы одолевать тьму. Если Россия не в состоянии одолевать тьму, она не нужна Господу и провидению. А также истории. А Россия задумана и создана для того, чтобы одолевать тьму и чтобы тьма не объяла этот мир. Так что победа неизбежна. А когда? Ну, это не актуальный вопрос. Главное, что она неизбежна.
– Но вы сказали, что она уже есть. Тогда чего, мы сейчас с вами давайте вместе «ура!» прокричим или «День Победы» споем – на выбор. Что вы хотите?
– Давайте просто пойдем молча в церковь и в каком-нибудь нелюдном приделе, может, приделе Георгия Победоносца, а может, приделе, посвященном Покровам Богородицы, поставим свечу и тихо помолимся. Тихо помолимся, чтобы нашим летчикам сопутствовала удача. Чтобы их не настигали переносные зенитно-ракетные комплексы, есть или когда они там появятся. И чтобы все наши самолеты вернулись на родные аэродромы.
– Давайте. Договорились.
– Все. Обнимаю тебя.
– Обнимаю. Спасибо огромное. С Богом.
Александр Гамов
Источник: msk.kp.ru
