Визит председателя КНР Си Цзиньпина в США стал одним из заметных международных событий.
– Визит, последствия которого миру еще предстоит осмыслить, начался с посещения Сиэтла. Места, которое многие экономисты с полным на то основанием называют «сердцем» китайских инвестиций в американскую экономику и, в частности, в наиболее высокотехнологичные ее сферы.
Мощная «группа поддержки», сопровождающая товарища Си, команда представителей крупнейших корпораций и банков Китая, отработала безукоризненно. Вскоре после того, как председатель КНР ступил на американскую землю, было объявлено о масштабном контракте с «Боингом» – покупке 300 самолетов и строительстве на китайской территории предприятия, где будут производиться заключительные работы по подготовке самой популярной, 737-й серии воздушных лайнеров для продажи местным заказчикам. Аналитический отдел лидера американского авиапрома тут же обнародовал прогноз, согласно которому в следующие 20 лет КНР станет крупнейшим авиационным рынком в мире емкостью в 950 миллиардов долларов.
Любой экономический шаг Пекина, так или иначе, сопрягается с внешней политикой Китая. Контракт с «Боингом» – не исключение, а настойчивый посыл американским деловым и политическим кругам, расшифровка провозглашенной Си Цзиньпином и его командой стратегии «нового типа отношений между большими державами», под которыми подразумеваются отношения именно между КНР и США.
Суть ее достаточно проста: наличие противоречий не должно мешать реализации совместных интересов. Пекин подчеркнуто избегает конфликтов, готов к расширению экономического сотрудничества и поиску новых точек соприкосновения с Вашингтоном. Но – только до определенных границ, поскольку, когда речь заходит о той же Юго-Восточной Азии или «проблеме Малаккского пролива», руководство КНР четко дает понять американской стороне, что на уступки идти не намерено. И пресловутое «тихоокеанское рукопожатие» двух стран тут же трансформируется в силовой захват с последующим выкручиванием конечности партнера.
Встречаясь в Сиэтле с политиками и топ-менеджерами американских корпораций, «товарищ Си» неизменно давал понять: Китай вовсе не собирается «хоронить доллар и экономику США». Более того, намерен и дальше развивать деловое партнерство, не станет манипулировать валютой для увеличения экспорта. Вдобавок – не будет дискриминировать иностранные предприятия, ускорит открытие рынка и даже приложит усилия для улучшения ситуации с правами человека, коль скоро этот вопрос так болезненно воспринимается в Вашингтоне. Это одна сторона, широко рекламируемый фасад, на котором американские политики и бизнесмены должны прочесть исполненный метровыми буквами лозунг «Добро пожаловать к взаимовыгодному сотрудничеству!».
Но есть и другая сторона. Это – китайская программа строительства искусственных островов в районе Малаккского пролива, противоречия в сфере кибербезопасности, промышленный шпионаж, экспансия Пекина в Юго-Восточной Азии, все большее расширение своего присутствия в Пакистане и прозвучавший не так давно призыв Си Цзиньпина к тому, чтобы «безопасность в Азии обеспечивали сами азиаты». По сути – крамольный с точки зрения Вашингтона лозунг об ограничении американского военно-политического влияния в регионах, которые США и КНР считают сферой своих жизненных интересов.
Выглядит парадоксально, но в своей политике по отношению к США – которая для Пекина была и остается главным приоритетом – Китай абсолютно искренен. Причина здесь, видимо, в разнице сроков стратегического планирования. Если в Вашингтоне он равен пребыванию в Белом доме той или иной администрации, то поколения руководителей в Пекине мыслят, как минимум, на одно-полтора десятилетия вперед. На этот срок тесные экономические отношения с США для Китая предельно важны, и ни один конфликт интересов или спорный вопрос не имеет столь большого значения, чтобы их разрушать. Это – во-первых.
Во-вторых, руководство КНР прекрасно осознает, что страна еще –каких бы цифр ни достигали экономические показатели – остается клубком вызовов и противоречий, экономических, социальных и политических проблем, без решения которых претендовать на место нового «полюса» международных отношений, а, значит, оппонента США, не только глупо, но и опасно.
Но, с другой стороны – выражение, без которого не обойтись в любой статье о Китае – в Пекине понимают и другое: созданный Вашингтоном и его союзниками мировой порядок, особенно слепленный США и Японией экономический порядок на тихоокеанском пространстве и в Юго-Восточной Азии объективно препятствует развитию Китая. Следовательно, противоречия неизбежны, и готовиться к ним нужно уже сейчас. Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, к которому присоединились 57 стран, создание опознавательной зоны ПВО над Южно-Китайским морем, программа строительства искусственных островов, которая в перспективе даст Китаю возможность противостоять военной блокаде Малаккского пролива – это укрепление Пекином своих позиций перед неизбежным противостоянием, жесткое обозначение «красных линий». При пересечении которых китайское руководство действует «без оглядки на авторитеты», не останавливаясь перед демонстрацией возможностей собственных ВМФ и ВВС.
В остальном же следует сколь привычной, столь и эффективной политике «открытого обсуждения самых острых проблем», не ведущей, впрочем, к сколь-нибудь заметным результатам в практической сфере.
Как, собственно, произошло и в ходе нынешнего визита Си Цзиньпина в США по отношению к таким острым вопросам, как «кибершпионаж» и «охота на лис». Оба эти эпизода прекрасно иллюстрируют сложность американо-китайских отношений.
Пекин и Вашингтон на сегодняшний день обладают самыми мощными службами электронного шпионажа, способными решать в информационной среде задачи, без преувеличения, стратегического уровня. Никто не может назвать истинные размеры бюджетов Агентства национальной безопасности США или Третьего управления генштаба Народно-освободительной армии КНР. Никто не обладает схожим с возможностями этих «спецслужб XXI века» потенциалом. А поэтому, когда американцы пытаются завести речь о том, что Пекину следовало бы этот потенциал подсократить, как говорится, во избежание недовольства Вашингтона, китайские официальные лица тут же уходят в непроницаемую оборону. От позиции «Ничего такого у нас нет, как можно было на нас подумать!», до тривиального «На себя посмотрите». Что и продемонстрировал Си Цзиньпин. В ответ на обвинения, что Китай стоял за кибератаками, целью которых был бизнес в США и правительственные базы данных, он заявил: «Мы также часто были жертвой подобных инцидентов». Словом – и по этой проблеме не договоримся, да и в дальнейшем обсуждать ее не намерены.
В рамках программы по привлечению к ответственности чиновников, бежавших со своими капиталами за границу, представители китайских спецслужб активно работают на территории США, выслеживая и «обеспечивая репатриацию» граждан КНР, подозреваемых в коррупции. По данным Китайской академии общественных наук, с середины девяностых годов и до сегодняшнего дня из Китая сбежало за границу или же пропало без вести от 16 до 18 тысяч партийных функционеров, а также чиновников органов безопасности, юстиции, государственных предприятий и китайских ведомств, расположенных за границей. В общей сложности они вывезли из страны около 800 миллиардов юаней – 127 миллиардов долларов. Кроме того, в 2010 году, во время очередной весенней парламентской сессии, член Всекитайского собрания народных представителей, профессор центральной партийной школы Линь Чжэ сообщил, что в период с 1995 по 2005 годы за границей на постоянной основе поселились 1,18 миллиона детей и супругов китайских чиновников, тоже не бедствующих.
Именно этот массив сейчас и обрабатывают сотрудники китайских спецслужб, на все протесты американской стороны невозмутимо заявляя: «Наши действия абсолютно законны». Опять же, категорическое «нет» Вашингтону: это отвечает интересам Китая, а потому – делали, и будем делать.
Что уж говорить, когда речь заходит о еще более стратегически значимых моментах, вроде уже упоминавшейся здесь «проблемы Малаккского пролива». И сам пролив, и Южно-Китайское море являются, без преувеличения, важнейшей артерией мировой торговли. Через них идет примерно 25% всего мирового внешнеторгового оборота, и почти столько же – от всего объема перевозимой по морю нефти, в том числе – 90% японского импорта этого вида энергоресурсов.
Но и пролив, и море – важнейший фактор внешней политики КНР. Контроль над этим пространством – это вопрос доминирования для одного игрока, то есть США, и вопрос выживания для Пекина. Создаваемые Китаем искусственные острова позволяют ему обеспечить наличие баз для авиации и флота, в случае необходимости, естественно, на перспективу, не дать заблокировать это «узкое место» и, тем самым, затянуть петлю на шее экономики страны. Поэтому руководство КНР категорически отказывается обсуждать данный вопрос с США, а в ответ на давление жестко «демонстрирует оскал».
Так в чем же он, китайский вызов Америке, для обсуждения отдельных аспектов которого Си Цзиньпин прибыл в США? Не в экономической угрозе и не в открытом политическом противостоянии с Вашингтоном. Пекин наращивает свое экономическое присутствие в той же Африке или Латинской Америке, на Ближнем Востоке и в постсоветской Средней Азии невиданными темпами. Но до сих пор демонстративно уклоняется от использования неизбежно вытекающих из экономической экспансии возможностей открытого политического влияния.
Выступления Си Цзиньпина в США демонстрируют: на ближайшую перспективу Пекин будет избегать резких действий, которые могли бы вызвать в Вашингтоне желание дать жесткий и эффективный отпор. В том числе, это будет накладывать ограничения и на российско-китайские отношения. Их стратегическую глубину Пекин будет неизбежно сопрягать и с собственными интересами – а их вектор сегодня направлен южнее России, и со стремлением сохранить демонстративный нейтралитет в конфликте Москвы с Западом.
Но для США эта крадущаяся поступь «красного дракона» ситуацию не облегчает. При каждом удобном случае Пекин будет «откусывать» все новые и новые куски от сферы американского влияния в Южной и Юго-Восточной Азии и на Тихом океане. Созданный там американцами и японцами экономический порядок руководство КНР считает для себя неприемлемым. С учетом методичности и последовательности внешней политики Китая он его, рано или поздно, но обязательно добьет. Открывая новое поле возможностей и для себя, и для других государств.
Игорь Панкратенко
Источник: stoletie.ru