Врач по профессии, сенатор и “справоросс” Антон Беляков в четвертый раз внес предложение запретить продажу алкоголя гражданам, не достигшим 21 года. Роспотребнадзор эту инициативу сегодня одобрил.
Беляков говорит, что “18-летний подросток не в состоянии принять осознанное решение в вопросе употребления алкоголя”, и ссылается на некие “социологические и психологические исследования”, подтверждающие его тезис. Он также утверждает, что осознанное решение – пить или не пить – человек начинает принимать с 21 года.
18-летний человек действительно не всегда разумен. Наш мозг в этом возрасте не вполне развит: он продолжает развиваться приблизительно до 24 лет. Это знают биологи и врачи, об этом пишет в книге “Мы – это наш мозг” голландский нейробиолог Дик Свааб, об этом речь у научной журналистки Аси Казанцевой в замечательной книжке “Кто бы мог подумать? Как наш мозг заставляет нас делать глупости”.
Строго говоря, в 18 лет мы вообще мало какие решения можем принимать стопроцентно осознанно. Ни когда пускать в ход кулаки, ни когда оружие, ни когда либидо. Вот почему на Западе в начале прошлого века была создана ювенальная юстиция, отличная от “взрослой” – и вот почему сегодня некоторые полагают, что ее следует применять вплоть до 21 года. Хотя, если положить руку на голову, — то до 24 лет. Кстати, примерно после этого возраста резко идет вниз кривая насильственных преступлений.
Но тут возникает противоречие. Если провести границу совершеннолетия по 24 годам, то получится, что всем, кто моложе, нельзя жениться, служить в армии, курить, пить и, что еще более важно, работать в полном объеме — ведь нет полной дееспособности.
Поэтому черту совершеннолетия всегда проводят условно и компромиссно. В большинстве стран мира — в 18 лет, на Кубе – в 16, в Японии – в 20, а в Бахрейне и в штате Нью-Йорк в США – в 21 год.
Полагаю, что дипломированный врач Беляков все это знает. Однако он смешивает полуправду и полуложь. Ложь состоит в том, что именно в 21 год мы становимся взрослыми (на самом деле, тремя годами позже). А правда – в том, что чем позднее начинает человек принимать алкоголь, тем меньше шансов у него спиться. В этом смысле идеальный (в теории) эффект дал бы запрет тотальный запрет спиртного. Но на практике сухой закон в странах с укорененной культурой потребления алкоголя (как Россия или США) приводит лишь к росту самогоноварения, потребления суррогатов и скачку смертности от их употребления. И даже в странах без такой традиции (например, исламских) водка всегда дырочку находит.
И вот здесь у меня один неприятный вопрос составителю коктейлей из полуправды Белякову, связанный с тем, что человек в подростковом возрасте очень чувствителен к обману и лжи. Подросток, дееспособностью которого манипулируют взрослые, которые оставляют ему с 18 лет обязательную армию и полноценную уголовную ответственность, может взбунтоваться от идеи, что идти на войну ему уже можно, а пить – еще нет. Граница совершеннолетия должна переноситься на все социально важные сферы, либо не переноситься вообще, иначе – разводка.
И у меня есть опасения, что протест, вызванный обманом, может преломить тенденцию последних примерно 10 лет, когда спортивный и безалкогольный образ жизни стал серьезно теснить прежнее ухарство принятия на грудь. Я сужу по своим студентам и по рассказам тех, кто имеет дело с подростками. Сегодня многие девчонки и парни пьют лишь минералку и свежий сок. “Дерябнуть, чтобы по мозгам ударило” — это маркер лузеров, социальных низов, но даже среди откровенной гопоты “чоткий пацанчик”, вместо водки качающийся в зале, больше не белая ворона. Это вам не Советский Союз, когда любой город по выходным был полон агрессивных пьяных подростков, а деревни спивались всеми своими трудовыми коллективами. Новая мода на здоровый стиль жизни оформилась благодаря трендсеттерам вроде Ксении Собчак или Данилы Козловского, т.е. благодаря частным усилиям. Тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить. Тем более, что государство палец о палец не ударило, чтобы тренд закрепить, — наоборот, сделало все, чтобы водка по-прежнему оставалась самым дешевым спиртным напитком, а безалкогольное пиво было дороже крепкого.
И вот тут появляется сенатор и врач Антон Беляков и говорит не о том, что мы должны репрессировать водку, но взамен поощрять сухое вино, и не о том, что генетический тест на склонность к алкогольной зависимости должно оплачивать государство, — а о том, что 20-летние мужчины и женщины для государства в смысле алкоголя дети, им даже пивасика нельзя. Жениться, так и быть, можно, но, типа, безалкогольно.
Вы себя в 18 лет помните? Я бы в свои 18 послал сенатора Белякова лесом и выпил бы показательно за его встречу в лесу с Сусаниным.
Дмитрий Губин
Источник: rosbalt.ru
