Сорок минут оппозиционные политики через мегафон жестоко склоняли белорусский режим и лично его главу на столичной площади Свободы вечером 23 сентября. Николая Статкевича, Анатолия Лебедько, Владимира Некляева, Вячеслава Сивчика слушали несколько сот человек.
Все, кто рискнул прийти на несанкционированную акцию, разошлись без приключений. Хотя милицейский старлей, чувствовавший себя как на сковородке под криками «ганьба!», все же аккуратно составил протоколы на заводил мероприятия.
Властям жалко срывать нормализацию с Западом
Протокол за предыдущий митинг 10 сентября у минского ГУМа (тогда народу было поменьше) влетел Статкевичу в семь миллионов 200 тысяч рублей штрафа. Вызывают в милицию за то мероприятие и Некляева.
Понятно, что отсидевших в тюрьме политиков штрафами не испугаешь. В другое время власти вряд ли демонстрировали бы такую мягкотелость. Но сейчас — период агитации перед назначенными на 11 октябряпрезидентскими выборами.
За поведением властей следят наблюдатели ОБСЕ, а белорусскому руководству крайне важно, чтобы они написали сносный отчет, который бы позволил продолжить нормализацию отношений с Евросоюзом и США. Это открывает возможность добиться отмены (ну, сначала хотя бы заморозки) их санкций, получить доступ к западным финансовым ресурсам и т.д.
Потому отмашки на жесткие меры милиции сверху не дают. Подобный «гнилой либерализм» наблюдался осенью 2010 года, когда шла предыдущая президентская кампания на фоне оттепели в отношениях с Западом.
Потом Александр Лукашенко признался, что его аж тошнило от того разгула демократии. Можно предположить, что и сейчас у официального лидера ощущения из того же ряда от праздников непослушания, которые политические враги во главе с недавно помилованным Статкевичем раз за разом дерзко устраивают в центре столицы заматеревшей автократии.
К слову, на митинге 23 сентября прозвучали сразу два анонса. 4 октября оппозиция намерена там же провести сход против размещения в Беларуси российской авиабазы. А 10 октября Статкевич собирается организовать очередную встречу избирателей.
Эта дипломатичная формулировка используется для того, чтобы апеллировать к Избирательному кодексу, который предусматривает некую свободу предвыборной агитации. Но наверху, понятное дело, насквозь видят «деструктивных элементов».
Помитинговали — и на рыбалку?
Впрочем, и сам Статкевич не скрывает, что его цель — вернуть белорусам право на протест. Нынешняя избирательная кампания, исход которой предрешен, — всего лишь тактическая рамка. Бывший политзаключенный № 1 пользуется ситуацией, когда метелить «пятую колонну» в «лучших» традициях большому начальству не с руки. Глава Центризбиркома Лидия Ермошина признала, что разгон акции Статкевича плохо сказался бы на оценке избирательной кампании международными наблюдателями.
Так что наверху, даже если от гнилого либерализма подташнивает, закусывают губу. Слишком много уже вложено в разблокировку западного вектора. Три года белорусские дипломаты тихо, но упорно продавливали эту нормализацию. Максимум сливок собрал Минск с позиции по Украине. Наконец, выпуск шестерых политзаключенныхв августе тоже стал ходом в этой игре. И было бы глупо теперь сорваться, вновь упечь за решетку дерзкого врага.
В прошлый раз Лукашенко выдержал разгул демократии аж до 19 декабря 2010 года, но сам день выборов закончился разгоном многотысячной акции — Площади в Минске, после чего заработал конвейер репрессий. Тогда-то и сел на шесть лет Статкевич, обвиненный в организации массовых беспорядков.
Оттепель в отношениях с Западом сменилась ледяным периодом с санкциями против верхушки «последней диктатуры Европы». Но санкции не дали большого эффекта, а Крым и Донбасс превратили Лукашенко из «последнего диктатора Европы» в миротворца, принимающего на переговорах по Украине лидеров европейских демократий Франсуа Олланда и Ангелу Меркель.
Теперь новое улучшение отношений Минска с Европой и Америкой на мази, а массовая Площадь не просматривается. Оппозиция обескровлена и разобщена, население напугано Украиной и не хочет «повторения Майдана».
Нынешнее ангельское терпение властей как раз и подпитывается расчетом на то, что дальше мелкомасштабного бузотерства дело у внутренних политических врагов на сей раз не пойдет. Хотя если акции вдруг приобретут опасный для верхов масштаб — репрессивную машину пустят в ход без особой оглядки на Запад. Власть — это святое.
Впрочем, сам Статкевич говорит, что день выборов — 11 октября его не интересует, давая понять, что ограничится (если дадут) акцией накануне.
А лидер Объединенной гражданской партии Лебедько ныне на площади Свободы призвал людей идти в день голосования за грибами или на рыбалку.
Оппозиция не может прыгнуть выше пояса
И вот здесь — самое слабое звено той эклектичной ситуативной стратегии, которую предлагает политизированной публике более радикальная (определение условное) часть оппозиции.
С одной стороны, Статкевич, как видим, пытается разбудить уличную активность, Лебедько повторяет тезис о том, что важно существенно увеличить число участников политического процесса. Короче, хотят народ мобилизовать.
С другой стороны, лозунг «игнора» (за бойкот агитировать запрещено законом) предполагает в кульминационный момент сбор даров леса, сидение с удочкой или лежание на диване, то есть фактически демобилизует граждан. И вы думаете, что потом по первому зову они пойдут на баррикады?
Между прочим, почти так же выглядел бойкот парламентских выборов 2012 года. И оппозиция даже заявила о своей фактической победе: участки, мол, оказались почти пустыми.
Правда, картину в Минске не стоило экстраполировать на село, где наблюдения почти не было, а народ традиционно шел на участки активнее. Ну и надо еще иметь в виду колоссальную долю досрочного голосования.
Как бы то ни было, власти тогда преспокойно скомплектовали в очередной раз стерильную Палату представителей. О славной победе оппозиции над режимом народ так и не узнал.
И потому лозунг Лебедько, что сейчас новой Площадью станут пустые участки 11 октября, звучит неоправданно патетично.
Во-первых, явка, скорее всего, превысит 50%. По июньским данным НИСЭПИ, голосовать были безусловно или скорее всего готовы 72% белорусов.
Во-вторых, игнор со стороны остальных будет мало связан с влиянием оппозиционной агитации, которую слышат немногие. Да, в обществе нарастает апатия. Но апатией (равно как и крупным уловом, полными корзинами грибов) режим не пошатнешь. За счет умножения апатичной публики, роста абсентеизма силу противников режима не нарастишь.
В-третьих, абсолютно неубедителен тезис Лебедько, что низкая явка подтолкнет власти к демократизации последующих выборов. Ага, держите карман шире. Скорее, наверху снимут барьер явки — и дело в шляпе.
Смешно надеяться, что лежанием на диване, без риска и драйва, можно добиться того, чего не добились даже многолюдной Площадью-2010.
Другое дело, что оппозиционеры не могут прыгнуть выше пояса. Не та ситуация в стране. Власть старательно зачистила политическое поле после разгона той Площади. Народ напуган Украиной. И власть на фоне своего экономического фиаско довольно успешно втюхивает простому люду убогое «зато у нас нет войны».
Но шок от Украины пройдет, а вот шоки от рывка цен после выборов, непоследовательных полуреформ, на которые властям придется пойти ради новых кредитов, способны породить брожение и в массе терпеливых белорусов.
Так что самое интересное и драматичное ожидает нас после 11 октября.
Александр Класковский
Источник: naviny.by
