Я нахожусь в состоянии полной растерянности, шока и физического недомогания в связи с отказом прокуратуры возбуждать уголовное дело после двух актов вандализма в Манеже. Я, как и все, ожидала совсем другого итога. Насколько мне известно, по действующему законодательству возбуждение уголовного дела начинается с нанесения ущерба государственному имуществу в размере одной тысячи рублей. Вандалы, устроившие погром в Манеже, разбили работы, входящие в музейный фонд Российской Федерации. Экспертиза оценила ущерб в 1 млн 140 тысяч рублей. Если закон един для всех, вандалы должны понести уголовное наказание.
Другая проблема, которую обнажил инцидент в Манеже, связана с охраной культурного наследия, ее уже поднял Михаил Пиотровский. Сохранение и преумножение культурного наследия является важнейшей частью политической стратегии России. Сегодня все СМИ рассказывают о том, как боевики ИГИЛ уничтожают мировые памятники культуры, и весь мир, включая Россию, это осуждает. Почему же одновременно с этим мы допускаем, что в наши музеи могут безнаказанно заходить вандалы? Более того, и раньше, до Манежа, эта же группировка устраивала погромы. Все сходило с рук. Как в этой ситуации можно быть уверенным в охране музеев, театров, концертных залов? Я не понимаю, как можно вкладывать огромные деньги в реконструкцию музеев, покупку произведений искусства и не иметь элементарной защиты от вандалов.
Сейчас идут разговоры о том, что федеральные музеи могут остаться без полицейской охраны. Музеи нефедерального значения — например, муниципальные — уже давно охраняются ЧОПами, качество которых невозможно проверить; более того, по закону только полиция имеет право дать серьезный отпор преступникам, в том числе с применением оружия. Мультимедиа Арт Музей охраняет одно из немногих профессиональных ЧОПов, но до этого мы сменили три других, в одном из которых работал человек, находящийся во всероссийском розыске за тройное убийство… Как можно доверять таким структурам охрану людей и культурных ценностей? Только ЧОПы, сотрудники которых прошли специальную сертификацию, имеют право пользоваться наручниками, газовым баллончиком и резиновой дубинкой. Большинство же, по закону, не могут сделать ничего, даже если в музее появится вандал или человек с оружием. Именно поэтому я убеждена, что культурные институции должны иметь охрану МВД.
Трагедия, которая произошла в Манеже, продемонстрировала, что вандалы, совершающие уголовно наказуемые преступления, могут безнаказанно прикрываться православными лозунгами и присваивать себе право говорить от лица всех верующих. Несмотря на то что РПЦ сразу же дистанцировалась от этих людей. Подобные инциденты наносят ущерб не только российской культуре, но и православной церкви. РПЦ, которая сама пережила страшный период гонений и вандализма, никогда не призывала и не призывает к погромам. В основе существования многонационального и многоконфессионального российского государства лежит принцип толерантности, многократно артикулированный нашим президентом. Толерантность — важнейший принцип «Основ государственной культурной политики», анонсированных на Госсовете в присутствии президента в конце прошлого года.
Я уверена, что с оценкой инцидента в Манеже произошла ошибка. Естественно, Манеж будет настаивать на возбуждении уголовного дела против вандалов. Это не только вопрос о компенсациях за испорченное госимущество, это вопрос веры каждого из нас, что закон един для всех.
Этот инцидент выходит за рамки музейного сообщества — он касается каждого.
Музейное сообщество уже выразило свою солидарность с Манежем. Проблема в том, что в юридической плоскости подобная позиция не может привести к конкретным правовым результатам. Иск о нанесении морального вреда в связи с инцидентом в Манеже может подать лишь частное лицо. Коллективный иск по закону могут подать только люди, чьи религиозные чувства были оскорблены. Мне кажется, что говорить о своем вероисповедании публично не нужно, поскольку вера — это глубоко личное. В этой ситуации мне как крещеной и венчанной в православной церкви нанесен моральный ущерб. Акт вандализма был совершен под лозунгами православной церкви — института, которым недопустимо прикрываться. Полагаю, что в нашем музейном сообществе много верующих, и они это чувство разделяют.
Думаю, что трагедия, происшедшая в Манеже, свидетельствует, как это ни прискорбно, о возрождении неонацизма в нашей стране. В свое время нацисты в Германии присвоили себе право решать, какое искусство нужно пропагандировать «арийскому» народу, а какое клеймить как «дегенеративное». Сначала они жгли книги, а потом отправляли в газовые камеры людей. В прошлом году мы отмечали столетие с начала Первой мировой войны, в этом праздновали юбилей Победы в Великой Отечественной войне. Для чего? Чтобы извлечь из прошлого уроки на будущее. Люди, вчера крушившие произведения Вадима Сидура, участника и инвалида Великой Отечественной войны, завтра пойдут громить все, что им не нравится: храмы других конфессий, государственные учреждения, офисы частных компаний и наши с вами дома.
Этот инцидент выходит за рамки музейного сообщества — он касается каждого. Именно поэтому мы надеемся, что правовые органы услышат обращение миллионов людей, живущих в нашей стране, которым небезразлична культура и будущее их детей.
От редакции:
Хотя информация об отказе возбуждать уголовное дело против группы вандалов и была опровергнута пресс-службой прокуратуры, практически полное бездействие структур, отвечающих за правопорядок, говорит о том, что в уголовном деле они не заинтересованы. А потому мы, независимый портал COLTA.RU, ожидаем от художественного сообщества продолжения разговора и готовы его поддержать в надежде, что это позволит восстановить справедливость.
Ольга Мамаева
Источник: colta.ru
