Как смягчение подходов во внутренней политике переформатирует структуру Госдумы.
«Кампания проходит на удивление спокойно» — эти слова главы Центризбиркома Владимира Чурова можно было бы поставить эпиграфом к региональным выборам 2015 года. Несмотря на отдельные жалобы по поводу отказов в регистрации, кампания близится к финишу без эксцессов. «Лента.ру» проанализировала методики, применяемые властью для настройки внутриполитической системы и снижения конфликтного фона, а также выяснила, каким образом «культивация конкуренции» скажется на избирательной кампании в Госдуму 2016 года. 37 партий
Статистика говорит о том, что число участников выборов увеличилось. Из зарегистрированных в России 75 партий 37 так или иначе попытались принять участие в выборах заксобраний хотя бы одного региона. Структура участников четко определена: это всегда четыре парламентские партии, которым обеспечена автоматическая регистрация кандидатов, а также «Яблоко». Кстати, несмотря на регистрацию без сбора подписей, яблочники не пошли на региональные выборы в Курганской и Магаданской областях и Ямало-Ненецком округе, чтобы не палить ресурсы. По пальцам можно пересчитать непарламентские партии, которые старались выйти на выборы в максимальном числе регионов: «Патриоты России» (9 регистраций, 2 отказа), «Родина» (3 регистрации, 5 отказов), «Коммунисты России» (4 регистрации, 6 отказов), «Зеленые» (3 регистрации, 2 отказа) и ПАРНАС, через Центризбирком добившийся регистрации в одной области из четырех, где партия пыталась принять участие в кампании.
Центризбирком за работой: сезон 2016 года обещает быть гораздо более динамичным Фото: Дмитрий Духанин / «Коммерсантъ»
Что же касается «малых» партий, то они, как правило, выдвигались в одном-двух субъектах Федерации. Большая часть их названий ничего не скажет широкому кругу избирателей: Партия людей ограниченной трудоспособности, Партия ветеранов России, Партия социальных реформ. Отказы им были ожидаемы. Для того чтобы как минимум грамотно оформить документы для подачи в избирком (а это нудная задача, но ее решение входит в «кандидатский минимум» любой мало-мальски серьезной партии), нужны крупные сетевые структуры в регионах, штат юристов и сборщиков подписей. Эти ресурсы есть далеко не у всех.
Скорее можно даже удивиться, что регистрацию в отдельных регионах получили такие «мелкие» партии, как «Города России» в Костромской области, «Партия возрождения России» в Рязанской области, «Российская партия пенсионеров за справедливость» в Белгородской области. Вероятно, это связано с желанием избирательных комиссий выдержать курс федерального центра на либерализацию доступа к выборам. «Установка регистрировать максимальное количество партий и кандидатов выдержана. Более того, избирательные комиссии бегают за партиями и кандидатами, говорят им: давайте, приносите документы, исправляйте», — заявил в интервью «Ленте.ру» член Центризбиркома Евгений Колюшин. Регистрация в целом либерализована, при этом реальное согласование интересов проходит на более ранних этапах — это и обеспечивает низкую конфликтность в ходе самой кампании.
Смягчение подходов
Вся предварительная подготовка к выборам возлагается в регионах на главные управления территориальной политики (ГУТП) в администрации субъекта Федерации. «Как правило, в администрации есть вице-губернатор по внутренней политике, но часто на него навешаны и другие проблемы, — говорит политтехнолог Вячеслав Смирнов. — ГУТП занимаются в большей степени общественными связями, контактами с мэрами, главами администраций, кадровой политикой, помогают с подбором кандидатов, занимаются аналитикой, связями с конфессиями, национальными диаспорами, общественными и неформальными организациями. По сути на них завязана «обратная связь» во всех сферах, кроме экономики и строительства».
«Блоки внутренней политики в регионах стали работать эффективнее, — говорит «Ленте.ру» руководитель «Политической экспертной группы» Константин Калачев. — Повысилось качество исполнителей: раньше набирали по остаточному принципу, на экономику искали вице-губернаторов тщательно, на внутреннюю политику могли поставить какого-нибудь друга комсомольской юности. Сейчас в этом блоке уже нет некомпетентных людей». Более тщательно ГУТП теперь подходят к сбору социологических данных и замеру «температуры общества», говорит Калачев. В целом эксперт отмечает установку на превентивную профилактическую работу, согласование интересов и купирование проблем до их возникновения. В качестве примера он приводит конфликтную ситуацию на Тверском вагоностроительном заводе: несмотря на тяжелую ситуацию, руководству региона удалось пригласить на предприятие лидера фракции ЕР в Госдуме Владимира Васильева и урегулировать конфликт. Частично персонал завода получил уступки, поскольку были достигнуты договоренности по новым заказам, частично люди согласились с предложенной схемой сокращений. «В свое время дождались бы, пока народ выйдет на улицу», — подчеркивает Калачев.
Отдельные случаи обострения конфликтных ситуаций, по словам эксперта, связаны с позицией не федерального центра, а первого лица региона. «В Нижнем Новгороде на выборах в городскую думу очень серьезный конфликт интересов, — рассказывает Калачев. — И Шанцев (Валерий Шанцев, губернатор Нижегородской области — прим. «Ленты.ру») не собирается урегулировать его через предварительные переговоры, размены, согласования. Будет ломать через колено». Похожая ситуация чуть было не сложилась в Самарской области, где глава региона Николай Меркушкин попытался по собственному почину исключить из списков «Единой России» победителей праймериз. В ситуацию пришлось вмешиваться федеральному центру, и фавориты внутрипартийного голосования вернулись на законные места. По мнению Калачева, в этой ситуации механизм праймериз также проявил себя как инструмент снижения внутриэлитных региональных конфликтов. «Раньше была высокая внутрипартийная конкуренция из-за закрытых социальных лифтов, — поясняет он. — Теперь мы видим, что этот процесс принял цивилизованные формы, роль лифта играет праймериз — и у кандидатов есть надежда на защиту в случае конфликта».
Окно для оппозиции
Проводимые ГУТП согласования и праймериз «Единой России» выполняют функции обратной связи, которые в западной политической традиции возложены на собственно политические партии, отмечает Вячеслав Смирнов. В России с этим проблемы. Очень немногие оппозиционные партии выстраивают фоновую работу по мониторингу общественно значимых проблем, особенно в провинции, участвуют в их решении и выносят на федеральный уровень. Одна из причин — нехватка денег и кадров, ведь для такой работы в межвыборный период надо содержать штабы. Чаще всего такую фоновую работу ведет даже не партия, а отдельные депутаты, имеющие политические амбиции в том или ином регионе. Например, метят на место губернатора или собираются переизбираться по одномандатному округу в Госдуму.
Олег Денисенко (КПРФ) борется за свое выдвижение в губернаторы Омской области: редкий случай, когда кандидата от парламентской партии пришлось регистрировать через Верховный суд Фото: Юрий Мартьянов / «Коммерсантъ»
Слабое место в работе оппозиционных партий — неумение мобилизовать лояльных к ним бизнесменов для работы над совместными проектами, в первую очередь — социально и экономически значимыми, говорит «Ленте.ру» руководитель ГУТП одного из регионов: «Бизнесмены давно определились, кто с кем, и далеко не все из них в “Единой России” — я вижу людей, которые поддерживают связи с КПРФ и “Справедливой Россией” соответственно своим убеждениям». По мнению собеседника издания, слабое место в работе всех партий — экономика. «Например, у коммунистов после Глазьева не было хорошей экономической программы, — рассуждает он. — Людей интересуют рабочие места и уровень жизни. Но никаких проектов в этой сфере нет». Вину за такое положение дел собеседник «Ленты.ру» возлагает на несменяемое руководство парламентских партий, которое по-прежнему существует в парадигме борьбы политических концепций начала 90-х, в то время как избиратели устали от общей риторики и хотят видеть конкретные действия, пусть и локального характера.
Ситуация будет улучшаться по мере того, как ГУТП и федеральный центр в ручном режиме «культивируют многопартийность», считает Константин Калачев. «Было время, когда любое участие в кампании на стороне не “Единой России” воспринималось как несистемный шаг, едва ли не фронда, — говорит он. — Сейчас этого нет, и участие в выборах от “Справедливой России” или КПРФ тут же стало интересным для ресурсных людей. Такое смягчение подходов открывает для них новые возможности».
В полной мере это окно возможностей должно проявиться на федеральных выборах, особенно при выдвижении кандидатов по одномандатным округам. Дефицит кадров подтолкнет партии к тому, чтобы принимать «ресурсных людей», которым не хватило места в списках ЕР или которые по идейным соображениям не хотят сотрудничать именно с этой партией. «Если в какой-то момент в любой партии количество таких людей превысит критическую массу, то партия может смело менять руководство», — считает Калачев. И конец несменяемости партийных лидеров. Самим вождям с учетом этого риска невыгодно вливать в собственную партию новую кровь, однако делать это придется — конкуренция высока. Почти каждой системной партии в затылок дышит конкурент-двойник, который может отобрать голоса на выборах: «Родина» у ЛДПР и эсеров, «Коммунисты России» — у КПРФ. В условиях такой конкуренции партактив будет подталкивать своих лидеров к наиболее рациональным и эффективным тактикам.
Въехать в Госдуму в 2016 году на старом рейтинге партий, по инерции ни у кого не получится — надо будет конкурировать. Парламентским партиям, привыкшим к стабильным результатам, придется оборонять старые электоральные завоевания от молодых хищников. К «Единой России» этот тезис тоже относится. Так что нынешняя спокойная региональная кампания — затишье перед федеральной, из которой парламентская система выйдет сильно обновленной.
Наталья Рожкова
Источник: lenta.ru