Александр Ткачев отчитался о беспрецедентном в мировой истории достижении министра сельского хозяйства: в России стало намного меньше еды. Любое аграрное ведомство с гордостью рапортует об увеличении покосов-надоев, и только наш Минсельхоз — об уничтожении продуктов питания.
«Кратно, в десятки раз уменьшился ввоз санкционной продукции, — заявил Ткачев на Дальневосточном экономическом форуме. И развил свою мысль. — Мы не можем стимулировать производство качественных продуктов: если кефир, то он должен быть из молока, если колбаса, то из мяса, в условиях, когда на рынок заходит некачественная продукция с различными добавками, красителями и тем самым занижает цену. Это нормально?»
Нормально с точки зрения министра, видимо, публично вводить в заблуждение аудиторию экономического форума и всех россиян. Санкционные продукты уничтожаются не потому, что в них есть добавки или красители, не потому, что они вредны для здоровья и даже не потому, что они не соответствуют каким-то нормативам. Если в них и есть какая-то зараза, то исключительно — «оранжевая». Это в чистом виде политическая затея, и прикрывать ее заботой о здоровье граждан — грубый и непрофессиональный цинизм.
Уничтожаются преимущественно качественные продукты питания. Даже если согласиться с тем, что они ввозятся с нарушениями действующего законодательства и потому подлежат изъятию у коммерсантов, им вполне можно было бы найти разумное применение. По этому поводу были высказаны идеи различной степени содержательности — от заполнения санкционкой «гуманитарных конвоев» для Донбасса до передачи «нежелательной» еды в ведение РПЦ, которой вполне пристала забота об обездоленных.
«Новая», в свою очередь, обратилась к нашему постоянному автору и отцу пятерых детей Евгению Доможирову, чтобы понять, каким подспорьем неуничтоженная санкционка могла бы стать для многодетной семьи, а также выяснить, как у нас обстоят дела с импортозамещением уничтожаемых продуктов.
Уже несколько раз за последние 11 месяцев я писал об инфляционных процессах в российских магазинах, уделяя особое внимание этому вопросу с точки зрения многодетной семьи. Буквально через месяц исполнится год моей первой оценке инфляции, и мы проведем очередную «семейную» закупку. Пока же я получил совершенно другое редакционное задание. Посмотреть, какие продукты уничтожались за последний месяц по всей стране, и попробовать закупить продукты, замещающие товары из стран, попадающих под запрет. Что же, прошел уже месяц с начала антисканционной кампании — самое время подвести первый итог.
Для подготовки списка продуктов я посмотрел в сети самые интересные и упоминаемые случаи уничтожения продовольствия. Все вы, наверное, наслышаны о сжигании свинины, бандах поставщиков сыра и десятках тонн раздавленного пармезана, о попавших под гусеницы бульдозера гусях и целых фурах уничтоженных персиков. По всей стране развернулась кампания по уничтожению всего и вся. Виноград и томаты, бекон и рыба, болгарский перец и много, много других продуктов.
Мы решили проверить, а привело ли уничтожение продуктов к благоденствию в магазинах и процессу импортозамещения. Сказывается ли это положительно на обычном покупателе и приводит ли к снижению цен, ведь на прилавок должны попадать российские, более дешевые аналоги. (Или продукты из стран, которые не попали под продовольственное эмбарго.)
Для покупки мы решили воспользоваться средней суммой чека при посещении гипермаркета и ограничили ее тремя тысячами рублей. И вот, взяв младшего сына и тележку, я поехал по магазину в поисках товаров, попадавших под уничтожение за последний месяц. Затариться на три тысячи нам удалось достаточно быстро, и мы, чувствуя себя контрабандистами, покидали торговую точку с небольшим запасом сыра, мяса, рыбы, овощей и фруктов. Скажу честно, само количество товара, купленное на 3000 рублей, слегка разочаровало. Обычно у нас было два-три пакета продуктов, а тут всего один и то небольшой. Впрочем, посмотрите сами, сколько места это заняло на столе и какой короткий чек получился в итоге.
Мы купили 12 наименований продуктов, в том числе два вида сыра. Сыру мы уделили особое внимание, так как он очень часто попадал в новости об уничтожении продуктов, а словосочетание «сырная банда» обрело особый, сакральный смысл. Действительно же, не часто услышишь о том, что работники полиции и ФСБ задержали банду, занимавшуюся поставкой контрабандного продукта. Хотя, судя по цене сыров, поставки продолжает все та же ОПГ, только теперь в долю вошли правоохранители.
Чуть более килограмма свинины, которого многодетной семье едва хватит на одно праздничное приготовление, стоит 375 рублей. А утенок, которым мы заменили гуся, стоит 400 рублей. Признаюсь, что никогда не купил бы его по такой цене вне рамок задания. Курица и только курица может быть импортозамещающей, слишком дорогое это удовольствие, гуси и утки.
Персики, томаты и виноград относительно не дороги, а вот перец стоит почти 200 рублей за кило. И это в самый сезон, что же будет зимой, сложно даже представить. Сожженный испанский бекон не стал основой снижения цены на бекон российский. Килограмм импортозамещенного удовольствия стоит 860 рублей.
Но! Лидером нашей продовольственной корзины стала рыба, почти 900 рублей за килограмм. Примерно раза в три выше, чем в июне прошлого года. Хотя тут, казалось бы, импортзамещение должно находиться на высшем уровне. Взять хотя бы группу компаний «Русское море», которая принадлежит Максиму Воробьеву, брату губернатора Подмосковья и сыну сенатора, кстати, представляющего в верхней палате парламента мою Вологодскую область.
Здесь самое время отметить еще одну особенность нашей покупки, на которую вы, вполне возможно, уже обратили внимание. Заметили, что в нашем наборе продуктов присутствуют кабачки и баклажаны?
«Они-то здесь причем?» — могли бы воскликнуть вы и были бы правы, если бы Вологда опять не отличилась. Да, да, именно у нас под бульдозер попали даже кабачки и баклажаны.
Я покупал эти овощи только ради чистоты эксперимента. И кабачок, и баклажан прекрасно растут на собственном огороде — и я удивлен, откуда нашлись импортные кабачки в вологодских магазинах. Ну в данном случае органы власти пользуются известным изречением — закон суров, но это закон. Хоть ты кабачок, хоть баклажан, хоть венгерский гусь.
Если подвести итог нашего небольшого исследования, то можно однозначно сказать, что идея импортозамещения закончилась беспрецедентным ростом цен на продукты питания. Этот рост зачастую превышает рост курса доллара и, скорее всего, связан с тем, что большинство продуктов так и поставляются от тех же европейских поставщиков. Просто стало больше посредников, и увеличилась коррупционная составляющая ценообразования. Вряд ли кто-то всерьез поверит, что Белоруссия резко освоила выпуск десятков наименований сыров и увеличила их производство в сотни раз.
Евгений Доможиров
Источник: novayagazeta.ru
