Заметки о спектакле Русского Духовного театра по классической пьесе Н.В. Гоголя.
Что я думаю о пьесе Н.В. Гоголя «Ревизор», поставленной в Русском Духовном театре «Глас»? Только то, что «Ревизор» – пьеса большая, смешная и классическая, одна из самых известных зрителям. «Ревизора» учат в школах, пишут сочинения, а многие фразы из пьесы являются афоризмами и частью не просто литературного наследия, а самого Его Величества Русского языка, за который сегодня в Новороссии бьются насмерть русские люди. О «Ревизоре» столько писали, что возможно ли сказать что-нибудь ещё новое? Но я попытаюсь, тем более, что нового под солнцем ничего нет, а есть лишь хорошо забытое старое.
Я – православный священник, и взгляд мой на пьесу может быть направлен только на Вечность, которую современное общество всё больше и больше теряет, а обретают её, как и во все времена, лишь отдельные личности, к которым я, кстати, себя не отношу. Мне остается лишь плакать и стенать о своих личных грехах. Потому пьеса так и дорога: она – о мне и каждом из нас, «любящих самих себя».
Так эту пьесу в 1836 году воспринял сам Государь Император Николай Павлович. Он не только присутствовал сам на премьере, но велел и министрам смотреть «Ревизора». Во время представления Император хлопал и много смеялся, а выходя из ложи, сказал: «Ну, пьеска! Всем досталось, а мне – более всех!».
В то время у Н.В. Гоголя было и много недоброжелателей, которые видели в пьесе карикатуру на российское чиновничество, а в драматурге – бунтовщика. Они возненавидели его после показа пьесы Гоголя и говорили, что «Гоголь – враг России и что его следует в кандалах отправить в Сибирь».
О Русском Духовном театре «Глас» пока так не говорят те же чиновники, те же ненавистники России, но только иных времён. Они просто грабят, стремясь уничтожить росток культуры в общем бескультурье: готовы отнять землю у театра мошенническим способом и создают условия, чтобы избавиться от него путем создания различных преград в деятельности. Театр, поставивший «Ревизора» Гоголя, продолжает ощущать трудности и сложности самого автора, т.е. продолжает нести Крест Христов.
А как хотелось бы, чтобы властное чиновничество пришло на спектакль и услышало произносимые от лица актера следующие слова: «Что, не знаете, кто этот ревизор, который ждёт нас у дверей гроба? Будто не знаете, кто этот ревизор? Что прикидываться? Ревизор этот – наша проснувшаяся совесть, … и возвестится о нем тогда, когда и шагу нельзя будет сделать назад». «Вдруг, откроется перед тобою, в тебе же, такое страшилище, что от ужаса поднимется волос», – лично у меня от этих слов по телу пробирает дрожь от осознания своих грехов. Сидя в зале, любой здравомыслящий человек соотносит себя с тем, что видит на сцене. Каждый обязан хотя бы раз в день смотреть в зеркало – Христово учение, написанное в Евангелии. Необходимо постоянно «делать ревизовку души…, и побывать в безобразном душевном нашем городе…, в котором бесчинствуют наши страсти, как безобразные чиновники, воруя казну собственной души нашей».
Как театр решился поставить не просто «Ревизора», а «Развязку Ревизора»? Так Гоголь назвал шестое действие, которое написал через десять лет после премьеры.
Он был недоволен результатом премьеры «Ревизора», не тем, как пьесу сыграли актеры, а как восприняли её зрители, состоявшие во многом из пятой колонны противников России – масонов и демократов той поры. Ему хотелось, чтобы до каждого дошла цель пьесы, чтобы каждый мог одуматься и увидать своё истинное лицо в зеркале Евангелия. Хотел спасти каждого человека, ибо «…страшен тот ревизор, который ждёт нас у дверей гроба».
В советские времена никто не знал, что существует шестое действие. Чудесным способом Господь направил меня в Грузию. Там, в резиденции патриарха Грузии, Святейший Илья раскрыл передо мной свою мечту, что хотел бы у себя в Грузии иметь театр подобный нашему московскому театру «Глас», или хотя бы пригласить в Грузию на гастроли. Затем высказал свою просьбу коллективу театра поставить «Ревизора» вместе с шестым действием. Этот текст нашелся в собрании сочинений Гоголя вместе с шестым действием. Его в советские времена не издавали, и никто, даже артисты, о нём не знал. После постановки «Развязки Ревизора» у театра появилась и неосуществленная мечта: сыграть «Развязку Ревизора» в Грузии. Может быть, это послужило началом дружбы с театром митрополита Ахалкалакского и Кумурдойского Николая (Пачуашвили). В какой-то степени владыка стал одним из духовных покровителей нашего театра.
Показывать данную пьесу означает ставить на свои места разум человека и изменять состояние души зрителя. Когда у человека появляется настоящая, а не эфемерная цель, то он стремится к ней, отдает ей все силы своей души, находит своё место в нашем изменчивом мире. Он приобретает цельность, и мир вокруг него преображается, становится более стабильным и устойчивым, очищается от греха, порока и скверны. Мир личности преображается, становится более стабильным и устойчивым. Цель эта указана в произведении Николая Васильевича Гоголя. Её воспринимает любой христианин, а неверующий может признать как единственно правильную и необходимую. Через осознание и признание своей высшей цели в жизни он станет человеком веры, так как Самим Творцом в нём заложен Его Образ.
Пока же спектакль идёт в условиях сцены театра «Глас». Я бы назвал эти условия малогабаритно-катакомбными. Но ничего страшного: в катакомбах спасались первые христиане от гонителей Церкви, – в «катакомбах» спасается и наш театр, прославляя Христа.
Хорошо, что талантливейший художественный руководитель театра Никита Сергеевич Астахов даже в этих условиях настолько умело раскрывает таланты актеров, что зритель зачарован действием на сцене и в зале. Помещение театра необычайно мало, количество мест такое, что едва умещается 60 человек, а сцена практически соединяется со зрителем.
Но стоит театру выехать на гастроли и начать выступать в нормальных условиях, актеры моментально приспосабливаются к новой сцене. Так было в Театре на Таганке, в Академическом Малом, на сцене зала «Церковных Соборов Храма Христа Спасителя». Действие нисколько не умаляется, а, наоборот, усиливается. Зритель в непередаваемом восхищении встаёт, овация продолжается долго, а часто переходит во взаимное общение артиста и зрителя. Это уже не «Театральный разъезд» Н.В. Гоголя, описанный в шестом действии «Ревизора», а рассуждение тех, кто видит и знает цель своей жизни, печалясь об отсутствии этой цели в современном обществе. Безразличных нет.
Я не являюсь критиком, а потому не буду говорить об игре актеров. Я просто их люблю. Люблю тех, кто в поте лица своего (как и велел Господь) добывает хлеб свой и получает нищенскую зарплату, кто обладает величайшим христианским смирением считать себя рабами Божьими, когда другие обвиняют их в служении греху. Люблю тех, кого когда-то хоронили за церковной оградой, а затем место их упокоения стало элитным и на нём поставили храм Божий. Сегодня каждый москвич знает Ваганьковское кладбище, название которого происходит от слова «ваганить», что означает потешать. Стоит поменять приставку – и слово преобразуется в другое: утешать. Не этим ли призвана заниматься и Церковь Христова: утешать в скорбях людей, утешать их страсти и направлять к источнику Света. Потому мы часто видим, как из актеров получаются монахи, священники, архиереи. Я уверен, что есть среди них и святые, пусть и не канонизированные.
Но я не хочу идеализировать актёров. Среди них есть и те, которые подстраиваются под мир, лежащий во зле, т.е. во грехе. И служат они не Богу, а тому, кто против Бога. Посетив подобные места, театром язык не поворачивается их назвать. В таких «театрах» станешь не лучше, а хуже. Вот что о них говорит тот же самый Н.В. Гоголь в «Развязке Ревизора»: «То дурно, что в добре не видишь добра. А этот грех водится за всеми модными драмами, которыми должны мы тешить публику. Зритель выходит из театра и сам не знает, что такое он видел: злой ли человек или добрый был перед ним. К добру не влечет его, от зла не отталкивает, и остается он точно как во сне, не извлекши из того, что видел, пригодного в жизни, сбившись даже и с той дороги, по которой шел»1. Эти слова показывают тот путь соблазна, по которому сегодня идёт большинство театров, стремящихся правдами и неправдами заработать больше денег. Самое обидное, что к этому подталкивает их наше государство в лице различного рода чиновников, обозначивших критерием работы театров сбор денег. Вот так сатана и правит бал в театрах финансовой направленности. Но сатанинский бал может ли быть целью государственной политики?
А потому перед театром «Глас» ярко встал гамлетовский вопрос: «Быть или не быть»? Нужен он государству, московскому правительству или нет. Хотелось бы получить ответ: да или нет?
Зритель же высказывается просто и явно: «Русскому Духовному театру – быть»!
Георгий Докукин
Источник: stoletie.ru
