От сегодняшней встречи министров стран-участниц ОПЕК не стоит ждать каких-то сенсаций. Почти нет сомнений в том, что ключевая тема повестки дня — объём ежедневного производства нефти — не претерпит никаких изменений. Страны картеля продолжат, как и раньше, выкачивать «чёрное золото» со скоростью 30 млн или чуть более баррелей в сутки в надежде, что выбранная полгода назад стратегия выправления нефтяных цен поможет им и в дальнейшем.
Так это или нет, еще большой вопрос. Однако начать стоит с пары знаковых встреч «на полях» венского заседания, поскольку они напрямую касаются России.
Иллюзии изоляции
3 июня сразу две крупнейшие углеводородные компании мира в лице своих СЕО выразили желание активизировать свою деятельность в России.
Одним из ньюсмейкеров стал глава Shell Бен ван Берден, сообщивший в Вене министру энергетики России Александру Новаку о заинтересованности в расширении совместного с «Газпромом» проекта «Сахалин-2″ и, в частности, в строительстве третьей очереди завода по производству сжиженного природного газа.
Вторым спикером оказался глава BP Роберт Дадли, который там же, на полях заседания ОПЕК, заявил, что сразу после снятия антироссийских санкций его компания вернётся к переговорам о совместном с «Роснефтью» проекте по извлечению труднодоступной нефти. «Сейчас действуют санкции, которые запрещают подобную работу. Но как только нам будет позволено это делать без нарушения режима санкций, мы вернёмся к работе», — сказал глава BP. При этом Дадли ясно дал понять, что уже сейчас его компания готова развивать традиционную добычу нефти в России вместе с госкомпанией.
Ни ван Берден, ни Дадли своими высказываниями Америки не открыли. О том, что западные инвесторы только того и ждут, когда же их собственные правительства снимут экономические санкции против России, говорилось неоднократно. Фактически, подобное стремление иностранного бизнеса поскорее вернуться к работе в рамках российских проектов говорит о том, что т. н. «международная изоляция» нашей страны — это не более чем пропагандистский штамп, используемый оторванными от жизни западными политиками, добрая половина из которых просто вынуждена повторять «спущенные» из Вашингтона агитки.
Однако сейчас, в период невысоких цен на нефть, подобные высказывания ведущих энергетических игроков особенно ценны, поскольку они развенчивают миф о неконкурентоспособности трудноизвлекаемого российского нефтегаза в условиях невысоких цен на энергоносители. А также косвенным образом свидетельствуют о будущей положительной динамике нефтяных котировок: в их серьёзном повышении уверены практически все мировые эксперты.
Сегодня цены на нефть выглядят для нашей страны весьма комфортно. Об этом же говорил в Вене и г-н Новак, отметивший, что шок от снижения котировок остался в прошлом. Министр подчеркнул, что низкие издержки на российских месторождениях позволяют нашим компаниям оставаться конкурентоспособными, а девальвация рубля помогла им в решении задач по импортозамещению технологий.
Действительно, при стоимости доллара в районе 50—55 рублей и цене за баррель марки Brent около 60—65 долларов российские власти и нефтедобывающие компании страны чувствуют себя вполне уверенно, позволяя себе постепенно отходить от кризисной стратегии «Свистать всех наверх!».
Но что же, в самом деле, ожидает нефтяные цены в будущем? Как поведут себя котировки после сегодняшней встречи министров ОПЕК?
Сколько будет стоить Brent
Строго говоря, гарантированного ответа на этот вопрос не знает никто на планете: слишком уж много факторов влияет на конечную нефтяную цену на рынке. И всё же некоторые из них вполне поддаются описанию. Итак, что же нужно знать, чтобы примерно угадать цену на Brent к концу этого года?
Фактор 1: решение ОПЕК не снижать уровень добычи нефти. Причин этого гарантированного решения ровно две, и обе они действуют в существующей парадигме, в которой вот уже почти год предложение нефти превышает спрос на неё.
Первая из причин заключается в том, что, по мнению ведущих членов ОПЕК, начиная с Саудовской Аравии, стратегия поддержания высокой нефтедобычи в рамках картеля сильнее всего бьёт по его конкурентам, не способным выдержать нынешние ценообразование. В роли конкурентов в первую очередь позиционируются американские сланцевые компании, которые вот уже примерно полгода вынуждены сокращать или стабилизировать свою добычу, чтобы не работать ниже себестоимости.
Вторая причина сводится к нехитрому правилу «Каждый сам за себя», которое, несмотря на все картельные сговоры, всё чаще даёт о себе знать внутри ОПЕК. Никто не хочет уступать свою долю рынка конкурентам, даже если таковыми выступают другие члены картеля. Пусть по дешёвке, пусть с дисконтом, но нефть должна быть продана — особенно если её себестоимость в несколько раз ниже обговорённой цены, как в случае с нефтью в Персидском заливе.
На первый взгляд, стратегия поддержания высокой нефтедобычи за прошедшие полгода подтвердила свою эффективность. Нефть поднялась до приятных глазу 65 долларов за бочку и не сильно хочет опускаться. С другой стороны, если вдуматься, подобная стратегия больше всего выгодна тем, с кем она вроде как призвана бороться, — то есть американским сланцевым нефтедобытчикам. К лету этого года те из них, что остались на плаву, поправили свои дела и больше не намерены уступать, при такой-то цене. Их сопротивление, к тому же, обрастает шумными пропагандистскими вбросами про «качественно возросшую эффективность» горизонтального бурения, про уникальную оперативность сланцевых месторождений, якобы позволяющую в любой момент открывать или закрывать «краник» безо всяких технологических сложностей и т.д.
В целом, нынешняя цена выгодна всем, кроме, разве что, несчастной Венесуэлы, бюджетные проекты которой верстались из прогнозов примерно в 120 долларов за баррель. Однако и остальным нефтедобывающим странам не стоит почивать на лаврах, ведь впереди их ждут новые испытания в лице фактора 2.
Фактор 2: возвращение Ирана. Ориентировочно в июле с Тегерана должны быть сняты западные экономические санкции, вызванные его неуступчивой позицией по вопросу ядерной программы. Сразу после этого, как предполагают аналитики, добыча иранской нефти вырастет с 2,8 до 4 млн баррелей в сутки, и в ближайшие годы именно Иран станет главным мотором роста нефтедобычи внутри ОПЕК. К слову, упомянутые главы Shell и BP высказались в Вене в пользу инвестиций не только в российскую, но и в иранскую нефтедобычу — «как только санкции будут сняты».
Иранский бум приведёт к ещё большему перенасыщению нефтяного рынка, а значит, и к понижению цены. Специалисты сходятся во мнении, что уже к концу этого года цена за Brent может упасть до 50—55 долларов, и в 2016 году такая тенденция сохранится.
А ведь, помимо Ирана, свою добычу собирается нарастить и Ирак! Планам последнего, правда, может помешать ИГИЛ, действующее в роли своеобразного «клапана»: когда надо, эта террористическая организация, оснащенная новейшим американским оружием, объявляет очередное широкомасштабное наступление — и нефтяные котировки тут же повышаются, к удовольствию саудовских шейхов и штатовских сланцевых компаний.
Цена вопроса
И всё же основные фигуры мировой нефтедобычи, включая генсека ОПЕК Абдаллу эль-Бадри и российского министра Александра Новака, убеждены в том, что со временем, в перспективе 10—25 лет, цена на нефть будет только повышаться. На это работает самый главный экономический фактор — увеличение численности населения и рост мирового производства. То и другое ведут к постоянному повышению потребности мира в нефтегазе. Именно так: несмотря на все изыски адептов альтернативной энергии, экономика планеты по-прежнему остаётся преимущественно углеводородной.
Другой вопрос — кто будет контролировать углеводороды будущего? Ведь недвусмысленные намерения западных корпораций прибежать и работать в России и Иране «сразу после санкций» можно прочитать и по-другому: «Сдайтесь — и тогда мы придём к вам на пепелище!»
Как именно будет прекращено западное давление на нашу страну? Кто отвернёт первым: мы или они? И хватит ли у нас мощи, в случае очередных уступок по «украинскому вопросу», сохранить свою суверенную волю в вопросе развития той же арктической энергетики?
Все эти вопросы лежат вовсе не в экономической плоскости и не зависят строго ни от цен на нефть, ни даже от стоимости элитного жилья в Лондоне. Но, рано или поздно, на них придётся дать ответ.
Илья Вахлаков
Источник: riafan.ru