Какие активы унаследовала после смерти российского предпринимателя и грузинского реформатора его дочь Анастасия Гончарова
На прошлой неделе стало известно о том, что состояние известного российского предпринимателя и грузинского реформатора Кахи Бендукидзеунаследовала его внебрачная дочь Анастасия Гончарова. Бендукидзе, скончавшийся в ноябре 2014 года в Лондоне, занимался бизнесом в России с конца 1980х. Первоначальный капитал он, биолог по образованию, заработал на биосинтезе в своем кооперативе «Биопроцесс» (фирма выпускала тонкие химические соединения). В 1990е Бендукидзе прославился как создатель компании «Объединенные машиностроительные заводы» на базе флагмана советского тяжелого машиностроения «Уралмаш», акционером которого его «Биопроцесс» стал во время ваучерной приватизации. Бендукидзе собрал ОМЗ из разбросанных по всей стране активов, оптимизировал бизнес за счет продажи неэффективных производств (вроде Ирбитского мотоциклетного завода) и покупки перкпективных компаний, таких как американское инжиниринговое бюро Friede & Goldman и завод «Красное Сормово», после чего вывел акции ОМЗ на Лондонскую биржу и в 2003 году провел слияние с «Силовыми машинами» (на тот момент компания входила в группу «Интеррос»). После выхода из бизнеса ОМЗ Бендукидзе, в частности, вложил $20 млн в перестраховочное общество «Москва Ре».
О дальнейшей деловой активности Бендукидзе ничего не известно. Летом 2004 года он по предложению президента Грузии Михаила Саакашвили стал министром экономики и провел в своей родной республике успешные экономические реформы. До этого в России при его деятельном участии произошла либерализация валютного регулирования.
Егодочери Анастасии 25 лет. О том, что ее биологическим отцом является Бендукидзе, девушка узнала в 18 лет. Поскольку официальное завещание бизнесмена не было найдено, единственной наследницей назвали его вдову, россиянку Наталью Золотову. Чтобы доказать свое право на наследство Кахи Бендукидзе, Анастасия обратилась в Высокий суд Лондона. Тесты ДНК подтвердили их родство с вероятностью 99,9996%. Британские СМИ в публикациях об этом деле писали, что состояние Бендукидзе оценивается в $1 млрд. В интервью Forbes Анастасия Гончарова рассказывает, как обстоят дела на самом деле.
— Британские СМИ, которые писали о вашем процессе, упоминали, что наследство Кахи Бендукидзе оценивается приблизительно в $1 млрд. Насколько корректна эта оценка, согласны ли вы с ней?
— Знаете, в интернете часто шутят про «британских ученых», которые всякий раз проводят экстраординарные исследования. Здесь примерно так же: сумма состояния в миллиард долларов — выдумка британских журналистов с целью растиражировать эту историю. Папа если и был миллиардер, то лишь рублевый, да и то по девальвированному курсу. Тем более, если бы он был миллиардером, он бы, скорее всего, входил в список Forbes! Точную оценку состоянию дать пока сложно, но там точно нет ни миллиарда фунтов, ни долларов, ни евро.
— Что входит в это наследство, какие активы?
— Поскольку с юридической точки зрения еще до недавнего времени я не являлась официальной наследницей Кахи, у меня не было доступа к каким-либо документам и информации об активах. Теперь, уже как признанная дочь, я смогу разобраться в сложившейся ситуации. Пока, конечно же, конкретного понимания по поводу состава активов еще нет, на это потребуется какое-то время. Говорить не до конца проверенную информацию не очень хочется, чтобы потом не вышло как в ситуации с миллиардом фунтов. Со 100% уверенностью могу сказать лишь, что у папы есть всего одна квартира в Тбилиси, которую он получил в наследство от своей матери, и конечно же, что после папы остался его главный «актив», если его так можно назвать, — Фонд знаний.
— После продажи российских активов Кахи Автандиловича (ОМЗ, «Биопроцесс») вырученные средства были куда-то выгодно инвестированы? Куда именно, с какими результатами?
— Насколько мне известно, большая часть этих денег, а это порядка $50 млн, была потрачена на создание Фонда знаний, который в свою очередь учередил Свободный университет Тбилиси и приобрел Аграрный университет Грузии. Поскольку это абсолютно бесприбыльный, некоммерческий проект, здесь невозможно посчитать возврат инвестиций и оценить, насколько выгодно были вложены деньги. Можно лишь отметить, что уже несколько лет подряд Свободный университет занимает первое место в рейтингах вузов Грузии, в то время как Аграрный университет уже через год после его приобретения в 2011 году перешел с 37-го места на шестое, став самым быстроразвивающимся университетом в Грузии. Сейчас Аграрный университет занимает четвертое место в [национальном] рейтинге. Папины университеты стали самыми популярными и востребованными университетами в Грузии. Думаю, что это наиболее важные показатели.
— У кого был приобретен Аграрный университет? В чем был смысл этой покупки? Все–таки университеты нечасто становятся объектами сделок.
— В 2011 году Аграрный университет принадлежал государству, был отсталым и непрестижным учреждением, занимая 37 место в рейтингах Грузии. После успешного опыта формирования Свободного университета правительство обратилось к папе с просьбой реформировать Аграрный университет под [эгидой] Фонда знаний с целью привлечения инвестиций. Папа взял на себя инвестиционные обязанности, добросовестно их исполнял и давал даже больше денег, чем нужно. В 2014 году с приходом новой власти были политические проблемы, связанные с утверждением вышеупомянутых инвестиций — университет хотели отнять и сделать опять государственным. Дело нашло широкий резонанс в публике, особенно у студентов, которые были категорически против этого. Судебный процесс завершился лишь в марте 2015 года – в итоге государство признало, что Каха Бендукидзе инвестировал в Аграрный университет больше денег, чем был обязан.
— Когда и при каких обстоятельствах вы узнали о своем наследстве?
— Последние годы мы с папой много общались: ездили на отдых, путешествовали, почти каждый день переписывались, поэтому конечно же я была в курсе его дел, хотя не детально — в отпуске всегда стараешься говорить о работе меньше обычного. В большей степени мы обсуждали его университеты — ему было интересно мое мнение, поскольку я на тот момент тоже была студентом, отучилась в лучших университетах Великобритании, Испании и США. О папиной смерти я узнала из сводок новостей, как раз когда находилась в Нью-Йорке, где изучала цифровой маркетинг в New York University. Последний раз мы с папой говорили по телефону за два дня до смерти — он был очень бодрым, хорошо себя чувствовал, шутил, ничто не предвещало беды. Несмотря на то, что для меня это был полный шок, папа всегда учил, что трудности в жизни закаляют, поэтому я хоть и чувствовала себя беспомощной на тот момент, постаралась сделать все возможное, чтобы он гордился мной и добилась официального признания, чтобы продолжить его дело.
— А как вы оказались в лучших университетах Великобритании, Испании и США, по какой специальности там обучались?
— Когда в возрасте 10 лет я познакомилась с Кахой (тогда я еще не знала, что он мой отец), он почти сразу стал говорить о том, что мне стоит отправиться учиться за границу. Для папы вопрос образования всегда был в приоритете, поскольку он считал, что именно в это время закладывается фундамент личности человека. В Москве я училась в школе №1252 имени Сервантеса с углубленным изучением испанского языка. Как потом оказалась, несколькими классами старше там училась и Маша Гайдар, так что я теперь шучу, что это школа для дочек реформаторов. Когда мне исполнилось 14 лет, папа отправил меня в Великобританию учиться в школе-интернате Clifton College. Проучившись там четыре года, я поступила в King’s College of London на факультет филологии испанского языка. Несмотря на то, что университет считается одним из лучших в стране и занимает 19 место в мировом рейтинге, папа был не до конца доволен моим выбором, поскольку считал, что филолог [со знанием] испанского языка — это не профессия. В связи с этим папа очень поддержал мое решение поступить в New York University, чтобы углубить свои познания в теме цифрового маркетинга, но к сожалению, закончить его так и не получилось в связи с папиной смертью. Несмотря на отсутствие диплома, я сейчас работаю в грузинском офисе чешского диджитал-агентства Socialshaks, занимаюсь рекламой и продвижением брендов в социальных сетях.
— Вы упоминали в прежних интервью, что планируете направить унаследованные средства на общественную деятельность. Расскажите о своих проектах в этой сфере, пожалуйста.
— Сейчас для меня в приоритете Свободный и Аграрный университеты. Папа собирался продолжать финансовую поддержку и развитие своих университетов, поэтому моя задача — сконцентрироваться на этом. Пока я не начну этим заниматься сама, мне сложно сказать как будет организован этот процесс в дальнейшем, но очень хотелось бы сохранить и приумножить те результаты, которых добился мой отец.