Ежегодный доклад «О положении страны» в этом году стал последним для Барака Обамы на посту Президента обращением к Конгрессу США. Поэтому во многих СМИ говорилось о нем, и даже приводились отдельные цитаты. Стоит отметить, что эту речь Обамы Конгресс приветствовал очень бурно по сравнению с прошлогодней, что видно на видеозаписи.
В России аналогом этого доклада выступает Послание Президента Совету Федерации, которое российский Президент делает перед Новым Годом. В США же доклад делается после Нового Года, и в нем, как и в российском документе, обозначаются основные итоги, проблемы и достижения, а также задачи и векторы развития страны на ближайший год. Каким именно видят прошедший год американское руководство, какие главные направления работы оно видит, и как оценивает свои достижения и провалы? Это можно узнать только из полной версии перевода этого доклада.
Перевод с английского — Наталия Шишкина, эксперт Центра научной политической мысли и идеологии.
БАРАК ОБАМА: «О ПОЛОЖЕНИИ СТРАНЫ»
Господин Спикер, Вице-Президент, члены Конгресса, дорогие американцы! Сегодня ознаменовано восьмым моим выходом с докладом о положении дел в стране. И этот последний доклад я постараюсь сделать несколько короче. Я знаю, что некоторые места себе не находят чтобы вернуться в Айову.
Я также понимаю, что в связи с предвыборной гонкой, ожидания достижений в этом году невысоки. Тем не менее, мистер Спикер, я высоко оцениваю конструктивный подход, которому Вы и другие лидеры Конгресса следовали в вопросах принятия бюджета и постоянного снижения налогов для работающих семей. Так что я надеюсь на совместную работу на основе общих для двух партий интересов, таких как проведение реформы уголовного правосудия, и помощь людям, которые борются с зависимостью от рецептурных лекарственных препаратов. Мы можем вновь удивить циников.
Но сегодня, я хочу просто сказать о традиционном списке предложений на год вперед. Не волнуйтесь, у меня их много, начиная от помощи студентам в написании компьютерного кода и заканчивая персонализацией медицинского лечения пациентов. И я буду продолжать добиваться успехов в той работе, которая должна быть сделана. Создание разрушенной иммиграционной системы. Защита наших детей от вооруженного насилия. Одинаковая оплата одинакового труда, оплачиваемый отпуск, поднятие минимальной заработной платы. Все эти вещи до сих пор значимы для трудящихся семей, они всё равно остаются тем, что было бы правильно сделать, и я не сдамся до тех пор, пока они не будут сделаны.
Но в своем заключительном докладе мне не хотелось бы говорить лишь о следующем годе. Мне хотелось бы обратить внимание на следующие пять, десять лет и далее. Мне хотелось бы сконцентрировать внимание на нашем будущем. Мы живем во время экстраординарных перемен — перемен, которые меняют образ нашей жизни, нашей работы, меняют нашу планету и место в мире. Это перемены, которые обещают прорыв в медицине, но также и экономические потрясения, которые навредят работающим семьям. Эти перемены несут в себе образование для девочек в самых отдаленных деревнях, но также соединяют террористов по разные стороны океана. Эти перемены могут расширить возможности или расширить неравенство. И хотим мы или нет, но темпы этих перемен будут нарастать.
Америка и раньше переживала огромные перемены — войны и Депрессия, наплыв иммигрантов, борьба рабочих за справедливость, движения за расширение гражданских прав. Во все времена были те, кто говорил нам бояться будущего; кто утверждал, что мы можем лишиться тормозов во время перемен, в стремлении вернуть былую славу, когда мы просто брали под контроль ту группу или идею, которая угрожала Америке. И всегда мы обходили эти страхи. Мы, говоря словами Линкольна, не придерживались «догм спокойного прошлого». Вместо этого мы думали по-новому, и действовали по-новому. Мы заставляли перемены работать на нас, всегда расширяя те надежды, которые Америка адресовала вовне, до новых горизонтов, для большего и большего количества людей. И потому, что мы действовали — из-за того, что там, где другие видели только опасность, мы видели возможности — мы стали сильнее и лучше, чем раньше.
Что было верно для того времени, верно и сейчас. Наша уникальная сила как нации — наш оптимизм и рабочая этика, наш дух открытий и инновации, наше своеобразие и верность верховенству закона — дает нам всё, что требуется для обеспечения процветания и безопасности для будущих поколений.
Это именно тот дух, который сделал возможным достижения последних семи лет. С его помощью мы восстанавливались после худшего экономического кризиса. Реформировали систему здравоохранения, обновили сектор энергетики, обеспечили большую заботу и привилегии военным и ветеранам, и защитили в каждом штате свободу заключать брак с тем, кого любим.
Но такой прогресс не постоянен. Это результат нашего общего выбора. И такой выбор стоит перед нами и сейчас. Будем ли мы отвечать переменам нашего времени страхом, как нация погружаясь во внутренние проблемы, и восставая друг против друга как люди? Или мы встретим будущее с уверенностью в том, кто мы есть, за что стоим и на какие потрясающие вещи способны вместе?
Так давайте поговорим о будущем, и тех четырех главных вопросах, которые стоят перед страной вне зависимости от того, кто станет следующим президентом или займет подавляющее число мест в Конгрессе.
Во-первых, каким образом мы дадим каждому гарантированные возможности и безопасность в этой новой экономике?
Во-вторых, как мы заставим технологии работать на нас, а не против нас, особенно когда речь идет о решении срочных проблем вроде климатических изменений?
В-третьих, как мы сохраним безопасность Америки и будем управлять миром без превращения в мирового жандарма?
И наконец, как мы заставим нашу политику отражать то, что есть в нас лучшее, а не худшее?
Разрешите начать с экономики и главного факта: сейчас Соединенные Штаты Америки обладают самой сильной и прочной экономикой в мире. Мы живем во время самого долгого за всю историю процесса создания рабочих мест в частном секторе. Более 14 миллионов новых рабочих мест, за два года мощнейший рост рабочих мест с 1990-х годов, сокращение уровня безработицы вдвое. Наша автомобильная промышленность пережила самый удачный год в своей истории. Промышленность создала около 900 тысяч новых рабочих мест в последние шесть лет. И всё это мы сделали, одновременно сократив наши дефициты почти на три четверти.
Любой, кто говорит о спаде американской экономики, распространяет вымысел. Правда и причина беспокойства многих американцев в том, что экономика сильно изменилась, но перемены начались задолго до Великой Рецессии и не прекращались. Сегодня технологии не просто заменяют рабочих на конвейере, но выполняют любую работу, которая может быть автоматизирована. Компании в глобальном мире могут располагаться где угодно, и везде встречаться с жесткой конкуренцией. Как результат, у рабочих меньше возможностей для карьерного роста. Компании менее лояльны по отношению к своим сотрудникам. И всё больше благ и доходов концентрируется в руках верхушки.
Все эти тренды притесняют рабочих, даже если они имеют работу и даже если экономика развивается. Это осложняет работающим семьям возможность вырваться из бедности, молодым людям — начать карьеру, и осложняет возможность выйти на пенсию трудящимся. Но хотя ни один из этих трендов не является для Америки уникальным, они влияют на нашу уникальную американскую веру в то, что каждый, кто много трудится, должен получать справедливое вознаграждение.
В течение последних семи лет нашей целью была растущая экономика, которая для всех несет благо. И мы сделали успехи на этом пути. Но нам требуется достигать большего. И несмотря на все политические споры, которые были в последние несколько лет, есть вещи, по поводу которых Американцы соглашаются друг с другом.
Мы все согласны, что настоящие возможности требуют, чтобы каждый американец мог получить необходимое ему образование для получения хорошо оплачиваемой работы. Важным шагом стала реформа «Ни один ребенок не оставлен» («No Child Left Behind»), поддержанная обоими партиями, и вместе мы увеличили возможности получения дошкольного образования, повысили количество выпускников средней школы до новых высот, и увеличили количество выпускников-специалистов в таких сферах, как инженерия. В предстоящие годы, мы должны укрепить эти достижения с помощью обеспечения всех детскими садами, предлагая всем ученикам практические уроки по информатике и математике, чтобы они были готовы к работе в самый важный день, и мы должны нанимать на работу и поддерживать больше хороших учителей для наших детей.
И нам предстоит сделать образование в колледжах доступным для всех американцев. Потому как ни один работающий студент не должен постоянно терпеть убытки. Мы уже сократили для студентов выплаты по кредиту до 10% от прибыли заёмщика. Сейчас мы подошли к тому, чтобы сократить стоимость колледжа. Обеспечение ответственных студентов двумя годами бесплатного образования в местных колледжах — один из лучших способов, и буду бороться за то, чтобы реализовать это в этом году.
Конечно, хорошее образование ещё не всё, что требуется в условиях новой экономики. Нам также требуются привилегии и социальные гарантии, которые обеспечивают базовым уровнем безопасности. Не будет преувеличением сказать, что некоторые представители одного и того же американского народа, которые ходят на одинаковую работу, в одно и то же место, с медицинской страховкой и пенсионными гарантиями сидят в этом зале. Для всех остальных, особенно коренных в их сорок и пятьдесят, копить на пенсию или получить компенсацию за потерю рабочего места стало значительно сложнее. Американцы понимают, что на определенном этапе их карьеры им придется переучиваться и проходить переподготовку. Но они не должны терять то, что уже заработали своим тяжелым трудом.
Именно поэтому социальная безопасность и здравоохранение стали важны как никогда, мы не должны ослаблять их, мы должны укреплять их. И для американцев, скоро выходящих на пенсию, основные пособия должны быть настолько доступными, насколько доступно все остальное сегодня. Это — суть закона о доступной социальной помощи. Он о том, как решить проблемы в обеспечении гарантий со стороны работодателя таким образом, чтобы при потере, или возвращении к учебе, или основании нового бизнеса у нас оставалась страховая защита. Порядка 18 миллионов получили медицинскую страховку на настоящий момент. Инфляция здравоохранения замедлилась. И благодаря этому каждый месяц наш бизнес создавал рабочие места.
Я предполагаю, что в ближайшее время мы не во всем придем к соглашению в области здравоохранения. Но должны быть иные способы для обеих партий, чтобы улучшить экономическую безопасность. Говоря о том, что работающий американец теряет свою работу, мы должны быть уверены, что он получит страхование от безработицы, мы должны быть уверены, что программа стимулирует его к переподготовке для бизнеса, готового его принять. Если новая работа не оплачивается достаточно, должна быть система страхования заработной платы, чтобы он смог оплачивать счета. И даже если он постоянно переходит с одной работы на другую, он должен иметь возможность сохранить пенсионное обеспечение и забирать свои накопления с собой. Это то, как мы заставим новую экономику работать лучше для каждого из нас.
Я также знаю о том, что Спикер Райан говорил о своей заинтересованности в борьбе с бедностью. Америка подает руку каждому, кто готов работать, и я приветствую серьезную дискуссию по поводу стратегий, которые мы все готовы будем поддержать, по типу тех, что увеличивают налоговые сокращения для низкооплачиваемых бездетных работников.
Но есть и ещё вопросы, где было сложнее прийти к соглашению в эти семь лет, а именно: какую роль правительство должно играть в определении, что не идет фальсификаций в пользу самых крупных и богатых корпораций. И в этом выбор за американцами.
Я верю, что процветание частного сектора — это кровь нашей экономики. Я считаю, что есть устаревшие правила, которые должны быть изменены, и бюрократизм, от которого надо избавляться. Но после лет рекордных корпоративных прибылей, работающие семьи не получили больше возможностей или большие зарплаты, за счет того, что крупные банки или крупные нефтяные и хедж-фонды устанавливают свои правила без оглядки на всех остальных, или за счет того, что позволяется наступление на коллективные переговоры предпринимателей и профсоюзов. Кризис был вызван не получателями продуктовых карточек, а безрассудством на Уолл Стрит. Не иммигранты были причиной низкого роста заработных плат, эти решения принимались в кабинетах, где слишком часто квартальную прибыль ставят выше долгосрочной отдачи. И конечно причиной кризиса стала не среднестатистическая семья, избегающая уплаты налогов через оффшорные счета. В новой экономике рабочие и начинающие фирмы, малый бизнес должны иметь больше возможностей высказываться, а не меньше. Правила должны работать для них. И в этом году я планирую воодушевить многих бизнесменов, кто уже понял, что правильно поступая по отношению к своим работникам, результат будет хорошим и для своих акционеров, и для своих клиентов, и для своего коллектива, на распространение этих лучших практик по всей Америке.
Между прочим, многие из лучших корпоративных граждан также и самые творческие. Это подводит меня ко второму вопросу, на который следует отвечать стране: как нам перезапустить наш дух новаторства для преодоления наибольших проблем?
Шестьдесят лет назад, когда русские опередили нас в космосе, мы не отрицали что в космосе русский Спутник. Мы не спорили о науке, и не сокращали наши исследования или бюджет для развития. Мы разработали космическую программу практически за ночь, и 12 лет спустя прошлись по Луне. Этот дух открытий у нас в ДНК. Мы — Томас Эдисон, братья Райт и Джордж Вашингтон Карвер. Мы — Грейс Хопер и Кэтрин Джонсон, и Салли Райд. Мы — каждый иммигрант и предприниматель от Остина до Силиконовой Долины, кто гонится за созданием лучшего мира. И в последние семь лет мы взращивали этот дух.
Мы защищали открытый Интернет и предприняли совершенно новые шаги для обеспечения доступа в Интернет студентов и бедных американцев. Мы запустили промышленные площадки следующего поколения и онлайн-инструменты, которые дают предпринимателям все необходимые возможности для начала своего дела за один день.
Но мы можем сделать значительно больше. В прошлом году, вице-президент Джо Байден сказал, что при очередном запуске ракеты на Луну Америка сможет излечить рак. В прошлом месяце он работал с Конгрессом над тем, чтобы дать ученым в Национальных Институтах Здоровья лучшие ресурсы которые у них только были за последнее десятилетие. Сегодня, я объявляю о новых усилиях по осуществлению этого. Потому, что Джо Байден вступал с нами в полемику столько раз за последние годы по многим вопросам, я назначаю его главой Центра управления космическими полетами. Ради тех, кого мы любили и потеряли, ради семей, которые мы ещё можем спасти, давайте превратим Америку в страну, которая излечит рак однажды и навсегда.
Медицинские исследования крайне необходимы. Такие же усилия нам нужны и тогда, когда дело доходит до разработки экологически чистых источников энергии.
Если кто-либо захочет оспорить научные данные об изменение климата, пусть попытается. Он окажется совершенно один, потому как будет оспаривать позицию наших военных, большинства лидеров бизнеса Америки, большинства американцев, позицию практически всего научного сообщества и 200 наций, согласившихся с тем, что это действительно проблема, которую требуется решить.
Но даже если бы судьба планета не была поставлена на карту, даже если бы 2014 год не был бы самым жарким за всю историю наблюдений — пока 2015 год не обернулся ещё большей жарой — почему мы должны упускать шанс для американского бизнеса производить и продавать энергию будущего?
Семь лет назад, мы впервые в нашей истории вложили огромные инвестиции в чистую энергетику. И вот результат. На полях от Айовы до Техаса ветряная энергия дешевле, чем традиционная электроэнергия. На крышах от Аризоны до Нью Йорка, солнечная энергия сохраняет для американцев десятки миллионов долларов в их счетах за энергию, и создает больше рабочих мест, чем добыча угля с оплатой выше среднего. Мы предпринимаем меры для того, чтобы дать домовладельцам свободу в производстве и хранении своей собственной энергии — за что объединялись защитники окружающей среды и Движение чаепития. В то же время, мы сократили наш импорт иностранной нефти почти на 60% и сократили выбросы парниковых газов в атмосферу больше, чем все остальные страны.
Газ за два бакса баллон — это тоже неплохо.
Теперь мы должны ускорить переход от «грязной» энергетики. Вместо того, чтобы субсидировать прошлое, мы должны инвестировать в будущее — особенно в те местности, которые зависимы от органического топлива. Вот почему я собираюсь настаивать на изменении способа управления нашими нефтяными и угольными ресурсами для того, чтобы затраты, которые они налагают на налогоплательщиков и нашу планету, получили лучшее отражение. Таким образом, мы возвращаем деньги в те местности, откуда они поступили, и даем работать десяткам тысяч американцев над построением транспортной системы 21 века.
Ничто из этого не произойдет сиюминутно, и да, существует множество разнонаправленных интересов, стремящихся сохранить свой статус-кво. Но рабочие места, которые мы создаем, деньги, которые сохраняем, и планета, которую защищаем — это то будущее, которое заслужили наши дети и внуки.
Изменение климата лишь одна из многих тем, которые связывают нашу безопасность с остальным миром. И поэтому третий вопрос заключается в том, как сохранить Америку безопасной и сильной без самоизоляции и попыток построения нации везде, где есть проблемы.
Ранее я говорил вам, что все разговоры об экономическом спаде Америки являются пустой политической болтовней. Так же как и вся риторика о том, что наши враги становятся сильнее, а Америка слабеет. Соединенные Штаты Америки — самая сильная нация на Земле. Эпоха. Она ещё не закончилась. Мы тратим на наших военных больше, чем следующие за нами восемь стран вместе взятые. Наши войска — лучшая боевая сила за всю историю мира. Ни одна страна не осмеливается атаковать нас или наших союзников потому как знает, что это путь к разрушению. Опросы показывают, что наша позиция в мире сильнее, чем когда я пришел на пост Президента, и когда речь заходит о крайне важных международных вопросах, люди всего мира взывают не к Пекину или Москве, а к нам.
Как тот, кто каждый день начинает с ознакомления с данными разведки, я знаю, что сейчас опасные времена. Но из-за того, что Америка теряет свои силы и не из-за некой угрожающей суперсилы. В современном мире нам угрожают не столько злые империи, сколько слабые государства. Ближний Восток проходит через череду трансформаций, которые будут играть свою роль ещё поколение, укорененные в конфликтах прошлого тысячелетия. Встречные экономические процессы происходят в изменяющейся китайской экономике. Даже несмотря на ухудшение своей экономики, Россия тратит свои ресурсы на поддержку Украины и Сирии — государства, которые они видят ускользающими из своей орбиты. И система международных отношений, построенная нами после Второй Мировой войны, старается идти в ногу со временем.
К нам относится задача помочь переделать эту систему. И это значит, что мы должны расставить приоритеты.
Приоритет номер один — это защита американского народа и контроль за террористическими сетями. И Аль-Каида, и теперь ИГИЛ представляют прямую угрозу нашим людям, потому как в современном мире, даже горстка террористов, не ценящих человеческую жизнь, включая свою собственную, способна причинить огромный вред. Они используют Интернет для того, чтобы отравить умы людей внутри нашей страны, они подрывают безопасность наших союзников.
Но сосредотачиваясь на уничтожении ИГИЛ, мы должны понимать, что Третья Мировая Война сыграет им на руку. Массы бойцов, таящихся в квартирах и гаражах, представляют огромную опасность для гражданских лиц и должны быть остановлены. Но они не угрожают существованию нашей страны. Это то, что пытаются рассказать нам ИГИЛ, эта та пропаганда, которую ИГИЛ использует для вербовки. Нам не требуется их строить, чтобы показать серьезность наших намерений, и не требуется отталкивать наших жизненно важных союзников в этой борьбе повторяя ложь, которую сеет ИГИЛ под личиной одной из самых крупных религий мира. Мы должны назвать их тем, чем они являются — убийцами и фанатиками, которые должны быть искоренены, выслежены и уничтожены.
Это как раз то, что мы делаем. Более года Америка ведет коалицию из более 60 стран для перекрытия финансирования ИГИЛ, подрыва их планов, остановки потоков террористов и искоренения их порочной идеологии. Мы нанесли почти 10 тысяч авиаударов, лишили их лидерства, нефти, тренировочных лагерей, оружия. Мы тренируем, вооружаем и поддерживаем силы, которые неуклонно восстанавливают Ирак и Сирию.
Если Конгресс серьезен по поводу победы в этой войне, и хочет послать сообщение нашим войскам и миру, то вы должны наконец легализовать использование военной силы против ИГИЛ. Голосуйте. Но американский народ должен знать, что вне зависимости от принятия либо непринятия каких-либо действий Конгрессом, ИГИЛ получит тот же урок, как и другие террористы до него. Если вы сомневаетесь в приверженности Америки выбранному курсу, спросите Усама бин Ладена. Спросите лидера Аль-Каиды в Йемене, пойманного в прошлом году, или виновник атак в Бенгази, который сидит в тюремной камере. Если Вы пришли за американцами, то мы пришли за Вами. Это потребует времени, но у нас долгая память и неограниченная дистанция удара.
Наша внешняя политика должна сконцентрироваться на угрозе Аль-Каиды и ИГИЛ, но не может ограничиваться лишь ими. Даже без ИГИЛ, нестабильность будет существовать десятилетия в разных частях света — на Ближнем Востоке, в Афганистане и Пакистане, частично в Центральной Америке, Африке и Азии. Некоторые из этих мест могут стать убежищем для новых террористических сетей. Другие станут жертвами этнических конфликтов, голода, тем самым порождая следующие волны беженцев. Мир будет смотреть на нас с надеждой, что мы поможем решить эти проблемы, и наши ответы должны быть чем-то большим, чем жесткая риторика или осуждение бомбардировок мирных жителей. Это может быть приемлемым на телевидении, но не на международной арене.
Мы не может пытаться заботиться или восстанавливать все страны, находящиеся в кризисном состоянии. Это не лидерство, а рецепт увязания в трясине, потери американской крови и богатства, что в конечном счете нас ослабляет. Это урок Вьетнама и Ирака — и мы должны были усвоить его к сегодняшнему дню.
К счастью, есть более мудрый подход, взвешенные и дисциплинирующие стратегии, которые задействуют все элементы нашей национальной мощи. Они говорят о том, что Америка всегда будет действовать, если необходимо, то в одиночку, защищая своих людей и союзников. Но по вопросам глобального характера, мы мобилизуем мир для работы с нами, и гарантируем, что другие страны не останутся в стороне.
Это наш подход к конфликтам, подобным конфликту в Сирии, где мы сотрудничаем с местными силами и лидируем в международных усилиях по помощи тому разрушенному обществу обрести долгий мир.
Вот поэтому мы создали глобальную коалицию, с санкциями и принципиальной дипломатией для предотвращения становления Ирана как ядерной державы. Иран свернул свою ядерную программу, сократил урановые запасы и мир избежал ещё одной войны.
Так же мы остановили лихорадку Эбола в Западной Африке. Наши военные, врачи и работники создали платформу, которая позволила другим странам присоединиться к нам для остановки эпидемии.
Так мы продвинули проект Транс-Тихоокеанского партнерства (ТТП) к открытию рынков, защите работников и окружающей среды, и упрочили американское лидерство в Азии. Он позволяет урезать 18 тысяч налоговых сборов на продукцию, изготовленную в Америке и поддержать больше хороших рабочих мест. С ТТП, правила в регионе диктуем мы, а не Китай. Хотите показать нашу силу в этом столетии? Одобрите соглашение. Дайте нам средства для его реализации.
Пятьдесят лет изоляции Кубы не принесли успехов в продвижении демократии, откинуло нас назад в Латинской Америке. Поэтому мы восстановили дипломатические отношения, открыли двери для путешествий и коммерции, и взяли на себя роль помощников в улучшении жизни кубинцев. Хотите укрепить наше лидерство и авторитет на западном полушарии? Признайте, что Холодная Война окончена. Отмените эмбарго.
Американское лидерство в 21 веке это не выбор игнорирования остального мира — кроме случаев, когда мы убиваем террористов — или владение и восстановление разваливающихся обществ. Лидерство означается мудрое применение военной силы, и объединение мира на правильных основах. Это значит видеть оказание поддержки вовне как часть нашей национальной безопасности, но не благотворительности. Когда мы вели почти 200 стран к наиболее амбициозному соглашению в истории по борьбе с изменениями климата — это помогало нуждающимся странам, но также защищало и наших детей. Когда мы помогали Украине защищать её демократию, или Колумбии завершать войну, длившуюся десятилетия, это укрепляло международный порядок, от которого мы зависим. Когда мы помогали Африке накормить людей и позаботиться о больных, это защищало нас от будущих пандемий, которые могли достигнуть наших берегов. Сейчас мы на пути к победе над бедствием ВИЧ/СПИД, и у нас есть возможности сделать то же самое с малярией. В этом году я постараюсь провести через Конгресс некоторые вещи.
Это сила. Это лидерство. И этот стиль лидерства зависит от силы нашего примера. Поэтому я буду продолжать работать над закрытием тюрьмы в Гуантанамо: это дорого, это не является необходимостью, и это служит только образом для вербовки наших врагов.
И поэтому мы должны избавиться от любой политики, которая затрагивает людей по их расовым либо религиозным признакам. Это не тема политической корректности. Это тема вопрос понимания нашей силы. Мир уважает нас не только за наш арсенал, он уважает нас за наше своеобразие и открытость и за то, как мы уважаем любую веру. Его Святейшество Папа Франциск сказал этому Конгрессу, перед которым я сейчас стою сегодня, что «подражать ненависти и жестокости насильников и убийц — это лучший способ занять их место». Когда политики оскорбляют мусульман, разрушаются мечети или издеваются над ребенком, безопаснее не становится. Это просто неправильно. Это унижает нас в глазах мира. Это осложняет достижение наших целей. И это предательство нас самих как страны.
Мы — Народ.
Наша Конституция начинается с трех простых слов, слов, которые мы осознали уже все, а не только некоторые, слов, которые делают наши взлеты и падения общими. И это подводит меня к четвертой, и может быть наиболее важной вещи, которую я хотел бы сегодня сказать.
Будущее, которое мы хотим — возможности и безопасность для наших семей, повышение уровня жизни и устойчивой, мирной планеты для наших детей — всего этого мы способны достигнуть. Но это произойдет лишь в том случае, если мы будем работать вместе. Это может случиться лишь тогда, когда мы будем рационально, конструктивно дискутировать.
Это произойдет лишь тогда, когда мы определим нашу политику.
Лучшая политика не означает, что мы должны соглашаться во всем. Это большая страна, с различными регионами, отношениями и интересами. И это тоже часть нашей силы. Наши Основатели распределили силы между штатами и ветвями власти, и ждали от нас, что мы будем действовать как они, и в вопросах размера и формы правительства, и в коммерции и во внешних отношениях, и в значении свободы и в императивах безопасности.
Но демократия требует доверия между гражданами. Она не будет работать, если мы думаем, что люди, не согласные с нами движимы злобой, а политические оппоненты не патриотичны. Без желания идти на компромисс демократия останавливается, или когда даже основные факты оспариваются, и мы слушаем лишь тех, кто с нами согласен. Публичная жизнь умирает, когда внимание привлекают только самые громкие голоса. Но хуже всего работает демократия тогда, когда обычный человек чувствует, что его голос не имеет значения, что система приспособлена для богатых и власть имущих или каких-либо клановых интересов.
Сейчас слишком много американцев чувствуют себя так. Это одна из тех вещей, происходящих в мою бытность президентом, о которых можно пожалеть — злопамятность и подозрительность между партиями стала только хуже, а не лучше. Нет сомнений, что Президент уровня Линкольна или Рузвельта мог бы лучше преодолеть этот конфликт, и я гарантирую, что буду продолжать попытки стать лучше до конца моего срока на посту президента.
Но, мои дорогие американцы, это задача не только лишь для меня или любого другого Президента. Есть много людей в этом зале, кто хотел бы больше сотрудничества, более возвышенной дискуссии в Вашингтоне, но чувствуют себя в ловушке от избранности. Я знаю, вы говорили мне об этом. И если мы хотим лучшую политику, недостаточно просто сменить конгрессмена или сенатора или даже Президента. Необходимо изменить систему представительства.
Мы должны прекратить практику установления избирательных округов таким образом, что политики выбирают своих избирателей, а не наоборот. М должны сократить влияние денег на нашу политику, чтобы личные интересы отдельных семейств и скрытые интересы не могли подтасовать наши выборы — и если существующий подход к финансированию избирательной кампании не сможет пройти через суды, мы должны найти решение вместе. Надо сделать голосование простым, а не сложным, и модернизировать его до реалий нашей современной жизни. И в течение этого года, я намерен путешествовать по стране с целью проведения этих реформ.
Но я не могу делать это в одиночку. Перемены в нашем политическом процессе — не только в том, кого избирают, но и в том, как — произойдут лишь тогда, когда американцы одобрят это. Это зависит от вас. Это то, что подразумевается под выражением правительства из народа и для народа.
То, о чем я прошу, сложно. Легче быть циничным, принять позицию, что перемены невозможны, политика безнадёжна, и верить, что наши голоса и действия ничего не значат. Но есть мы сдадимся сейчас, мы отречемся от лучшего будущего. Те, у кого есть власть и деньги, получат больший контроль решений, которые могут отправить молодых солдат на войну, или приведут к экономическим катастрофам, или произойдет откат в равноправии и выборном праве, за которые боролись, и даже умирали, поколения американцев. По мере роста разочарования, будут звучать голоса, которые призывают нас распасться на племена, чтобы сделать козлом отпущения сограждан, не похожих на нас, или молящихся не как мы, или голосующим не как мы, или не разделяющим наш опыт.
Мы не можем себе позволить пойти таким путем. Это не принесет той экономики, которую мы хотим, той безопасности, которую мы хотим, но самое главное, что это противоречит всему, что делает нас предметом зависти для мира.
Так что, мои дорогие американцы, во что бы вы ни верили, предпочитаете вы какую-то партию или нет, наше общее будущее зависит от вашего желания выполнять свои обязательства как гражданина. Голосовать. Говорить. Вставать на защиту других, особенно слабых, особенно бедных, зная, что каждый из нас здесь только потому, что когда-то кто-то заступился за него. Оставаться активным в общественной жизни, чтобы она отражала добро, вежливость и оптимизм, которые я вижу в американцах каждый день.
Это будет непросто. Наш бренд демократии непрост. Но я могу обещать, что через год, когда я уйду со своего поста, я буду там с вами как гражданин — вдохновленный этими голосами за справедливость и позицию, решимость, оптимизм и добро, которые помогли Америке так далеко зайти. Голоса, которые помогают нам видеть себя в первую очередь не черными и белами, азиатами и латиносами, геями и гетеросексуалами, иммигрантами или коренными, демократами или республиканцами, но прежде всего — американцами, объединенными общей идеей. Голоса, которые доктор Кинг принял бы за решающие — голоса правды и безоговорочной любви.
Все они там, эти голоса. К ним не привлекается много внимания, да и они не ищут его, но они заняты той работой, которая нужна стране.
Я вижу их везде, где бываю с визитом в нашей стране. Я вижу вас. Я знаю, что вы там. Вы — причина такой моей уверенности в нашем будущем. Потому как я виду вашу молчаливую, непреклонную гражданственность всё время.
Я вижу её в рабочем на конвейере, который отработал лишние смены, чтобы поддержать свою компанию, и в его руководителе, который платит ему более высокую заработную плату, чтобы удержать его в этой компании.
Я вижу это в мечтателе, который поздно ложится спать, чтобы закончить свой научный проект, и в учителе, который приходит пораньше, и знает, что когда-нибудь излечит болезнь.
Я вижу это в американце, который отсидел срок, и мечтает начать жизнь сначала, и в работодателе, который дает ему второй шанс. В протестующем, полным решимости доказать, что правосудие должно быть, и в полицейском патрульном, который относится ко всем с уважением, отважно и спокойно выполняя свою работу по нашей защите.
Я вижу это в солдате, который отдал всё для спасения жизни своих братьев, в медсестре, которая следит за ним пока он не сможет пробежать марафон, и в обществе, которое поддерживает его.
Это в сыне, который находит смелость сказать о том, кто он есть, и в отце, который любит этого сына вне зависимости от того, чему научен сам.
Я вижу это в пожилой женщине, которая стоит в очереди на голосование так долго, как того требуется, в новом гражданине, который впервые воспользовался своим правом голоса, в волонтерах на избирательных участках, которые подсчитывают каждый голос, потому как каждый из них так или иначе знает, как ценно это право.
Эта Америка, которую я знаю. Это страна, котирую мы любим. Разумная. Сердечная. Оптимистичная настолько, что правда и безусловная любовь восторжествуют. Вот что вселяет в меня надежду на будущее. Из-за вас. Я верю в вас. Поэтому я стою тут в уверенности, что положение дел в нашей стране хорошее.
Спасибо вам, благословит Бог вас и Соединенные Штаты Америки.
Наталия Шишкина
Источник: rusrand.ru