В 2014 году в России начались процессы, которые принято называть подъемом патриотизма. Государственные СМИ и другие организации заваливают аудиторию рассказами о величии России, выраженном, как правило, в виде исторических военных побед.
Показать полностью.. Стоит только разгореться очередному конфликту между Россией и другой страной, телекомментаторы тут же предлагают зрителям однобокий урок истории: оказывается, такая-то страна уже много веков чинит России разные козни, как это недавно было с Турцией. Из этого можно сделать вывод, что сила Путина — именно в патриотизме. Когда экономика оказалась на грани катастрофы, а на улицах сначала Москвы, а потом и Киева начались массовые протесты, Путин для укрепления собственного режима обратился к популистским лозунгам. Судя по его рейтингу, президент до сих пор на самом гребне этой волны патриотизма. Так ведь?
Есть только одна проблема. Большинство из тех слов, которые произносятся в современной России, отнюдь не новы. Конспирологические теории про «цветные революции» и планы НАТО окружить Россию циркулируют уже много лет, как и тирады о «разлагающемся» Западе. Понятно, что еще несколько лет назад, если бы вы попытались заговорить об этом с большинством россиян, на вас бы посмотрели как на психа. У всё большего количества россиян дела шли всё лучше.
Конечно, система в целом оставляла желать лучшего, но россиян было не так-то легко убедить в том, что это НАТО виновато в том, что поликлиники убогие, а дороги разбитые, или что своим новообретённым благополучием они лично обязаны великодушию и мудрому правлению Владимира Путина.
В целом народ пребывал в апатии и готов был обсуждать что угодно, кроме политики, но вплоть до 2014 года практически любой встречный с удовольствием рассказывал вам обо всём, что он думает о системе, включая самого Путина. Ну и, конечно же, байки про агентов Запада и козни ЦРУ никоим образом не помогли предотвратить массовые протесты на рубеже 2011 и 2012 года.
Кто-то может возразить, что пропагандистская машина Кремля тогда и работала иначе. До событий 2011–12 годов, например, интернет в целом оставался под властью оппозиции и вообще тех, у кого были какие-то претензии к власти. Однако фейковые блоги и дискуссии с участием платных троллей в комментах под самыми безобидными статьями помогли убедить немало россиян в том, что настроения в стране меняются. Другие скажут, что рост лояльности к Кремлю с 2014 года вырос благодаря усилению репрессий против инакомыслящих, а также травли в разных видах, как в интернете, так и в оффлайне. И это тоже верно.
Проблема в том, что ни один из этих доводов не способен объяснить феномен, с которыми после 2014 сталкивались все, кого я знаю. Речь идёт о вполне здравомыслящих людях, которые почти бессознательно начали повторять тезисы из кремлёвских методичек, прямо противоречащие их собственным мнениям, высказываемым до этого. Феномен этот весьма трудно описать, особенно для тех, кто не знаком с российскими реалиями, но для ясности попробуйте представить себе такой сценарий.
Допустим, у вас есть приятель, который постоянно на что-нибудь жалуется. На что угодно — на поп-группу, на фильм, на Обаму и так далее. И вот в один прекрасный день, без всяких видимых причин, без каких-либо заметных изменений в природе объекта его критики, он вдруг разворачивается на 180 градусов.
И вот Джастин Бибер — музыкальный гений, а если вы с этим не согласны, то вы просто ненавидите музыку. «Звёздные войны-1: Призрачная угроза» — это величайший шедевр Джорджа Лукаса, а Джа-Джа Бинкс — гораздо более глубокий и многомерный персонаж, чем Хан Соло. Обама — величайший государственный деятель в истории США, и так далее.
Мне кажется, что раскрутка маховика государственной пропагандистской машины сама по себе не способна объяснить это явление.
Как и тот факт, что так много россиян, которые хоть и начали снова потихоньку ворчать на систему, всё равно готовы терпеть её, сколько бы издевательств и унижений она бы им ни приносила.
По моим наблюдениям, ответ лежит в другом сигнале, который Кремль посылает уже довольно давно, хоть этот сигнал куда менее заметен и куда более эффективен, чем патриотизм и раздутая национальная гордость.
Дело в том, что русофобия — это сугубо внутренний российский продукт.
И снова мы возвращаемся в 2014 год. Что меня больше всего поразило, когда я сюда приехал впервые, так это предсказуемость любых диалогов, что на русском, что на английском. В то время люди бесконечно жаловались на систему и на страну. Я же, веря в народ России и презирая идею о его врождённой неполноценности, часто играл роль оптимиста в этих разговорах.
Да, распинался я, дела сейчас обстоят неважно. «Но вы должны бороться за свои права. Вы всё можете изменить. У России огромный потенциал, и с нужными людьми во власти и правильной политикой она может даже в некоторых областях обогнать Соединённые Штаты».
Мои собеседники как заведённые повторяли: «Ты не понимаешь. У нас, русских, такая ментальность. Мы ленивые, у нас ничего не получается. Мы врём и воруем». Я для ясности сгущаю краски, но в целом эти диалоги проходили примерно по такому сценарию. Жители страны, которая за один 20 век пережила две революции, изменивших целый мир, настаивают на том, что «Ничего не исправишь».
Резонно было бы предположить, что если в обществе настолько глубоко укоренилась подобная мысль, у этого должны быть какие-то объективные предпосылки, вне зависимости от того, насколько эта мысль соответствует действительности.
Я не могу утверждать, что мне удалость докопаться до истинных истоков этого фатализма, но вряд ли его можно свести к одной-единственной причине. Мне кажется, что это совокупность идей, выраженных как явно, так и косвенно в школьных учебниках, нехудожественной литературе, развлекательных материалах и СМИ.
Особенно тут постарались развлекательные форматы. Коррупция и воровство всегда были поводом для шуток в России. Здесь к мифу о безнадёжно отсталом российском менталитете подключается мем, навязанный российскому политическому дискурсу через СМИ. Это утверждение о том, что у россиян отсутствует способность к демократии. «Мы уже пробовали в 90-х», скажут они. «И смотрите, что получилось!»
Мысль о том, что россияне — большие дети, которым в руки нельзя давать те же самые институты власти, которые есть у других стран с самыми разными культурами и путями исторического развития — и является главной опорой путинского режима. Я бы даже сказал, что она куда важнее, чем все мифы об имперском величии России и превосходстве русской цивилизации над другими. Крайне немногие из рядовых сторонников режима искренне верят в то, что Россия в чём-то превосходит Запад. Скорее всего, они верят в обратное — что Россия ни в чём и никогда не будет похожа на Запад, даже в чём-то хорошем. Да и сам режим и его подручные СМИ не пытаются притворяться, что коррупция и другие проблемы не существуют. Но говорят они примерно следующее: «Да, мы не идеальны. Более того, мы, наверное, даже ужасны. Но, по крайней мере, мы даём вам стабильность. Без нас у вас будет хаос, а потом придут американцы и поработят вас!»
То есть режим говорит не «Поддержите нас, потому что мы добились величия и сделаем великими и вас», а «Вы жалкие, инфантильные, дикие и бестолковые. Чтобы держать вас в узде, нужна сильная рука».
Важно иметь в виду, что когда так называемые «патриоты» России высказывают такие идеи, они, по сути, называют свой собственный народ тупым стадом. В 2014 году мой приятель, преподаватель английского, нашёл отличный способ развеивать подобные антироссийские идеи в головах своих учеников.
Каждый раз, когда его студент заявлял, что у русских никогда не появится работающая демократия с теми же свободами, что есть у жителей десятков других демократических стран, он задавал ему вопрос — считает ли он, что американцы, канадцы, немцы и так далее умнее русских?
Разумеется, студент отвечает, что нет, он так не думает. Тогда мой приятель задаёт следующий вопрос — почему тогда у этих народов есть работающие демократические системы с конкурентными выборами и политикой, если они не умнее русских?
Тут многие западные читатели могут возразить, что страны Запада, или вообще все страны, демократическими на самом деле не являются. Особенно это относится к США с их двухпартийным динозавром. Но даже если мы согласимся с тем, что выборы в Америке никакой существенной роли не играют — что само по себе довольно сомнительное заявление — мы всё равно возвращаемся к тому же вопросу о России.
Если американские выборы никакого влияния на общественную жизнь не имеют и выбора на самом деле никакого нет, то почему бы не позволить и россиянам проводить ту же самую бессмысленную процедуру примерно каждые четыре года?
Американские президенты сменяются как часы, и тем не менее система как-то потихоньку ковыляет вперёд. То же самое относится и к Канаде, Франции, Японии, Германии и так далее. Если выбор, предлагаемый разными формами либеральной демократии, настолько условен и ни на что не влияет, почему же его нельзя сделать именно россиянам?
Когда западные политики или активисты критикуют российские власти за нарушение прав человека или недемократичность, защитники Кремля обвиняют их в русофобии.
Но что более русофобно? Говорить, что российские власти не обращаются со своим народом с достоинством, которого он заслуживает, или, как это делают так называемые патриоты, утверждать, что россияне по природе своей не достойны ни прав человека, ни величия, что они не заслуживают того же уровня свободы, который сами же «патриоты» объявляют бессмысленным или выдуманным?
Каждому здравомыслящему человеку должно быть понятно, кто тут истинный русофоб.
Что может быть более убедительным примером «русофобии», как не утверждение, что русские — отсталые дикари, которые не способны жить в обществе с демократическими порядками, плюрализмом политического дискурса и торжеством закона? Как можно быть большим русофобом, чем тот, кто говорит, что жители целой страны должны повиноваться воле единственного человека, потому что им не под силу управлять собственной судьбой и поддерживать суверенитет своей страны без его помощи? Или что за 15 лет Россия так и не смогла выдвинуть ни одного кандидата на роль главы государства? В конце концов, если оппозиционные активисты и политики якобы готовят насильственный переворот по указке Соединённых Штатов, из этого напрашивается вывод, что подавляющее большинство россиян будет просто сидеть и наблюдать, как Запад раздирает на части Россию.
Разве считать, что массы россиян будут тихо молчать в тряпочку, пока московская хипстер-хунта Навального продаёт ядерный арсенал и энергетическую инфраструктуру американцам за биг-маки — это не русофобия?
И разве не русофобия — постоянно врать своим согражданам в таком снисходительном тоне, будто они малые дети? Даже мои знакомые россияне из сторонников режима признают, что их СМИ им врут. Но меня больше всего поражает не столько сам факт, что российские СМИ врут, а то, насколько безалаберно они это делают, без малейшего беспокойства, что эта ложь вскрывается на раз-два. Это люди, которые постоянно подают наспех сфотошопленные фото или кадры из фильмов как настоящие события. Какого мнения нужно быть о своей аудитории, чтобы так поступать? Надо ведь быть уверенным, что зритель не потрудится проверить, правда ли это, а если и попробует — ну и чёрт с ним. Разве это не русофобия?
Другой мой американский знакомый, много раз споривший с провластно настроенными россиянами, всегда заканчивает спор о «российском менталитете» так: «Печально, что у меня больше веры в ваш народ, чем у вас самих».
Лучше и не скажешь. Самое эффективное пропагандистское орудие Кремля — это не величие России. В конце концов, стремление к истинному величию может побудить народ требовать перемен к лучшему. Нет, главное орудие «патриотов» России — это русофобия. Самоуничижение, вечные сомнения в себе, злорадство, страх и паранойя. Власть предержащие хорошо знают, что на своих постах они держатся лишь до тех пор, пока россияне запуганы тем, что они могут натворить без начальственного окрика государства, пока они лишены веры в собственные силы, в свою способность самим управлять своей судьбой.
Alexey Kovalev
Источник: medium.com