Бывают ситуации, когда оказаться в чужой стране без свободного языка и конкретных планов — менее рискованное мероприятие, чем остаться на родине. Уехать, чтобы погасить долги, и передумать возвращаться.
ПЕРЕЕЗД КАК ЭКСТРЕННАЯ МЕРА
Как возникла идея уехать? Это был экстренный случай, emergency. У меня был бизнес, как оказалось, не совсем удачный — шелкография. Мы работали с рекламными агентствами, прямых крупных клиентов не было, только мелкие, так что мы существовали за счет работы с агентствами до 2010-го года. Ты вкладываешь свои средства в производство и выписываешь счета, и тебе рекламное агентство оплачивает потом, после продажи продукции. Декабрь — восхитительный месяц для полиграфии, куча клиентов, ты вкладываешь деньги из расчета на то, что в январе получишь прибыль. А в январе 2010 года несколько агентств закрылись и оставили нас «куковать».
Мой партнер знал всю технологию. Я закончила наш РТУ, экономист по образованию. Вроде как и рынок, и статистику проанализировали, должно было «пойти». И два года было нормально, как вдруг нежданно-негаданно — глобальный кризис.
В конце 2009-го — начале 2010-го вообще все стало рушиться.
Начального капитала для открытия бизнеса у нас не было. Оборудование было куплено в кредит, который надо было выплачивать банкам ежемесячно, банки не ждут. У нас была заложена квартира и надо было кормить детей. Естественно, что вопрос денег встал очень остро. Кредит был большим, его нельзя было погасить с тех зарплат, которые тогда предлагали в Латвии. Кто-то сказал мне: езжай в Англию, там есть работа, и даже с минимальной зарплаты сможешь погасить кредит и все расходы. Делать было нечего!
«В НИКУДА, К НИКОМУ» — ПЕРВОЕ ВРЕМЯ В ЧУЖОЙ СТРАНЕ
Почему Бристоль — потому что туда был самый дешевый билет, на то время стоил всего 8 фунтов!
У меня не было ни рабочего места, ни конкретного плана — вообще ничего. Мы с моим партнером неделю читали о том, как и что в Англии. В частности, мы узнали, что виза нам не нужна, что там можно работать 30 дней без специального разрешения. Нашли на сайте one.lv объявление, что сдается single-room — а мы даже не знали, что такое single-room! В Бристоле мы не знали никого. Купили билет в один конец, и всё: летим в никуда, к никому.
В доме, в который мы заселились, жили двое молодых парней в одной комнате, в другой — молодой человек, который только что разошелся с девушкой, в еще одной комнате жила женщина с двумя дочерьми… да, коммунальная квартира! И все — поляки. В нашей комнате помещались студенческая кровать, маленький шкафчик и бойлер.
Трудно было с английским языком — я его учила, но когда нет практики, любой язык забывается. Я, например, свободно говорила по-латышски 5 лет назад, но сейчас все забылось, двух слов не могу связать.
Нам очень повезло, что соседи-поляки знали человека, который искал себе помощника на стройку, куда устроился мой партнер.
Я планировала, что трудоустроюсь первой, но не могла найти вообще ничего больше двух недель, и хорошо, что мой партнер зарабатывал «кэшем» — были хоть какие-то деньги на еду.
Мы еженедельно посылали деньги в Ригу, потому что там были оставлены дети с бабушкой — их тогда нельзя было перевести. На низкоквалифицированную работу не брали из-за образования — боялись, что уйду. С высшим образованием в офис на хорошую должность не хотели брать, потому что недостаточно языка и нет опыта работы в Англии. Да, у них требование: ты должен какое-то время проработать в стране, чтобы устроиться на достойную работу.
НЕПРОСТАЯ КАРЬЕРНАЯ ЛЕСТНИЦА
Первая моя работа в Англии — на фабрике Indesit. Мы собирали вручную стиральные машины. Стоишь, как робот, 10–12 часов, выполняя одну функцию, и это все надо делать очень быстро. До этого они проверяют твои навыки: насколько ты быстро соображаешь, куда и как помещать эти шурупчики и проводочки. Я отработала там месяц, все руки у меня были перебиты, несмотря на очень хорошую защитную униформу и перчатки. Англичане вообще стараются максимально защитить рабочих от производственных травм, мне это очень нравится.
Потом я устроилась на должность Сarer — это типа наших санитаров, хотя у нас это не так развито. Это уход за больными и в больницах, и на дому, помощь при реабилитации или в старости. Здравоохранение и социальное обеспечение. Я начала с домашнего ухода — это были и пожилые люди, и люди с разной инвалидностью. Для работы мне нужна была машина. Здесь они, правда, очень дешевые — за неделю на фабрике Indesit я заработала себе на Renault clio. Но в первый же рабочий день я ее разбила — потому что был огромный стресс!
Я была в шоке от работы, психологически. Но очень нужны были деньги, надо было платить долг банку и кормить детей.
Я отработала менее года, пока снова не попала в аварию — сильно недосыпала, много работала, плюс подработка… после этого мой партнер сказал: хватит, увольняйся. Я также начала учиться, National Vacation Qualification — это оценка твоих навыков, аттестация и повышение квалификации на рабочем месте. Здесь вообще очень принято посещать всякие тренинги — это увеличивает шансы найти лучшую работу. Далее я работала в доме для молодежи с умственно отсталыми людьми и ДЦП; и позже устроилась помогать конкретной семье как personal assistant. И это была постоянная работа, и я, наконец, смогла привезти сюда свою семью: мы сняли дом, перевезли сюда мою маму и детей.
ИЗ УЧЕНИКОВ В УЧИТЕЛЯ
На данный момент они уже никуда не хотят возвращаться, хотя на первых порах было очень сложно. Мама вообще не знала английского, но мы быстро нашли ей подработку. Тут, в Бристоле, большая русская община, есть православная церковь. Мама ходит в церковь, в русскую школу — они тут организовали русскую школу для детей, развивают русскую речь и русские традиции. Так что мама занята и очень довольна.
Я устроилась в nursing home, отработала там почти 2 года и получила третий уровень по своей специализации. Здесь, конечно, есть и такое — если ты очень хороший работник, то тебе не видать вершин, менеджер будет использовать тебя по полной программе на этой позиции. Это не принцип, но частое дело.
Год назад, в декабре, устроилась как senior healthcare assistant — шаг выше по карьерной лестнице. Когда я получала третий уровень по своей специальности — здравоохранение и социальное обеспечение, моя тренер сказала, что у меня хорошие работы, и она видит меня в роли тренера. После окончания еще пары курсов я выросла до skills development trainer — тренер по развитию рабочих навыков — и теперь работаю там же, где еще недавно училась.
В ЛАТВИЮ — НА ПЕНСИЮ
Со всеми основными долгами мы рассчитались, то есть причины, по которой мы уезжали, уже нет. Но вернуться?..
В Латвии у меня остались друзья. Не знаю, как они выживают. Нет, я бы не хотела возвращаться. Здесь я чувстсвую себя стабильно. Я знаю, что мне 100% выплатят заплату, а если не выплатят, то меня подстрахует государство. Здесь я чувствую себя свободно и защищенно.
А в Латвии… Да, англичанам не всегда нравится, что здесь много мигрантов. Но они понимают, что без них никуда — сами англичане не работают на фабриках. Поэтому тут нормальное общение. В твою сторону никто не плюнет, если ты говоришь на ломаном английском. А в Латвии у меня случались такие проблемы. Да, у меня было гражданство, да, я говорила по-латышски, я обожаю Латвию и собиралась там развиваться!
Но отношение… Люди же не виноваты в том, что они остались тут после развала Советского Союза!
Я же не специально приехала, чтобы кому-то там мешать? Нет! Рига — это мой город, который меня никак социально не поддержал и никак не помог.
Конечно я рассматриваю вариант о возвращении: когда выйду на пенсию. Тут, в Англии, я могу снимать дом без каких-либо кредитов, я купила себе новую машину. У меня есть собака! Собака — это же шик! Рядом мама, дети, мой партнер. Покупаю себе те продукты, которые мне хочется, а не те, что «подешевле». Я не хочу, чтобы мои дети чувствали себя какими-то ущербными, хочу, чтобы у них все было.
Что может измениться в Латвии, чтобы сразу туда вернуться? Ну, только если меня заметит работодатель, предложит ту работу, которая покроет все мои счета, и если дети согластся, то — да. Я очень скучаю по Латвии, по нашим традициям. Здесь же совсем всё иначе, и мы соблюдаем их традиции, потому что мы тут гости. По рижским друзьям скучаю.
САМОИДЕНТИФИКАЦИЯ: ПОКОЛЕНИЕ ЭМИГРАНТОВ
Да, конечно, я чувствую себя здесь эмигрантом! Хотя если честно, то я думаю, что я уже была рождена эмигрантом, как и все наше поколение. Все, кто родился в Советском Союзе, мы все — эмигранты, потому что у нас нет родины. Разве я неправа?
В паспорте у меня написано «русская», хотя я толком и в России-то не была. Да, я русскоговорящая, но всю жизнь я провела в Латвии, и менталитет у меня латвийский. Так что в принципе я — бомж! (смеется) И в Латвии я чувствую себя таким же эмигрантом, потому что там нас, русскоговорящих, не принимают. Они ассоциируют нас с Россией. Понимаете?
А в Латвии мы даже не эмигранты. Мы же там — «оккупанты». Это совершенно другое отношение.
Англичане готовы помочь, и люди, и государство, независимо от того, кто ты и откуда приехал. Они относятся к нам проще. Особенно если ты нормально работаешь. Первую неделю, как мы только приехали, к нам постоянно подходили на улице и предлагали помощь: вы заблудились, может, вам что-то подсказать? В Латвии такого не будет.
Нет, это не потому что люди невоспитанные. Но люди в Латвии недовольны жизнью, все думают о своих собственных проблемах, поэтому нет желания помочь другим. В Риге тебя могут в магазине не обслужить, если спросить по-русски, потому что «вы в Латвии, вот и говорите по-латышски». Интересно, скажут ли так другим людям другой национальности?
Так же и в работе: приоритет всегда у латышей. Если не латышская фамилия, то ты уже «номер второй». У меня был стимул получать образование в Латвии, потому что я думала — будет образование, будет работа. А в Англии иначе: если я получу образование, то я найду хорошо оплачеваемую работу! Здесь ко всему другое отношение.
Что может сделать латвийское правительство? Может предложить рабочие места людям, такие, какие они действительно заслуживают. Но этого не будет. Потому что у нас все производства закрыты. Нет производства — нет рабочих мест. Как долго вы сможете просто перепродавать вещи? Не думаю, что сейчас в Латвии можно что-то поменять, и это не зависит даже от нашего правительства. Люди сами должны поменять свое отношение не только к качеству свойей собственной жизни, но и к окружающей их среде, обществу и ценностям. И это касается не только Латвии.
ДЕТИ. БУДУЩЕЕ
В Латвии образование отличается от английского — в лучшую сторону. И если бы оно как-то котировалось, я бы с радостью оставила детей учиться в Латвии. Но английское образование ценится больше.
Поэтому мои дети будут без знаний, но с образованием. Младшая дочь позиционирует себя как англичанка, ей тут нравится.
Она планирует оставаться. Старший сын только что поступил в университет, но после окончания думает вернуться в Ригу. Он обожает Ригу, это его город. Если вы у него спросите, он не ответит, почему. Скажет — у меня там друзья, мне там хорошо. Хотя у него и в Англии друзья. Дай бог, чтобы у него все сложилось.
Источник: rubaltic.ru