Последнее время в Европе политики все чаще говорят о возможности распада ЕС и даже войны, которую, якобы, может спровоцировать наплыв беженцев из Сирии и ряда других стран Ближнего Востока, Центральной Азии и Африки. Сегодня такие заявления делают уже не только те, кого называют евроскептиками, но и сторонники единой Европы. Так, министр иностранных дел Люксембурга Жан Ассельборн заявил 9 ноября в интервью информагентству DPA, что национализм некоторых политиков в Европе может привести к “настоящей войне” и на принятие принципиальных решений осталось не так много времени. Если вместо солидарности будет царить разобщенность, ЕС может развалиться, и это произойдет “чрезвычайно быстро”, – заявил политик.
Насколько реалистично выглядит такой апокалиптический сценарий, “Росбалту” прокомментировал ведущий научный сотрудник института Европы РАН, главный редактор журнала “Современная Европа” Виктор Мироненко.
– Насколько правы сегодня те, кто говорит о возможности распада ЕС и даже войны, в частности, из-за наплыва сирийских беженцев?
– Ответ на вопрос, может ли Евросоюз развалиться или нет, зависит от того, как вы воспринимаете этот проект. Выступая на недавнем заседании Российского совета по международным делам, Пьер Ферринг, посол Люксембурга – страны, председательствующей сейчас в Евросоюзе, подчеркнул, что для европейцев ЕС – это не только экономическое сотрудничество и даже не государственный проект, это, прежде всего, примирение Европы, память о том, что именно на европейском континенте начались две мировые войны. В то же время для России ЕС – это некий вызов.
Ферринг сказал, что европейцы воспринимают Евросоюз, прежде всего, как процесс, а не как какое-то формирующееся сверхгосударство. Им важно, чтобы в Европе не повторился 20 век… Европейский союз как структура может меняться. Из него, например, может выйти или не выйти Великобритания, хотя ее премьер Дэвид Кэмерон подчеркнул, что инициировал проведение референдума о членстве его страны в ЕС именно для того, чтобы убедить своих сограждан остаться в нем. Но я думаю, что как процесс исключения из арсенала европейских народов насилия и войн этот проект не остановится, потому что альтернативы ему нет. И тот Европейский союз, который есть на данный момент, со всеми его проблемами и трудностями, соответствует этим целям.
Да, в ЕС есть каталонская проблема, баскская проблема, есть проблема Ирландии и Великобритании в целом, но как тенденция и проект он очень мощный и перспективный, и я не думаю, что кто-то захочет из него выходить и разрушить его. А вот какую конкретную правовую и международную форму он приобретет, это уже вопрос времени, обстоятельств и ситуации.
– Несложно заметить, что апокалиптические заявления отдельных европейских лидеров и политиков о судьбе Евросоюза вызваны проблемой наплыва беженцев в Европу. Так, глава Европейского совета, экс-премьер Польши Дональд Туск некоторое время назад призвал “восстановить контроль” над внешними границами Шенгенской зоны. В свою очередь, высказывание Жана Ассельборна о плохом усвоении европейских ценностей отдельными деятелями ЕС явно направлено в адрес ряда лидеров Евросоюза из стран Восточной и Южной Европы…
– На мой взгляд, проблема беженцев хоть и серьезная, но она несколько драматизирована и раздута отдельными политиками, которые рассчитывают на ее фоне увеличить свой политический вес. Обыватель недоволен, что рядом появляются незнакомые, непривычно выглядящие люди, которые могут отобрать у него работу, и политики начинают играть на этих настроениях. Страхи эти несколько преувеличены. Если попытаться просчитать, то выяснится, что экономика той же Германии заинтересована в новых рабочих руках, которые готовы браться за ту работу, за которую не хотят браться сами немцы, что подтвердила недавно канцлер ФРГ Ангела Меркель. Германия вполне может их “переварить” и адаптировать. Потребности экономики ЕС в новых рабочих руках и количество новых беженцев в Европе абсолютно не сопоставимы.
Я понимаю, что беспокоит восточно- и южно-европейские государства. Это относительно бедные страны, у них хуже развита промышленность, чем на западе континента. Восточно-европейцы ревниво относятся к новым мигрантам, потому что те могут занять их рабочие места. Это старая история о польском водопроводчике… Повторюсь, проблема здесь есть, но она несколько драматизирована. Мне представляется, что Евросоюз ее решит – успокоит своих восточных и южных членов, более развитые Германия и Франция примут у себя больше беженцев, да и сам сирийский конфликт – не вечный.
У нас сейчас есть ряд экспертов, которые делают себе на этой проблеме политическое реноме. Сегодня у нас очень модно рассказывать о том, как развалится Европейский союз, о том, какие там страшные проблемы и как там все плохо, а у нас все хорошо. Я думаю, что это некоторое преувеличение.
– А если представить себе самый крайний сценарий: из ЕС выходят некоторые восточные и южные страны… Я полагаю, что даже в этом случае Евросоюз сохранится, пусть и в усеченном виде.
– На мой взгляд, самый крайний (впрочем, очень маловероятный) сценарий – это выход из состава ЕС Британии. Что касается возможности выхода из Евросоюза каких-то слабых государств, то я это совершенно исключаю, потому что это им экономически не выгодно. Это будет катастрофой для любой страны, которая попыталась бы принять такое решение.
Возьмите, например, Венгрию. Последние годы она в чем только ни упражнялась, демонстрируя свою самостоятельность, но выходить из ЕС там никто не собирается. Это не выгодно. Та же Греция, по моим подсчетам, за последние 10 лет получила от ЕС около половины триллиона евро помощи. Покажите мне страну, которая хотела бы сама себе закрыть к этому путь… На мой взгляд, Евросоюз сегодня вполне здоровый организм, и пока никаких признаков его разрушения я не вижу.
– Тот же Туск сказал, что Евросоюз должен укрепить внешние границы Шенгенской зоны. Как этот процесс может отразиться на россиянах и гражданах других стран, не входящих в Шенгенский союз, которые сегодня достаточно интегрированы в Европу, имеют там собственность, длительные шенгенские визы – на год или на несколько лет?
– Я думаю, что Туск имел в виду лишь определенную часть пограничных проблем. В данном случае, он реагировал на нелегальную миграцию, на то, что надо ужесточить пограничный контроль на внешних границах Европейского сообщества – с точки зрения нелегальной миграции, а точнее тех объемов, в которых она сейчас идет. Эта задача поставлена давно, еще два года назад, и ее пытаются решать. Что касается долгосрочных виз, то каждая страна ЕС решает их отдельно. Но это не та проблема, о которой говорил Туск.
Вот Украину весь этот шум, поднятый в наших СМИ вокруг проблем с беженцами в Европе, действительно всерьез волнует, поскольку она стремится получить безвизовый режим с Евросоюзом.
– Насколько велика вероятность, что Украина его получит?
– Очень велика. Года через два-три. Вначале Грузия, потому что она меньше, а потом Украина.
Александр Желенин
Источник: rosbalt.ru