20 октября в Хамовническом суде было рассмотрено ходатайство следователя Талаевой о продлении срока содержания под стражей Ю.И. Мухина. Поскольку накануне Хамовнический суд уже продлил на три месяца сроки содержания в тюрьме Парфёнова и Соколова, то исход суда был понятен. Давайте я дам шапку судебного постановления, чтобы представить действующих лиц:
«Судья Хамовнического районного суда г. Москвы Мищенко Д.И., с участием помощника Хамовнического межрайонного прокурора г. Москвы Есина P.O., следователя СУ по ЦАО ГСУ СК РФ по г. Москве Талаевой Н.А., обвиняемого Мухина Ю. И., адвоката Асташкиной М.Ю., представившей удостоверение № 11519 и ордер № 71 от 21 октября 2015 года, при секретаре Григорян А.А., рассмотрев постановление о возбуждении перед судом ходатайства о продлении срока домашнего ареста в отношении Мухина Юрия Игнатьевича…»
Надо сказать, что, в отличие от своих товарищей, Мухин в процессе не отвлекается на многие нарушения законов и логики обвинения, на которые так и хочется прореагировать. Мухин давит и давит всего на две болевые точки обвинения – на отсутствия экстремистских деяний в его и его товарищей работе, и на отсутствие решения суда о запрете ИГПР «ЗОВ». То есть, на отсутствие в постановлениях следователя и судов данных, указывающих на признаки преступления, предусмотренного частью 1 статьи 282.2 УК РФ, А раз нет преступления, то почему они под арестом?
И ещё сдабривает всё это тем, что суд не даёт ему получить квалифицированную юридическую помощь.
Причем, Мухин говорил жестко, на первый взгляд даже грубо, совершенно не собираясь «понравиться» судье, в данном конкретном случае – тщедушной, маленькой, молодой женщине с настолько тихим голосом, что её практически не было слышно даже при мёртвой тишине в зале. Глядя на такую судью, на ум всё время приходит вопрос – каким образом и за какие заслуги эти девочки становятся судьями? Напор Мухина имел видимые последствия: судья хотя и не собиралась обеспечивать исполнение закона, но при заявлении Мухиным ходатайств, каждый раз уходила в совещательную комнату, хотя иные судьи (кроме ходатайств об отводе самого судьи) этого не делали, – закон от них этого не требует. По-видимому, у Мищенко возникали и возникали сомнения в правильности своих действий, но малограмотность и страх принять самостоятельное решение, сделали своё дело, о чем ниже.
Мухин ловко пользуется тем, что его лишили защитника, ведь теперь, при хоть каком-то уважении закона (да и для Страсбурга), всё, что с ним суд и следствие делают, является незаконным. И Мухин в каждом деле оставляет напоминания этом произволе, соответственно, и на заседании 20 октября Мухин начал с ходатайства:
«Уважаемый суд! Следователь по моему делу Талаева вынесла дико–беззаконное постановление запрете оказания мне юридической помощи выбранным мною защитником – адвокатом Чернышевым А.С. А 24 августа Хамовнический суд заведомо неправосудным постановлением признал правомерным это беззаконное постановление Талаевой о лишении меня юридической помощи.
В связи с тем, что в подготовке к сегодняшнему слушанию мне никакой адвокат юридической помощи не оказал, никакой защитник со мною уже почти 3 месяца не встречался, и никто вообще мне никакой юридической помощи не оказывал и не оказывает, а так же в связи с тем, что с ходатайством следователя меня никто не знакомил, прошу
– отложить рассмотрение данного дела;
– ввести в дело моего адвоката Чернышева А.С.;
– дать адвокату Чернышеву время для оказания мне квалифицированной юридической помощи, как того требует от суда статья 48 Конституции РФ».
Судья довольно долго совещалась в совещательной комнате и письменно отказала, тем самым зафиксировав в деле, что это не Мухин не позаботился о своём адвокате, а суд лишил его юридической помощи.
В ответ Мухин вынул из папки и зачитал очередное, заранее заготовленное заявление. И что выглядело особенно забавным, так это то, что Мухин в заранее написанном заявлении уже ссылался на решение судьи, которое только что прозвучало:
«В моем деле судья Мищенко является не судьёй, а помощником преступных следователя и прокурора, фабрикующих уголовное дела против меня – заведомо невиновного. И судья Мищенко в этой преступной группе занята вынесением заведомо неправосудных постановлений.
Доказывается эта преступная деятельность Мищенко следующим.
Во-первых, при назначении мне меры пресечения в виде заключения под стражу 29 июля 2015 года, судья Мищенко бессовестно извратила суть выслушанного ею дела. И я, и мой адвокат Чернышев указывали судье, что в тексте постановления о возбуждении уголовного дела нет данных, указывающих на признаки преступления, в котором меня обвиняют, и мы указывали судье Мищенко на то, что:
– следователь с прокурором не придумали, какое экстремистское преступление совершала организация, деятельность которой я организовывал, и не указали это в постановлении;
– следователь с прокурором не придумали, какой суд запретил организацию, деятельность которой я организовывал, и не указали это в постановлении.
То есть, из постановления следователя о возбуждении уголовного дела было очевидно отсутствие каких-либо данных о признаках преступления, предусмотренного статьей 282.2 УК РФ, и постановление следователя о возбуждении уголовного дела и о мере пресечения является незаконным. Чтобы скрыть это, судья Мищенко в своем постановлении о назначении мне меры пресечения полностью умолчала об этих наших решающих для дела доводах и благодаря этому умышленному извращению сути дела определила заключить под стражу меня и моих невиновных товарищей.
Во-вторых, отказ судьи Мищенко обеспечить меня юридической помощью выбранного мною защитника, плюс совершение ею преступления, предусмотренное статьей 285.1 УК РФ «Нецелевое расходование бюджетных средств» путем привлечения к делу, в нарушение статье 50 УПК РФ, оплаченного за счет федерального бюджета адвоката, дополнительно доказывает, что Мищенко М.Д. не судья, а помощник преступников, и откровенно заинтересована в исходе дела в интересах стороны обвинения.
В связи с этим, руководствуясь частью 2 статьи 62 и по основаниям части 2 статьи 61 УПК РФ заявляю судье Мищенко М.Д. отвод».
Судья удалилась на совещание, чего в данном случае действительно требовал процессуальный кодекс, и, само собой, отказалась отвести себя. На это Мухин достал из папки очередное заявление:
«Навязываемый мне судом защитник, не может не знать, что:
– статья 50 УПК РФ «Приглашение, назначение и замена защитника, оплата его труда», регулирующая указанные вопросы, не предусматривает введение в дело защитника, если защитник уже приглашен обвиняемым и может вступить в дело в течение 5 дней;
– что судья, оплачивая из федерального бюджета гонорар данному защитнику, совершает преступление, предусмотренное статьей 285.1 УК РФ «Нецелевое расходование бюджетных средств», а адвокат является сообщником в данном преступлении;
– что сторона обвинения и судья умышленно лишают меня юридической помощи, а данного адвоката привлекают посидеть при слушании дела, чтобы замаскировать своё преступление;
– что при таких обстоятельствах присутствие в деле навязанного судом защитника обеспечивает не мои интересы, а интересы обвинения.
В связи с этим, руководствуясь частью 2 статьи 62, частью 1 статьи 69 и по основаниям части 3 статьи 72 УПК РФ заявляю навязываемому судом защитнику отвод».
При этом Мухин добавил, что этим заявлением он показал суду и следствию, как нужно пользоваться статьями 72 и 69 УПК РФ – теми статьями, на основании которых Талаева «отвела» адвоката Чернышева. Сложилось впечатление, что ни прокурор со следователем, ни судья не знают, как реагировать. То есть, они знают, что Мухину нужно отказать, но как отказ мотивировать, не представляют. Раньше они так радовались, что убрали из дела Чернышева, а теперь у них всё чаще и чаще возникает мысль – а зачем они это сделали? Предполагалось, что они сделают гадость Мухину, и Мухин тут же наймет себе другого адвоката, а он вот берет и, гад, не нанимает! И теперь масса проблем у самого следователя и судьи. И что теперь делать?
Как сказала жена Мухина, она отвезла в СК и заявление о возбуждении уголовного дела против Талаевой по статье 285.1 за нецелевое расходование бюджетных средств.
Судья опять пошла совещаться, а выйдя, зачитала отказ отводить адвоката, в котором ни один довод Мухина даже и не попробовала опровергнуть.
Далее, выслушали бред Талаевой о необходимости меры пресечения для Мухина потому, что, «дескать», по оперативным данным организация ИГПР «ЗОВ» очень большая, и ещё не все соучастники преступления Мухина, Парфенова и Соколова привлечены к уголовной ответственности. Поэтому Мухин, Парфёнов и Соколов должны сидеть, поскольку могут помешать этому выяснению следствием сотен их сообщников. Поскольку обвинение ведется по статье 282.2 УК РФ, виновными по которой являются только руководители (организаторы) организаций, то по этой удивительной логике следствия получается, что ИГПР «ЗОВ» состоит только из начальников – из «председателей колхоза», а «колхозников» нет, и они как бы и не нужны.
Далее произошло действие, которое в судах редко происходит: Мухин попросил судью открыть дело на 121 листе, на котором находилось Постановление Талаевой о привлечении Мухина в качестве обвиняемого. И потребовать от Талаевой процитировать из этого своего постановления, в каком экстремистском преступлении она обвиняет ИГПР «ЗОВ», которую Мухин организовал, и каким судом запрещена деятельность этой организации. Талаева стеклянными глазами смотрела в окно и молчала, а помощник прокурора на время даже телефоном перестал играться. Тогда Мухин начал настаивать, чтобы Мищенко потребовала от Талаевой ответа. И Мищенко отказалась это делать! То есть, судья внятно дала понять, что осознает, что Мухин, Парфёнов и Соколов инкриминируемого им преступления не совершали, осознает, что люди сидят в тюрьме безвинно, но Мищенко всё равно оставляет их там сидеть, ломая им жизнь. Судья осознает, что сама совершает преступление, но совершает его ввиду полной судейской безнаказанности судей России.
Далее выступил Мухин и зачитал:
«Уважаемый суд! Что я могу сказать людям, которые из алчных интересов, выраженных в получении свой зарплаты под видимость полезного дела, совершают преступление и фабрикуют уголовное дело против заведомо невиновного? Какие доводы нужны, чтобы эти доводы напомнили о совести совершенно бессовестным людям?
Бессовестным потому, что я с товарищами уже три месяца нахожусь под арестом, а меня ещё не обвиняют в совершении хоть какого-то преступления. Мне ещё защищаться не от чего. Ведь обвинение – это не слабоумное блеяние про преступление по статье 282.2 УК РФ, обвинение – это указание признаков преступления, предусмотренного статьей 282.2, а именно – указание на то, какое именно экстремистское преступление совершала ИГПР «ЗОВ», и какой суд запретил её деятельность. А в нашем деле ни следователь с прокурором, ни судьи до сих пор не способны придумать нам признаки преступления, но бессовестно держат нас под арестом.
Поэтому я просто напоминаю судье, что ему нужно сделать, чтобы и дальше совершать преступление и убедительно вынести привычно заведомо неправосудное преступное постановление. Суду нужно умолчать о принципиальных вопросах этого дела, а именно, о том, что:
– следователь с прокурором не придумали, какое экстремистское преступление совершала организация, деятельность которой я организовывал, и не указали это в постановлении;
– следователь с прокурором не придумали, какой суд запретил организацию, деятельность которой я организовывал, и не указали это в постановлении.
Суду надо умолчать, что следователь до сих пор не имеет никаких данных о наличии в моей деятельности признаках преступления, предусмотренного статьей 282.2 УКРФ».
Судья начала зачитывать названия документов, которые накопировала в дело Талаева, и этим чтением заголовков имитировалось то, что настоящий судья обязан был бы сделать – изучить эти документы, раз следователь их представила суду. Ведь не изучив эти документы публично, суд не может использовать их для выработки своего решения по делу, а тайно, в одиночку, судья не имеет права их изучать. По закону, если документ не оглашен, значит и доказательство такое в суде не предъявлялось, хоть оно и подшито в деле. Когда Мищенко окончила это чтение заголовков, Мухин встал и потребовал от секретаря суда записать в протокол, что суд не огласил и не исследовал ни одного документа из дела. То есть, раз Мищенко не огласила эти документы, то не может их теперь и использовать в качестве доказательств для мотивировки своего постановления. Судья растерялась и начала спрашивать у Мухина, какой документ он хочет, чтобы она зачитала. Мухин ответил, что он уже ничего не хочет – все доказательства, которые он хотел суду представить, он в суде огласил, а когда попросил суд потребовать от Талаевой объяснений того, почему в постановлении о привлечении его в качестве обвиняемого нет признаков преступления по статье 282.2 УК РФ, то судья отказалась это сделать. Явно растерянная Мищенко вдруг начала зачитывать это постановление Талаевой. Таким образом, это был единственный документ, который судья могла положить в основу своего постановления со стороны обвинения, но и тот доказывал, что дело возбуждено незаконно.
Поскольку шапку судебного постановления я уже дала, а само решение суда о домашнем аресте один к одному повторяет предыдущее (разве что срок ареста продляется до 22 января 2016 года), то дам только то, что суд «установил» и чем он продление ареста Мухина мотивировал.
«Настоящее уголовное дело возбуждено 22 июля 2015 года СУ по ЦАО 1 СУ С К России по г. Москве по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 2822 УК РФ, в отношении Мухина К).И.
22 июля 2015 года СУ по ЦАО ГСУ СК России по г. Москве возбуждено уголовное дело № 385062, по признакам преступления предусмотренного ч. 1 ст. 2822УК РФ, в отношении Парфенова В.Н.
22 июля 2015 года СУ по ЦАО ГСУ СК России по г. Москве возбуждено уголовное дело № 385063, по признакам преступления предусмотренного ч. 1 ст. 2822УК РФ, в отношении Соколова А.А.
03 августа 2015 года уголовные дела №№ 385061, 385062 и 385063 соединены в одном производство, уголовному делу присвоен номер 385061.
15 сентября 2015 года руководителем СУ по ЦАО ГСУ С К РФ по г. Москве продлен срок предварительного следствия по уголовному делу на 01 месяц 00 суток, а всего до 03 месяцев 00 суток, то есть до 22 октября 2015 года.
В порядке ст. ст. 91, 92 УПК РФ 29 июля 2015 года в 03 часа 45 минут задержан Мухин Ю.И., и в этот же день ему предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотрен11ого ч. 1 ст. 282″ УК РФ (в редакции Федерального закона от 28 июня 2014 года № 179-ФЗ).
14 сентября 2015 года Мухину Ю.И. предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 2822 УК РФ (в редакции Федерального закона от 28 июня 2014 года № 179-ФЗ).
Хамовническим районным судом г. Москвы 29 июля 2015 года в отношении Мухина Ю.И. избрана мера пресечения в виде содержания под стражей.
Постановлением Московского городского суда апелляционной инстанции 19 августа 2015 года мера пресечения в виде заключения под стражу обвиняемому Мухину Ю.И. изменена на домашний арест на срок 01 месяц 24 суток, то есть до 22 сентября 2015 года.
18 сентября 2015 года срок содержания обвиняемого Мухина Ю.И. под домашним арестом продлен Хамовническим районным судом г. Москвы на 01 месяц 00 суток, а всего до 02 месяцев 24 суток, то есть до 22 октября 2015 года.
Следователь Талаева Н.А. с согласия руководителя СУ по ЦАО ГС У С К РФ по г. Москве представил в суд ходатайство о продлении срока домашнего ареста в отношении Мухина Ю.И., поскольку срок содержания под домашним арестом обвиняемого Мухина Ю.И. истекает 22 октября 2015 года и к указанной дате составит 02 месяца 24 суток, однако завершить расследование к указанному сроку не представляется возможным в связи с тем, что ввиду исключительности, связанной с достижением цели объективного установления всех обстоятельств преступной деятельности и причастных лиц, необходимо выполнить ряд дополнительных следственных и процессуальных действий: получить результаты комплексной психолого-лингвистической экспертизы; ознакомить обвиняемых Мухина Ю.И., Соколова А. А., Парфенова В.Н. и их защитников с результатами комплексной психолого-лингвистической экспертизы; в полном объеме собрать характеризующий материал в отношении обвиняемых; установить и допросить в качестве свидетелей более 50 лиц, предположительно являющихся участниками ИГПР «ЗОВ», в том числе проживающих в других регионах Российской Федерации; решить вопрос о выделении материалов в отношении участников ИГПР «ЗОВ» с целью привлечения к уголовной ответственности по ч. 1.1, ч. 2 ст. 2822 УК РФ; в полном объеме осмотреть предметы и документы, обнаруженные и изъятые в ходе обысков по месту жительства и работы обвиняемых; выполнить иные следственные и процессуальные действия, направленные на окончание предварительного расследования.
В судебном заседании следователь и прокурор ходатайство о продлении срока домашнего поддержали в полном объеме, по основаниям, изложенным в ходатайстве.
Обвиняемый Мухин Ю.И. возражал против удовлетворении заявленного ходатайства, поскольку мера пресечения избранная в отношении Мухина Ю.И. является незаконной, обвинение предъявленное органами следствия не конкретизировано, а именно не содержит признаков преступления, предусмотренного ст. 2822 УК РФ, а также органами следствия не представлено решение суда о запрете деятельности ИГПР «ЗОВ».
Адвокат Асташкина М.Ю. возражала против удовлетворения заявленного ходатайства, поскольку органами следствия не представлено каких-либо данных свидетельствующих о возможности Мухина Ю.И. скрыться от органов предварительного следствия и суда, либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу.
Выслушав мнения участников процесса, изучив представленные материалы, суд полагает, что ходатайство следователя мотивировано, соответствует требованиям закона, а срок, о продлении которого ходатайствует следователь, является обоснованным и разумным.
Ходатайство следователя о продлении срока домашнего ареста в отношении Мухина Ю.И. подлежит удовлетворению, поскольку он обвиняется в совершении преступления, отнесенного уголовным законом Российской Федерации к категории тяжких, за которое уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет. В настоящее время органами предварительного следствия Мухин Ю.И. проверяется на причастность к совершению преступлений, предусмотренных ч. 1.1 ст. 2822, ч. 2 ст. 2822, ч. 1 ст. 2823УК РФ, и у суда имеются достаточные основания полагать, что, в случае отмены или изменения избранной меры пресечения на иную, не связанной с существенными ограничениями передвижения и контактами с иными лицами, обвиняемый может оказывать влияние на свидетелей по делу с целью изменения ими изобличающих Мухина Ю.И. показаний, может продолжить заниматься преступной деятельностью, скрыться от следствия и суда и иными способами воспрепятствовать производству по уголовному делу, а также может создать ложные доказательства своей невиновности.
Принимая во внимание данные о личности обвиняемого, который ранее не судим, зарегистрирован на территории Российской Федерации, возраст Мухина Ю.И., и не входя в обсуждение вопроса о его виновности, суд считает, что органами следствия представлены достаточные доказательства, свидетельствующие об обоснованности подозрения Мухина Ю.И. в причастности к совершению преступления и необходимости продления срока домашнего ареста.
Медицинских документов исключающие возможность содержания обвиняемого под домашним арестом суду не представлено.
В настоящее время основания, которые были учтены при избрании меры пресечения в виде домашнего ареста не отпали и не изменились, в связи с чем оснований для отмены или изменения ранее избранной меры пресечения судом не установлено».
Вообще-то удивляет, насколько бессовестно или, как утверждает Мухин, по слабоумию лгут судьи. Вот Мищенко пишет: «Ходатайство следователя о продлении срока домашнего ареста в отношении Мухина Ю.И. подлежит удовлетворению, поскольку он обвиняется в совершении преступления, отнесенного уголовным законом Российской Федерации к категории тяжких, за которое уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет». Но на заседании эта ложь прокурора разбиралась, и Мухин показал лживость этого утверждения. Ведь на самом деле санкции статьи 282.2 УК РФ начинаются со штрафа в 300 тысяч рублей, поскольку часть экстремистских деяний, перечисленных в законе «О противодействии экстремистской деятельности, является всего лишь правонарушением, за которое полагается всего лишь штраф или 15 суток. Особо тяжкой эта статья становится только тогда, когда организуется особо тяжкое экстремистское преступление, но ведь ни следователь с прокурором, ни судья до сих пор не придумали, какое именно экстремистское преступление совершала ИГПР «ЗОВ», мало этого, Мищенко ещё и отказалась по требованию Мухина это выяснять у Талаевой.
Вообще, от постановления судьи Мищенко веет какой-то безысходной шизофренией – каким-то раздвоением сознания. Вот Мищенко даже не пытаясь оспаривать, пишет: «…обвинение предъявленное органами следствия не конкретизировано, а именно не содержит признаков преступления, предусмотренного ст. 282 УК РФ, а также органами следствия не представлено решение суда о запрете деятельности ИГПР «ЗОВ». То есть, Мищенко в своём Постановлении ни словом, ни полсловом не возразила против того, что само дело возбуждено незаконно и, соответственно, применение меры пресечения для Мухина, Парфёнова и Соколова является незаконным. Но далее Мищенко пишет: «…суд считает, что органами следствия представлены достаточные доказательства, свидетельствующие об обоснованности подозрения Мухина Ю.И. в причастности к совершению преступления».
Вот как эти взаимоисключающие выводы могут созреть у человека с нормальным умственным развитием? И о каких доказательствах идёт речь, если Мищенко ни одно доказательство не исследовала, и единственное – Постановление о предъявлении обвинения Мухину – только огласила?
Понятно, что в судьи подбирают людей, мягко скажем, специальных. Но вот, чтобы до такой степени специальных?!
Источник: forum-msk.org